– Дядя разрешил мне войти в город, – сообщила ему Энни. – Таким образом, он показал, что поддерживает мои притязания.
– Так ли это? – спросил патир у Клемента.
Клемент пожал плечами.
– Да, видимо, так.
– В любом случае, – продолжал церковник, – я занимаюсь делами церкви, которые не имеют касательства к короне. Для нас не имеет значения, кто сейчас сидит на троне, пока рассматриваются подобные вопросы.
– О нет, вы ошибаетесь, – ответила Энни. – А теперь скажите мне, пожалуйста, в чем обвиняются эти люди.
– В ереси и колдовстве.
Энни оглядела стоящих на помосте людей.
– Кто из вас главный? – спросила она у них. Лысый человек средних лет склонил перед ней голову.
– Я, ваше величество, Пендан МейпВэлклам.
– За что вы предстали перед судом?
– Мы играли пьесу, ваше величество, ничего больше – музыкальное представление.
– Пьесу придворного композитора моей матери, Леовигилда Акензала?
– Да, именно ее, ваше величество, насколько могли справиться.
– Пьеса признана колдовской, – перебил патир. – Одно это признание обрекает их на ожерелья святого Вота.
Энни приподняла брови и посмотрела на патира, а потом повернулась и обвела взглядом лица собравшихся на площади зевак.
– Я слышала об этой пьесе, – сказала она, повысив голос. – И слышала, что ее любят в народе. – Энни приподнялась на стременах. – Я Энни, дочь Уильяма и Мюриель. Я пришла, чтобы занять трон моего отца. И первым же указом я оправдываю этих несчастных актеров, поскольку мой отец никогда не стерпел бы подобной несправедливости. Что вы на это скажете, люди Эслена?
Наступила полнейшая тишина.
– Это она, я ее узнал! – раздался голос из толпы. – Я видел ее раньше.
– Освободить их! – заорал кто-то другой, и в следующее мгновение все собравшиеся, кроме солдат и церковников, принялись выкрикивать требования освободить труппу.
– Вы свободны, – сказала Энни актерам. – Мои люди выведут вас отсюда.
– Хватит! – закричал сэр Клемент. – Довольно этой чепухи!
– Энни! – окликнул Казио.
Но она уже их увидела, поскольку ждала такого поворота событий: со всех сторон, расталкивая возмущенную толпу, на площадь хлынули солдаты в цветах Роберта.
Энни кивнула.
– Хорошо, – сказала она. – Лучше узнать об этом сейчас, чем в стенах башни Волчья Шкура, не так ли?
– И что мы будем делать? – спросил Казио.
– Сражаться, конечно, – ответила Энни.
ГЛАВА 6
ПЕРЕКРЕСТКИ
– Винне плохо, – пробормотал Эхок.
Эспер вздохнул, обшаривая взглядом дальний склон холма.
– Я знаю. Она кашляет кровью. Как и ты. – Эспер показал на ряд почерневших растений. – Видишь?
– Да, – кивнул Эхок. – Он вышел из воды здесь.
Идти по такому следу было бы нетрудно, но вурм охотно пользовался реками для продвижения вперед, что временами осложняло дело, в особенности если река разветвлялась. Они чуть не потеряли его, когда он повернул вверх по реке Тен, но вовремя заметили дохлую рыбу, которую сносило к Ведьме.
Они шли по следу, стараясь держаться как можно дальше. Они никогда не ступали на него, а воду брали выше по течению, и Эспер надеялся, что яд, попавший в их тела, начнет постепенно выходить.
Однако лучше им не становилось.
Снадобье, полученное от людей Фенда, помогало, но с каждым днем приходилось сокращать порции. Лошади выглядели лучше, но животные ни разу не ступили на отравленную землю и не вдыхали отравленное дыхание твари.
Вскоре Винна закашлялась. Эхок опустился на колени и принялся изучать следы давно потухшего костра.
– Ты думаешь, здесь прошел Стивен? Эспер огляделся по сторонам.
