Майерлинг.
— Я тоже слышал о тебе, — спокойно ответил Ди. — Слышал о молодом лорде, известном добротой к своим подданным, — возможно, единственном среди аристократов. И звали его Майерлинг, в этом я абсолютно уверен.
— Мне всегда хотелось встретиться с тобой. Так или иначе.
— Что ж, встреча состоялась, — откликнулся охотник. — Я перед тобой…
— Ты не отпустишь нас? Я ничего не сделал людям.
— Скажи это отцу, которого ты превратил в себе подобного, прежде чем украсть его дочь.
Горе исказило лицо Майерлинга.
Напряжение, сковывавшее тело Ди, внезапно исчезло.
Копыта коней взрыли землю, повинуясь громкому крику «Хай-я!». Миновав Ди, карета понеслась вверх по склону.
И Ди уподобился ветру.
Шестерке скакунов не удалось обогнать охотника.
На вершине Ди поравнялся с экипажем. Его правая рука потянулась к дверце кареты — и вдруг остановилась. Понаблюдав некоторое время, как экипаж исчезает вдали, Ди развернулся и направился к роще. К той, где лежала Лейла.
— Что, примчался на зов? — поинтересовался привычный странный голос. — Сдается мне, глухота — это не так уж и плохо. Будь ты тугоухим, мы бы уже покончили с паршивой работенкой!
Ди присел и положил руку на лоб Лейлы, пылающий, как костер. Усыпанное каплями пота лицо искажала боль. И жар, и муку породила инфекция. Безжалостная лихорадка уже началась.
Не медля и не колеблясь, Ди стащил с Лейлы одежду, и, когда ее прекрасное обнаженное тело вытянулось на зеленой траве, левая рука удивленно воскликнула:
— Ого! Похоже, у этой малышки была чертовски тяжелая жизнь.
Всю кожу Лейлы, от налитых грудей до мускулистых бедер, от живота до спины, покрывали шрамы от бесчисленных, зашитых кое-как ран. Немудрено — ведь эта девушка жила на бойне под названием Фронтир.
Не выказывая ни малейших чувств, Ди накрыл Лейлу своим телом.
Глухо вскрикнув, девушка прильнула к широкой груди дампира. Спекшиеся от жара губы дрожали, раз за разом невнятно повторяя одно и то же слово. Короткое слово, но именно оно остановило руку Ди, не дав охотнику прикоснуться к дверце кареты.
Когда часом позже жеребец Кайла Маркуса остановился на вершине холма, там не было никого, кроме его сестры, завернутой в одеяло и мирно сидящей на своем месте в боевой машине.
Еще через полчаса показались автобус, которым управлял Боргов, и Нолт, скачущий рядом.
Кайл торопливо перенес Лейлу в экипаж. Брат с сестрой, должно быть, были очень близки. На Кайле просто лица не было.
— Она… с ней все будет в порядке, да, братец? — заикаясь, выдавил он. — Дай ей что-нибудь, все равно что.
Боргов враждебно наблюдал, как брат борется со слезами, но тем не менее взял Лейлу за руку, посчитал пульс, пощупал лоб, проверяя, нет ли жара, и удовлетворенно кивнул.
— Она в порядке. Я еще проверю ее внутренние органы и кровообращение сканером, но беспокоиться не о чем.
Кайл облегченно вздохнул и сполз по стене на пол. Посмотрев на него сверху вниз, великан добавил:
— Вот какое дерьмо случается, когда вы прячетесь за моей спиной и посылаете вперед одну Лейлу.
— Знаю. Можешь потом порезать меня на ремни, плевать. Но как думаешь, кто из них так отделал Лейлу?
Младший Маркус свирепо ощерился и сразу стал прежним. Он злобно сверлил глазами пустоту, даже не замечая слюны, текущей из уголка его рта. Кайла трясло.
— Ну, вероятно, не тот, кто ухаживал за ней. А значит, возможно, никто. Ты же не думаешь, что столь мягкосердечный тип сумел бы долго прожить во Фронтире.
— Не важно! — исступленно выпалил Кайл. — Не важно, кто из них сотворил это. Я найду их обоих и искромсаю в клочья. Отрежу руки и ноги и затолкаю кое-куда. Заткну им рты их же дымящимися кишками.
— Поостынь, — одернул его старший брат. — В любом случае, ты уверен, что рядом с Лейлой никого не было? Судя по ее ранам, она заработала их часа три-четыре назад.
Дверь открылась, и в щели показалась голова Нолта.
— Мы нашли следы кареты. Совсем свежие. Коляска проехала тут где-то за час до нашего появления, парни. И еще кое-что — отпечатки конских копыт.
— В таком случае те двое, должно быть, встретились здесь. И похоже, дело еще не закрыто…
Мрачно кивнув в подтверждение собственных слов, Боргов приказал Нолту позаботиться о Лейле и Гровеке. Затем он заглянул в свою комнатенку, расположенную в задней части автобуса, и вернулся на водительское место с тряпичным свертком, в котором явно было нечто важное.
— Есл уж я видел лицо Ди, то смогу его засечь, — пробормотал он, размотал тряпицу и достал серебряный диск диаметром около полутора футов.
Поставив пластину на маленькую стойку в самом центре приборной панели, Боргов бросил взгляд за окно, на восходящую луну — круглую, почти полную. Облака скрывали ее края, и луна напоминала траченное червями яблоко.
Великан опустился в кресло, тяжко закряхтевшее иод его весом. Затем Боргов скрестил руки на груди и уставился на вертикально установленную серебряную пластину так, словно намеревался просверлить ее взглядом. Прошла минута, затем другая.
Кайл не отходил от постели Лейлы, и когда Нолт заглянул в каморку, расположенную рядом с кабиной водителя, то заметил, что пот катится градом не только со старшего брата, но и с младшего.
А потом серебристая поверхность диска замутилась, словно и ее затянули облака, и на поверхности пластины возникла фигура молодого человека в черном, сидящего верхом на лошади.
Это был Ди. Повернувшись в сторону наблюдателей и сказав что-то, он натянул поводья и исчез в чаще.
Братья видели запись вчерашнего вечера, тот момент, когда Ди разговаривал с ними после боя с вампирами-горожанами. А если люди или вещи выглядели немного по-другому, то это из-за того, что их образы были взяты из памяти Боргова. Этот человек умел проецировать собственные воспоминания на серебряную пластину! И все же, несмотря на восхитительную демонстрацию способностей, которые кое-кто мог бы назвать чудом или колдовством, Боргов упорно вглядывался в луну в небесах налитыми кровью глазами. Нет, не в луну, а в скопище облаков под ней. Лунный свет, пробиваясь сквозь тучи, окраишвал их края синим.
Ни луна, ни облака ничуть не изменились, или, по крайней мере, так казалось в первую секунду. Затем центральные тучи точно слабо засветились изнутри. Мгновение на серых боках извивался человеческий силуэт, а потом картинка стала четкой. Кто-то скакал на лошади по черной дороге.
Основываясь на воспоминаниях о Ди, Боргов, пользуясь серебряным и лунным дисками как проекторами, добился появления на облаках настоящего,
Удаляющаяся фигура, которая, казалось, смотрит на них сверху вниз с высоких небес, как две капли воды походила на Ди, скачуще го сейчас по дороге в нескольких десятках миль от братьев.
Они мчались во весь опор уже добрых два часа после того, как оставили Ди глотать поднятую каретой пыль; и вот когда Майерлинг увидел, что дорога следующие двенадцать, а то и больше миль тянется ровно, он покинул место кучера и ловко проскользнул внутрь экипажа.
Когда вампир затворил дверь, оказалось, что в карету не проникает ни малейший звук из внешнего
