– Башковитые, значит, – теща впервые одобрила пришельцев. А чего – козу вернули…
– Еще какие… – согласился Василий. – Между звезд летают…
– Только почему-то в наморднике, – теща подняла валяющийся на земле намордник. – Прям на Генриетту нацепили.
– Боялись, что укусит, – предположил Рогов. – У них же там коз нету.
Раздумывать над загадкой исчезновения и появления мелкого рогатого скота не хотелось. Ну, спер кто-то спьяну, а стрезву отдал. А намордник – ну, в шутку. Здесь же они все с фантазией. Марсиане!
– Теперь и уезжать можно, – сказала теща. – Если чего…
– Хорошо. Мама, только я полежу немножко… Устал чего-то.
– А я тебе молочка принесу, – теща вытерла руки о подол, оборотилась к козе. – Ой, да они ж ее всю выдоили…
Выходные кончились, и отгулы кончились. Конечно, по-хорошему, эти дни бы засчитать за боевое дежурство, но это вряд ли Шишкину объяснишь. Так что…
На прощание Стрельцов с Федором Ильичом приняли по рюмашке. Семен с Василием отказались, но решили, что виски на пробу в салуне все же возьмут. И парням в подарок. Где ж такое видано – «Марсианское» виски. Да еще по цене водки.
А если совсем честно – Данила пообещал ящик бесплатно. Переть его, конечно, в Питер… Ну да ладно: такая ноша не тянет.
– Спасибо, мужики, – Федор Ильич пожимал операм руки. – И тебе, Гриша, особенно. Отдельное большое спасибо. Мне бы одному за лето не выстроить.
– Зовите, еще приедем, – отозвался Стрельцов.
– Да. Славненько мы здесь отдохнули, – хмыкнул Семен.
– Васек, нам-то чего делать? – тесть заговорщицки клонился к Рогову. – Чо с гуманоидами-то? Уезжать или нет? А то некоторые уже дома продают.
– Пока живите… – разрешил Рогов.
– А не тронут? – забеспокоился тесть.
– Вас – нет, – понизив голос сказал Василий.
– Вася с ними договорился, – объяснил Семен. – Чтобы только местных таскали. Для чистоты эксперимента. И козу обещали не трогать.
– Вот спасибо, – обрадовался тесть. Ему из Марса уезжать не хотелось.
Теща вынырнула из дверного проема с трехлитровой банкой из-под маринованных огурчиков. В банке белело козье молоко:
– Возьмите в дорожку.
– Спасибо, не надо, – стал отказываться Стрельцов.
– Мы у ковбоя возьмем, – сказал Семен. – Можно уж и попробовать.
– Ну вот! А этим здоровье поправите.
Стрельцов, широко улыбнувшись, забрал банку. И опера двинулись по проселочной дороге…
На площади встретились с Печерским. Он шел к тому же автобусу.
Время еще позволяло, потому решили пройти через дальний холм: окинуть напоследок окрестности, так сказать, с высоты.
Уфолог, вопреки ожиданиям оперативников, не особенно грустил. Они ожидали, что профессор будет рвать на себе волосы из-за утери столь перспективного объекта, но нет. Ничего. Ученый не рассказал новым приятелям, что, потеряв Марс, он зато сохранил веру в теорию учителя.
Одно Печерского беспокоило:
– Все-таки надо было деревенским рассказать. А то неудобно…
– Удобно! – не дал ему договорить Рогов.
– Не надо. Тут Вася прав, – согласился Стрельцов. – Может, пить бросят.
С возгласом «Хорошо в деревне летом…» первым на холм взбежал Семен. И застыл, широко открыв рот. Потом замахал руками: сюда, дескать, скорее…
С вершины холма открывался не только живописный пейзаж.
Открывался и прекрасный обзор на заросшие сорняками поля, на которых… ясно выделялось несколько кругов большого диаметра.
– Это не ковбой. Точно, – покачал головой Рогов.
– А кто же? – хором спросили Стрельцов и Семен.
– Не мог он. Для такого трактор нужен… со специальной насадкой.
– Вася, уж не ты ли? – подозрительно глянул на коллегу Стрельцов.
– Ты чего, Гриша? Когда? Я ж все время с вами был.
– Точно не вы? – Печерский быстро обежал Рогова и глянул ему в глаза.
– Да что мне, делать нечего? – возмутился Василий. – И как, главное? Вы гляньте – какой размах…
– Пожалуй, я останусь… – с нездоровым ажиотажем в голосе заявил уфолог.
Теория теорией…
А круги – кругами.
