воздушных атак. Помнишь второе сражение за Соломоновы острова? Даже те корабли, в которые Мамо (старший лейтенант Мамору Сёки) добился прямых попаданий и поджег, сумели уйти. На этот раз я надеюсь, что у штаба хватит ума использовать как можно больше торпед. Может, тогда мы сумеем отомстить за поражение у Мидуэя».
Вторая атакующая группа Мураты достигла расположения вражеских кораблей примерно в 8.25 и атаковала отряд, включавший один авианосец. Мурата повстречал новую группу примерно в двадцати милях к юго-востоку от авианосца, который уже был тяжело поврежден. К нам поступили доклады от группы, что три 550-фунтовые бомбы и не менее двух торпед попало в авианосец класса «Yorktown» и что линкор поражен двумя торпедами, а крейсер – одной.
Мы слышали, как Мурата отдает знакомую команду:
Лейтенант Садому Такахаси с «Zuikaku» вдруг обнаружил вражеский истребитель на хвосту у своего пикирующего бомбардировщика. Отчаянными маневрами он спасся от гибели, но его самолет был так тяжело поврежден, что заклинило руль, и бомбардировщик стал летать большими кругами. После шести часов изматывающих кругов горючее было на исходе, и он решил оставить самолет. По счастливой случайности он заметил один из наших танкеров и направил самолет в воду поблизости от судна, которое спасло Такахаси и его экипаж. Еще один мой бывший ученик, Ютака Исимару, был подбит вражескими истребителями, когда он возвращался к своему авианосцу. Будучи тяжело раненным, он совершил вынужденную посадку на воду рядом с эсминцем, который подобрал его. Спустя несколько минут он умер.
Группа Какуды внимательно вслушивалась в доклады о боях 1-й авианосной эскадры. Новости о разрушительных ударах по первому авианосцу вызвали ликование у наших моряков, которым самим не терпелось присоединиться к наступлению. Вкоре после 10.00 лейтенант Масао Ямагути повел восемнадцать пикирующих бомбардировщиков в сопровождении двенадцати истребителей под командой лейтенанта Йосио Сиги с «Junyo». За ними поднялась в воздух вторая группа атаки из девяти торпедоносцев и пяти истребителей лейтенанта Йосияки Ирикиина. Один из ведущих летчиков-истребителей лейтенант Сигэмацу из-за технической неисправности был вынужден вернуться на авианосец. Среди пилотов начались разговоры об этой необычной технической неисправности. Сигэмацу нетерпеливо ждал на палубе, когда отремонтируют его двигатель, а потом взлетел один, чтобы присоединиться к своей эскадрилье. Мужественный воин, переживший потерю «Hiryu» при Мидуэе, Сигэмацу понимал, какую важную роль может сыграть один опытный пилот в крупномасштабном воздушном сражении.
Чуть позже полудня первая волна атаки заметила горящий вражеский авианосец и несколько других боевых кораблей, но не обнаружила второго авианосца, о присутствии которого сообщалось ранее. Лидер ударной группы известил Какуду, что намеревается атаковать линкор во вражеской флотилии. Пока его самолеты строились для пике, Какуда получил сообщение от одного из самолетов-разведчиков, который обнаружил неповрежденный вражеский авианосец. Какуда приказал своим самолетам атаковать этот авианосец, и офицер связи старший лейтенант Окада передал лейтенанту Ямагути новый приказ.
Минуты мучительно тянулись, и наконец по радио затрещали знакомые боевые команды. Мы услышали голос Ямагути: «Вижу вражеский авианосец. Всем самолетам в атаку!»
На мостике «Junyo» один из офицеров улыбнулся и воскликнул от радости. У нас появился шанс уничтожить два самых больших американских авианосца. Сейчас все зависело от летчиков Ямагути. Контр- адмирал Какуда расцвел в улыбке, услышав новости об атаке, и обернулся ко мне и Окаде: «Наши ребята стали весьма умелыми. Корабль функционирует, как слаженная машина. Может, мы сумеем расплатиться за Мидуэй».
Пока лейтенант Ирикиин вел торпедоносцы второй атакующей группы к месту боя, ему сообщили, что ушедшая до него группа самолетов атаковала неповрежденный в бою авианосец. Ирикиин полагал, что этот авианосец будет разбомблен или потоплен еще до его прилета. Его опасения были оправданны, потому что, когда он прибыл к месту событий в 13.15, корабль был объят пламенем. Самолеты лейтенанта ринулись в атаку. Три торпеды разворотили корпус авианосца в заключительной атаке.
Походило на то, что сражение нами выиграно.
Как только наши самолеты взлетели, «Junyo» продолжал нестись на полных парах к вражеским кораблям, имея в эскорте только три эсминца. Какуда решился на этот хитрый маневр, потому что хотел сократить расстояние между авианосцем и самолетами, которые будут возвращаться после атаки. Какуда был агрессивным бойцом; уменьшенное расстояние между его авианосцем и вражеским флотом позволило бы при необходимости провести дополнительные бомбежки.
Чуть после полудня наши наблюдатели заметили на востоке несколько маленьких самолетов, быстро приближавшихся к «Junyo». Самолеты чуть ли не касались поверхности воды, летели так низко, что наш радар не мог заметить их. Мы не могли опознать самолеты и объявили воздушную тревогу. Наконец, мы определили, что первый самолет – свой. Пилот покачал крыльями, чтобы дать себя опознать, это был заблудившийся летчик, потерявший свой авианосец.
Вскоре начали возвращаться самолеты «Junyo». Наблюдатели засекли самолеты, беспорядочной группой приближающиеся к авианосцу. Из них только шесть Зеро летели строем, а остальные подлетали со всех направлений. Мы с тревогой просматривали небо. Там было совсем мало самолетов в сравнении с тем, сколько их взлетело несколько часов назад. Было видно пять или шесть пикирующих бомбардировщиков. Самолеты, кренясь и шатаясь, останавливались на палубе. Все до единого истребители и бомбардировщики были изрешечены пулями. Некоторые самолеты были похожи на летающее решето. Пока пилоты, выбираясь из своих маленьких кабин, рассказывали о невероятном сопротивлении врага, небо вновь заполонили разрывы зенитных снарядов и следы трассирующих пуль.
Посреди этой мешанины возвращающихся самолетов Какуда обернулся ко мне: «Эй, воздушный штаб! Сбегай на ангарную палубу и посмотри, сколько самолетов можно отправить сразу же в новую атаку!» У адмирала было одно на уме: покончить с этим авианосцем.
Командир звена Йосио Сакинага был занят приемом самолетов и не мог оставить свой пост. Я спустился бегом по трем длинным лестницам на ангарную палубу, где механики приводили в порядок покореженные самолеты. Из всех самолетов на борту «Junyo», включая заблудившихся из 1-й авианосной эскадры, только шесть пикирующих бомбардировщиков и девять истребителей были в состоянии взлететь.
Какуда отдал приказ, чтобы третья атака началась сразу же, как только самолеты будут вооружены и дозаправлены горючим. Капитан авианосца Окада отдал приказ по кораблю: «Подготовить для атаки девять истребителей и шесть пикирующих бомбардировщиков. Самолетам взлетать немедленно после завершения приготовлений».
Капитан 2-го ранга Сакинага собрал пилотов для вылета и назначил ведущим нового звена лейтенанта Сигу, командира звена с «Junyo». Лейтенант Айяо Сиранэ с «Zuikaku», совершивший вынужденную посадку на наш корабль, также получил приказ лететь с этой группой.
Сиранэ был воином-ветераном, участвовавшим в боях в Китае, и именно он вел истребители группы Нагумо в бой при Пёрл-Харборе. Это был выдающийся летчик, вышедший из благородной японской семьи. Искусный в своей профессии и хорошо образованный, он пользовался уважением у своих коллег-летчиков. Восемь летчиков-истребителей, которым предстояло снова лететь, на этот раз уже в третью за сегодня атаку, конечно же были рады тому, что с ними рядом будет Сиранэ.
Отряд пикирующих бомбардировщиков потерял своих командиров – лейтенантов Ямагути и Наохико Миуру. В бою уцелел младший лейтенант Сунко Като – молодой офицер с необычно детским выражением лица. Из-за его веса друзья-летчики в шутку прозвали его Толстым Поросенком. Като был самым молодым офицером разведывательной авиации, приписанным к «Junyo», его детское лицо и жизнерадостное настроение делали его одним из самых популярных лиц на борту корабля.
Однако, когда поступил приказ о третьей атаке, настроение Като было далеко не радостным. Сегодня он получил боевое крещение в схватке с вражескими авианосцами и прошел буквально сквозь ад. Атаки вражеских истребителей и ужасающий зенитный огонь прошлись смертоносной косой по многим из его товарищей. Его собственный самолет был пробит во многих местах, а он сам в нескольких случаях чудом ускользнул из лап смерти в первых двух вылетах. Отчитываясь капитану Тамэцугу Окаде об атаках пикирующих бомбардировщиков, Като был настолько потрясен, что временами его речь переставала быть
