– Капитан Фриск, мне очень жаль, что вы оказались втянутым во все эти дела.
– Не надо извинений и не надо увиливать от ответа. Не ваша забота, что наши пути пересеклись, но я по крайней мере должен знать, в какую игру я играю.
Бен впервые слышал, чтобы Фриск говорил таким тоном. С ним вообще впервые так разговаривали. Тон не оставлял сомнений, что Бен все объяснит, потому что он должен объяснить и потому что Фриск ждет и заслуживает этого.
Бен опустил голову и начал почти шепотом:
– Все началось, когда я еще жил в Бостоне…
Около двух часов у них с Робертом ушло на то, чтобы рассказать Фриску все. Швед время от времени кивал, глаза выражали глубокое внимание. Когда они закончили, Фриск заложил руки за голову и потянулся, размял плечи и шею, после чего улыбнулся и сказал:
– Я услышал больше, чем ожидал. Сколько времени осталось до того, как комета сотрет город с лица земли?
– Я не знаю. Ньютон не проявляет особой спешки.
– Ну, а что в этом удивительного. Сэр Исаак может покинуть город, когда ему заблагорассудится, разве не так?
Бен замялся и развел руками:
– Наверное, хотя мне кажется, что за ним все время следят.
– Следят, да только не все время.
Роберт нахмурился:
– Вам что-то известно, капитан Фриск?
– Вы бы тоже знали, если бы внимательнее относились к вопросам, которые вам задают, и, главное, кто задает.
– Ну так почему же вы, простой солдат удачи, задаете нам такие вопросы?
Фриск провел рукой по заросшему щетиной подбородку:
– Господин Франклин, в свете только что произнесенной вами пламенной речи вам совершенно не понравится то, что я вам сейчас скажу. Я прибыл в Прагу, чтобы разыскать сэра Исаака и вас.
– Меня это не удивляет. Я все время вас подозревал.
– И правильно. Хотя мое задание заключается не в том, чтобы выкрасть вас, а склонить на свою сторону, ну а если мне это не удастся, то убить.
Бен заметил, как напрягся Роберт. Его рука едва заметно потянулась к шпаге.
– Не бойся, – сказал Фриск, вяло махнув в сторону шпаги Роберта, – я передумал.
– Мудро поступил, – тихо ответил Роберт.
Фриск улыбнулся:
– Ты, Роберт, смелый человек и преданный. Это очень редкие и потому ценные качества. Но, похоже, этот мальчик совсем не умеет ценить твои достоинства.
– Он еще слишком молод, – сказал Роберт.
– Я был моложе его, когда впервые взял в руки оружие, и значительно глупее, – признался Фриск. – Понаблюдав за молодым господином Франклином, я стал его ценить, даже несмотря на его видимые недостатки Я думаю, что он более ценная добыча, нежели его учитель.
– Спасибо на добром слове, – сказал Бен. – Но если вы хотите меня запугать, то советую выработать иную стратегию. Я уже сказал, меня достаточно запугивали, и если вы думаете, что ваши угрозы привели меня в неописуемый ужас, то вы такой же дурак, как и я.
– А я вам не угрожал, – беззлобно сказал Фриск. – Вы объяснили мне, что загнало нас в это подземелье, и, если хотите, я расскажу вам, почему я нахожусь здесь вместе с вами.
– Очень хотел бы это услышать, – совершенно искренне признался Бен.
– Я действительно солдат шведской армии, – начал Фриск, – но на этом вся правда и заканчивается. Я не покидал своей страны и сюда прибыл, только служа шведской короне, а не по какой-то своей личной корысти.
– Вас король Карл послал? – спросил Роберт.
– Да, чтобы я убедил вас перейти на нашу сторону. Вы видите, как московиты надвигаются на нас с севера? Никто не может противостоять русскому царю. Он уже расположился лагерем в Голландии, на берегах Рейна и Черного моря. И никто не может его остановить.
– В любом случае – не Швеция, – сказал Роберт. – Двадцать два года ваш король ведет сражения с русским царем, и с каждым годом поле битвы все дальше и дальше как от самой Швеции, так и от России.
– Да, мы совершали ошибки, и нам не особенно везло, – согласился с ним Фриск. – Но порой мы бываем так близки к победе. Так близки… – Показалось, что он перенесся куда-то в прошлое, его темно-синие глаза превратились в зеркало, в котором отразились поля сражений. – Тогда нас остановила зима, а не царь со своими полками. Наши солдаты замерзали в снегах, превращались в сосульки. А те, кто выживал, отмораживали ноги и руки, у меня до сих пор стоят в ушах их стоны и крики. – Рот у Фриска мучительно искривился. – И несмотря ни на что, солдаты продолжали сражаться, потому что король просил их об этом! Потому что он сам никогда не покидал передовую, никогда не бросал поле боя, чтобы отдохнуть и погреться на солнышке и вдоволь наесться жареных гусей. Потому что на войне солдаты идут в бой только тогда,
