Пимброк шепнул Лилиан на ухо:
— Скажите ему, чтобы остался. Вы мне обещали.
— Ничего не обещала. Мне тоже хочется выйти.
— А что вас связывает с этим русским? Он вам нравится?
— Скорей я ему нравлюсь. Мне хочется как следует влюбить его в себя и посмотреть, что получится.
— Если речь идет об эксперименте, то предлагаю себя в качестве подопытного кролика. Хорошо?
Лилиан сняла его руку со своего плеча. Мухин что-то тихо сказал Лилиан и встал.
— У меня тоже голова болит, — сказала она и встала. — Больше не могу.
Они пошли по проходу, заставленному стульями. Пимброк поднес к глазам часы. Без пяти восемь. Там, наверно, еще не кончили. Надо задержать его. Нет, обоих. Она сперва сделала вид, что намерена остаться и уговорить Мухина тоже остаться, но потом вдруг пошла за ним. Ясно, что они связаны друг с другом. Неужели догадались?
Эймз осветил кровать, луч скользнул по подушке. Из-под нее выглядывал угол книжного переплета. Эймз поднял подушку и вытащил книгу и тетрадь с клеенчатой обложкой. Книга была на русском языке и, судя по внешнему виду текста, сборник стихов. А на титульном листе было написано карандашом: 38(1) 46 (2) 58(3) 38(4) 18(5) 10(6).
— Что это? — спросил Робинз.
— То, что мы искали, — ответил Эймз. — В тетради записи. А эта книга может быть кодом. Берите. — Он посмотрел на часы. — Уже без трех восемь. Скорей!
Эймз посмотрел под одеялом и приподнял матрац — больше ничего не было спрятано. Робинз, держа книгу и тетрадь, быстро вышел из номера.
В фойе Лилиан обернулась к Пимброку.
— Я хотела посмотреть на зверства нацистов, а вместо этого… — Она страдальчески поморщилась: — Вы мне все пальцы переломали… Я боялась, что откусите еще мне ухо.
— А почему вы не остались? — строго спросил Пимброк.
— Не сердитесь. — Она погладила его рукав. — Мне ужасно пить хочется. Пойдемте в ресторан при нашем отеле. — Она посмотрела на ручные часики и поднесла их к уху. — У меня остановились. Сколько сейчас?
— Восемь, — ответил Мухин.
Лилиан заглянула Пимброку в лицо. Мухин подошел к выходу и оглянулся. Лилиан хотела взять Пимброка под руку, но тот быстро пошел вперед.
Эймз еще раз осмотрел портфель, ящики стола и подоконник. На часах было пять минут девятого. Уже прошло больше часа. Минутные стрелки вертятся со скоростью секундных. Сидят ли они еще в казино? А что если Пимброк не смог их задержать? Оттуда десять минут ходьбы. Их могут подвезти сюда на машине. Лилиан может упросить любого. Робинз застрял, черт дорога каждая секунда. Эймз подошел к двери.
Пимброк пошел впереди по темному переулку. Мухин окликнул его:
— Мы сюда шли не этой дорогой. Надо налево.
— Этот путь короче, — буркнул Пимброк, не останавливаясь.
— Ой, ничего не вижу, — жалобно протянула Лилиан. — Посветите мне.
— К сожалению, нельзя. — Мухин подошел к Лилиан и взял ее под руку. Сейчас вы привыкнете к темноте. Осторожней, здесь камни.
Пимброк оглянулся. Позади Лилиан и Мухина шли две фигуры. Это те, о которых говорил Эймз. Значит, можно действовать. Пимброк прибавил шагу.
В дверь постучали. Эймз впустил Робинза.
— Неприятность, — произнес, тяжело дыша, Робинз. — Один аппарат испортился, побежали за другим.
— Мы погибли! — Эймз ударил себя кулаком по боку. — Они, наверно, уже идут сюда.
На часах было 8.12.
— Катастрофа, — простонал Эймз.
Робинз молча вышел из комнаты.
Пимброк увидел в темноте яму. Он подошел к ней, взмахнул руками и, сдавленно крикнув, прыгнул вниз. Лилиан пронзительно крикнула. Кто-то выскочил из-за дерева и тоже прыгнул в канаву — прямо на Пимброка. Мухин подбежал к канаве и зажег фонарик, но в ту же секунду кто-то выхватил у него фонарик и толкнул в грудь. Сзади засвистели, послышался топот ног.
К Мухину подбежал солдат и приставил к его животу автомат.
— Я советский корреспондент, — сказал Мухин.
Эймз впустил Робинза в комнату.
— Все в порядке, — быстро сказал Робинз. — Аппарат починили и сняли все.
Они положили блокноты в чемодан, а книгу и тетрадь под подушку. Робинз поправил подушку, но Эймз снова смял ее.
— Вот так было. Надо помнить.
Робинз споткнулся у кровати и чуть не растянулся на полу. Он поправил отогнувшийся край коврика. Эймз осветил еще раз фонариком стол и кровать и взглянул на часы. 8 часов 22 минуты. Они вышли из комнаты.
Мухина и Лилиан привели в штаб американской военной полиции напротив казино. Здоровенный солдат в высоком шлеме и с дубинкой на поясе ощупал карманы Мухина и втолкнул его в маленькую комнатку с окном, забитым досками.
— Я советский журналист, — сказал Мухин и вынул из кармана удостоверение.
Американец молча взял удостоверение, показал подбородком на скамейку в углу и вышел в коридор.
Эймз спустился вниз и, пройдя через вестибюль, вышел на улицу. Перед отелем стоял джип. Из машины выскочил Пимброк.
— Кончили игру? — спросил он.
— Только что. А где твои спутники?
— Я спрашиваю: когда кончили? Только точно.
— В восемь двадцать.
— А они вышли из казино ровно в восемь. — Пимброк щелкнул пальцами. — Я был уверен, что вы еще возитесь, и принял меры. Под самым носом американского патруля инсценировал падение в яму и вызвал тревогу. И в результате этого двое подозрительных штатских угодили к американцам. Я сейчас же выручил Лилиан и доставил сюда. Она сейчас принимает ванну, и скоро мы пойдем в ресторан, поужинаем вдвоем.
Эймз сердито махнул рукой.
— Меня интересуют не твои альковные похождения, а дело. Где он?
— Это вовсе не альковные похождения. Мне кажется, что она действительно связана с Мухиным. Поэтому-то я и закрутил с ней острый флирт. А что касается русского, то я сейчас еду в американскую военную полицию освобождать его.
Пимброк хлопнул шофера по спине, и машина умчалась. Эймз посмотрел на часы у входа в отель — 9 часов 15 минут. Он закурил трубку. «Операция Покер» закончилась благополучно.
