Гуадалканал с тяжелыми повреждениями.
Некоторое время спустя, когда я [Окумия] был на Буине во время нового наступления на врага, я посетил могилу адмирала Ямамото. Это был небольшой камень с надписью, поставленный в том месте, где было кремировано тело адмирала, рядом со штабом в Буине.
Надо отдать должное прекрасной работе американских разведслужб, которые раскололи японский код и хранили в секрете тот факт, что американцы были полностью осведомлены о действиях нашего флота. Именно это знание заранее во многом содействовало разгрому нашего флота на Мидуэе и гибели самолета адмирала. Эти негероические и закулисные действия не только расстроили операцию на Мидуэе и отняли жизнь у нашего самого достойного офицера, но и напрямую содействовали нашему конечному разгрому.
Как ни горько сознавать, адмирал Ямамото предсказал свою судьбу сразу же после сражения на Мидуэе. Точно так же наше положение ухудшалось именно так, как адмирал предсказывал еще до 8 декабря 1941 года.
Для меня, в прошлом служившего с этим великим человеком, мое возвращение в Трук, когда нам сообщили о его гибели, было особенно прискорбным. С командного мостика авианосца «Hiyo» вместе с потрясенным этой потерей вице-адмиралом Какудой я смотрел, как приспукался флаг адмирала Ямамото с мачты самого большого в мире линкора «Yamato». В этот момент мне подумалось: «Может быть, те, кто так упорно настаивал на войне с Соединенными Штатами и Англией, все еще надеются на победу, хотя она все дальше и дальше ускользает из наших рук. Однако, может, мы – те, кто борется с врагом, как нам это было приказано, – все еще переживем эту битву. Ни я, ни кто-то другой не смогут выразить словами те сложные чувства, которые должен был переживать адмирал, давным-давно осознавший мрачное будущее нашей страны, если власть предержащие ввергнут нас в войну. Несмотря на это понимание, Ямамото, являясь главнокомандующим, был обязан беззаветно служить своей стране. Он это и делал, но от его команд веяло чувством вины, что он не сумел убедить правительство и правящую иерархию, что война принесет лишь катастрофу.
Как бы там ни решила история, сейчас адмирал может мирно покоиться в своей могиле. По крайней мере, смерть настигла его в самолете военно-воздушных сил флота, за которые он нес прямую ответственность. Благодаря его неутомимым усилиям страна обрела самую мощную в мире морскую авиацию.
И как можно забыть личность этого человека, для которого был типичен самый первый его поступок, когда в 1924 году помощником командира в авиакорпусе Касумигаура он привел в смущение весь корпус, настаивая на том, что полетит с самым худшим из всех летчиков!»
Глава 21
СРАЖЕНИЕ ПРИ САНТА-КРУС
После катастрофического поражения у Мидуэя японским флотом была одержана единственная серьезная победа – в схватке авиации и флота возле Санта-Крус, к востоку от Гуадалканала. После Мидуэя и реорганизации флота наши надводные силы действовали, имея в своем ядре авианосные части. Адмирал Ямамото разделил наши основные морские соединения на две части, где каждая содержала по три авианосца. Так появились авангардная группа главнокомандующего 2-м флотом вице-адмирала Нобутакэ Кондо, в которую входили три авианосца, два линкора, пять тяжелых крейсеров, один легкий крейсер и двенадцать эсминцев, и авианосная ударная группа под началом главнокомандующего 3-м флотом вице- адмирала Туити Нагумо, которая включала в себя три авианосца, два линкора, четыре тяжелых крейсера, один легкий крейсер и шестнадцать эсминцев.
Оба флотских соединения вели операции в морях к востоку от Соломоновых островов. Силы Кондо координировали свои действия с армейскими группами на острове Гуадалканал, в то время как корабли Нагумо патрулировали воды к востоку от группы Кондо, чтобы отразить возможные атаки вражеских авианосцев.
23 октября 1942 года разведка донесла об огромном скоплении вражеских авианосцев. К этому времени мы сами понесли потери, включая потопление авианосца «Ruyjo», который пошел ко дну 23 августа во втором сражении на Соломоновых островах, и авианосец «Hiyo», который добрался до своей гавани с выведенными из строя двигателями. Группа Кондо тоже осталась с единственным авианосцем «Junyo» под руководством командующего 2-й авианосной эскадрой контр-адмирала Какуды. Я [Окумия] был тогда офицером штаба авиации при Какуде.
После 16 октября мы не могли отыскать следов вражеских авианосцев на своей территории, они как будто исчезли. Неделю спустя мы вдруг столкнулись с резким увеличением числа полетов вражеской разведывательной авиации. Эти два факта, видимо, были взаимосвязаны. Американцы часто уводили свои боевые флотские соединения с театра военных действий, пользуясь тем, что их самолеты-разведчики наземного базирования имели потрясающий радиус действия, а посему боевые корабли были полностью в курсе наших действий. Мы напрасно искали хотя бы какие-то намеки на местонахождение вражеских кораблей. 24 октября мы перехватили американское радиосообщение, в котором утверждалось, что «в ближайшем будущем в районе Соломоновых островов ожидается большое морское и воздушное сражение».
Что-то в этом было. 27 октября в Соединенных Штатах отмечают День военно-морского флота, и, возможно, командиры авианосной ударной группы выберут этот день для внезапной атаки. Я был знаком с американской любовью к приключениям по таким датам и мог ожидать самого худшего. Наши вооруженные силы все еще были втянуты во второе всеобщее наступление, целью которого было сбросить вражеские войска с Гуадалканала, и американцы могли воспользоваться обстановкой, чтобы навязать решающее морское сражение в то время, когда наши сухопутные войска отчаянно нуждалась в любой нашей помощи.
Наутро 25 октября вражеские летающие лодки облетели группу Нагумо, которая, несмотря на сильное истребительное патрулирование, мало что могла сделать, чтобы помешать дальним разведчикам проводить детальное наблюдение за составом нашего флота и его перемещениями. Похоже, следовало ожидать крупномасштабных действий противника. Вице-адмирал Кондо повернул свои корабли на юг и к 25 октября приготовил свои самолеты к воздушным ударам по вражеским войскам на Гуадалканале. В 100 морских милях к востоку от Кондо группа Нагумо также стремилась на юг, играя роль буфера против ожидаемых атак вражеских авианосцев.
На Мидуэе Нагумо получил горький урок, и он решил применять тактику, которой его научило поражение. В 60–80 милях впереди от флагмана «Shokaku» на всех парах шли линкоры «Hiei» и «Kirishima», тяжелый крейсер «Chikuma» и семь эсминцев. Тяжелый крейсер «Tone» и эсминец «Teruzuki» резали волны Тихого океана в 200 морских милях к востоку от «Shokaku», чтобы защитить его фланг.
26 октября примерно в 0.50 крупный самолет, возможно летающая лодка, появился над авианосцами группы Нагумо и сбросил серию бомб, которые взорвались рядом с «Zuikaku», вторым во флоте по величине авианосцем. Бомбы упали так близко от судна, что весь командный мостик окутало дымом от взрыва. К счастью, жертв не было.
Капитан Тотитанэ Таката, старший офицер штаба группы Нагумо, находившийся в тот момент на мостике «Shokaku», доложил об атаке адмиралу Нагумо и начальнику штаба контр-адмиралу Рьюносикэ Кусаке. Нагумо догадался, что его заманивают в ловушку, и отдал приказ по флоту: «Срочныйразворот, всем вместе на 180 градусов». За этим последовало: «Всем кораблям выполнить разворот, скорость 24 узла».
Собравшиеся в плотную группу корабли Нагумо под покрывалом предрассветной мглы сделали внезапный разворот. Если ранее флот пытался подкрасться к врагу под прикрытием ночи и атаковать во всю мощь под покровом темноты, сейчас это было поспешное отступление на север. Приказ на поворот был отдан примерно в 250 морских милях к северо-востоку от аэродрома на Гуадалканале.
Ранним утром 26 октября я дежурил на мостике «Junyo» и стал первым, кто узнал о бомбежке и внезапном отходе Нагумо. Я тут же передал информацию контр-адмиралу Какуде и начальнику штаба капитану 1-го ранга Минэо Ямаоке. Вскоре после этого флагман адмирала Кондо, тяжелый крейсер «Atago», разослал новые приказы по флоту. Весь отряд Кондо разворачивался и на большой скорости устремлялся на север, повторяя действия группы Нагумо. Корабли совершили поворот ровно в 2.00.
Последние десять дней у нас не было никакой информации о перемещениях вражеских авианосцев. Мы вообще очень мало знали о маневрах американского флота, кроме того, что два линкора и четыре крейсера замечены в 300 морских милях к югу от Гуадалканала. Однако недавняя ночная атака явно
