— Неужели? — скептически бросила Адриана.
— Тебя пытались убить и тяжело ранили, — напомнил Уриэль.
— Да, не ты один подвергаешься смертельной опасности. Уриэль, почему ты не сказал мне, что все вы — потомки всего лишь двух архангелов?
И снова Уриэль замялся:
— А это имеет какое-то значение?
— Возможно. Ты вредишь мне, когда утаиваешь от меня всю правду.
— У меня нет времени, чтобы рассказать тебе всю правду. Я говорю тебе самое главное из того, что, мне кажется, ты должна знать.
— А если тебя страшит то, что я могу узнать, ты мне этого не говоришь. Да, понимаю.
— Вот и хорошо, что понимаешь.
— Что-то еще хочешь мне сказать? Что-нибудь о моем сыне?
— Нет.
— Тогда оставь меня.
Уриэль исчез, по крайней мере, стал невидимым для Адрианы.
Через час к ней вошла Креси.
— Как хорошо, что ты пришла, Вероника, помоги мне подняться, мне надо походить.
— Ты еще очень слаба для таких подвигов.
— Рана быстро заживает.
— Это правда, — согласилась Креси. — Ты поправляешься так же быстро, как я когда-то.
— Ты меня в этом обвиняешь?
— Нет, констатирую факт.
— Мне помогли, дали силы выздоравливать так быстро, — сказала Адриана.
Креси кивнула и больше не стала продолжать тему.
— А сейчас мне нужно найти Эркюля.
— Хорошо, я приведу его.
— Нет, не надо. После нападения он избегает меня. Поскольку смерть Ирины на самом деле…
— Ты заблуждаешься. Когда ты спала, он приходил. Но если ты притворялась спящей…
— Все, хватит. Пошли искать его. Дай мне руку опереться.
Креси вздохнула и помогла Адриане подняться.
Ходьба, вместо того чтобы утомить Адриану, казалось, придала ей силы. Внизу по-прежнему простиралась голая равнина, и только по берегам рек то там, то здесь кучками теснились деревья, жались поближе друг к другу, словно боялись бескрайних просторов.
— Вот мы его и нашли, — сказала Креси.
— Остановись, — прошептала Адриана, — подожди.
На плечах у Эркюля сидел мальчик лет пяти, маленький Эркюль. Они догоняли девочку лет трех, и все смеялись.
— Иди сюда, малышка, или великан съест тебя! — кричал мальчик. — Я великан с двумя головами, меня послал Кощей Бессмертный, чтобы изловить тебя!
Девочка завизжала, когда руки Эркюля обхватили ее.
— Ай, спасите меня! — кричала девочка.
У Адрианы комок подкатил к горлу.
— В другой раз, — пробормотала она, — поговорю с ним в другой раз.
— Поздно, — сказала Креси.
Эркюль посмотрел на них и спустил мальчика вниз.
— Ну, папа! — заныл мальчик. — Ты же обещал поиграть!
Эркюль поцеловал сына в лоб:
— Мы поиграем, Стефан, только позже, хорошо? А сейчас мне надо поговорить с мадемуазель Адрианой.
Дети повернулись и с присущей им непосредственностью начали ее рассматривать. Адриана ожидала негодования малышей, но вместо этого у них округлились глаза.
— Святая Адриана! — воскликнул мальчик.
— Я не святая, дорогой мой, — сказала Адриана. — Я просто женщина.
— Они называют тебя святой, — возразил Стефан.
— Ты знаешь, что случилось с моей мамой? — спросила девочка. — Ты можешь говорить с ангелами. А ты можешь сказать ей, что я по ней скучаю?
— Я, я по… — едва смогла выговорить Адриана.
— Она попробует, Ивонна, — закончила за Адриану Креси. — Я обещаю.
— Спасибо, тетя Никки.
— Ну, дети, бегите. Стив, держи сестру за руку, пока вы не придете к няне.
Эркюль смотрел вслед детям, когда они скрылись из виду, он повернулся к Адриане и Креси.
— Тебе еще рано подниматься, — сказал Эркюль.
— Но как в таком случае я могла увидеть тебя, Эркюль?
— Ты могла послать за мной, — сказал он холодно. — Я твой слуга и должен повиноваться твоим приказам.
— Ты мой друг, и я не хочу тобою командовать. Я хочу, чтобы ты поговорил со мной.
Креси кашлянула:
— Пойду, проверю караул. Эркюль, а ты смени меня на этом посту.
Эркюль замялся, затем кивнул.
— Я присяду. — С этими словами Адриана опустилась на скамейку.
Эркюль неловко топтался на месте, давая Адриане возможность прийти в себя: у нее вдруг перехватило дыхание.
— Я снизил скорость, — сказал он. — Если бы я этого не сделал, то мы бы их уже догнали. Но я боялся, что в твоем состоянии…
— Ты правильно сделал Эркюль. Мне действительно нужно собраться с силами. — Она посмотрела на него многозначительно. — Собрать все, что у меня есть.
— Прости, — сказал он, едва разжимая губы.
— Почему ты избегаешь меня? Почему мы не можем быть друзьями, как прежде?
— Потому что все изменилось. Ирина была мне хорошей женой, хотя я никогда не любил ее. Ее больше нет, и я не могу простить себе, что, возможно, в момент ее гибели я думал о тебе. И теперь мои дети… я их просто обожаю… остались без матери. Я продолжаю любить тебя, а ты все так же не любить. И мне стыдно… стыдно думать, что даже тогда, когда Ирины нет…
— Я люблю тебя, Эркюль, — тихо сказала Адриана. — Я действительно тебя люблю. И сейчас я понимаю, я должна была выйти за тебя замуж и все эти годы быть твоей женой.
Лицо Эркюля исказилось болью.
— Это неправда. Не надо так меня мучить. Наверное, я заслуживаю этого, но прошу тебя — не надо.
— Ты не заслуживаешь жестокости, Эркюль, и тебе не в чем себя винить. Это я во всем виновата.
— Но ты же любишь Веронику.
— Вероника — это совсем другое.
Эркюль не стал спорить.
— Теперь все слишком поздно, не так ли? — помолчав, спросил он. — Теперь это уже не имеет значения. Слишком поздно.
Он повернулся, но Адриана схватила его за руку и крепко сжала ее.
— Не поздно, — сказала она. — Не поздно, а рано. Когда все это будет позади, мы…
