мужья увеличили свой вклад в ведение домашнего хозяйства за
46
прошедшие двадцать пять лет» .
Опросы, проведенные на основе других методологий, привели к результатам, убедившим
меня, что мужское участие в работе по дому и воспитании детей несколько увеличилось за
последние двадцать пять лет, хотя, вероятно, не настолько, насколько мужчины об этом
заявляют. Когда супругам, которые принимали участие в эксперименте, дали задание вести
точный учет того, сколько времени они тратят на выполнение разных работ по дому, у
мужчин по-прежнему оказались результаты между одной четвертой и одной пятой объема
времени, затрачиваемого их женами. И не все мужчины увеличили свое участие в домашних
делах — скорее, некоторые мужчины делают больше, чем другие. Перемены в мужском учас-
тии в жизни семьи зависят от возраста, расы, класса и уровня образования. Супруг более
молодого поколения, например, делает в доме гораздо больше по сравнению со своим отцом,
хотя нагрузка его жены остается по-прежнему намного больше. Опрос женщин моложе
тридцати лет, проведенный журналом «Лэдиз хоум джорнел» в мае 1997 г., показал, что 76%
женщин берут на себя большую часть стирки; 73% — приготовления пищи; 70% — домашней
уборки; 67% — повседневных покупок; и 56% занимаются оплатой счетов. В Канаде
наблюдается почти такая же картина: 77% женщин готовят пищу по сравнению с 29%
мужчин, 54% женщин убирают после еды по сравнению с 15% мужчин47.
Хотя мы склонны думать, что общее участие супругов в домашнем труде является
особенностью прогрессивных, либеральных, образованных семейств, данные рисуют
совершенно другую картину. Черные мужчины делают значительно больше работы по дому,
чем белые. В четвертой части всех черных семей мужчина делает более 40% работы по дому;
т.е. мужская «доля» работы по дому приближается к равной. В белых семьях только 16%
мужчин делают так много. И если взять отцов семейств из числа «синих воротничков» —
муниципальных служащих, работников сервиса, полицейских, пожарников, работников
ремонтных служб, — то вероятность того, что они будут заниматься детьми, пока их жены
работают, в два раза выше (42%), чем у высококвалифицированных специалистов,
менеджеров и инженеров (20%). Это различие возникает не из-за идеологических взглядов, а
скорее из-за «неофициального гибкого рабочего графика», сдвига рабочего времени по
договоренности между супругами, которым пользуются примерно до четверти
210
всех работающих американцев и около трети всех работающих,
' 4Я
имеющих детей в возрасте до пяти лет46.
Наличие детей увеличивает тендерный разрыв. Матери проводят гораздо больше времени с
детьми, чем отцы, особенно в младенческом возрасте ребенка, и данные показывают «очень
низкий уровень участия отцов» в этот период. Матери проводят на 50% больше времени, чем
отцы, с детьми в детских садиках вплоть до четвертого года пребывания там ребенка*.
Участие мужчины в воспитании детей возрастает, когда дети становятся старше, — и из-за
того, что тут нужен другой тип участия, и, возможно, из-за того, что это уже становится более
«занятно» для самого папы. Но когда исследователи задали вопрос о времени, затраченном
каждым родителем на детей отдельно от другого родителя, то выяснилось, что отцы
проводили с детьми в среднем только 5,5 часов в неделю, а материнское время составляло в
среднем около 20 (19,5) часов в неделю — разница в 350%. Мужчины склонны дольше
оставаться на работе, когда в семье появляются дети. Частично это происходит потому, что
мужчине надо больше заработать для содержания детей, а частично потому, что они этого
хотят и просто могут себе позволить. Их жены, конечно, проводят меньше времени на работе,
таким образом расширяя тендерный разрыв и на работе, и дома. «Тендерный разрыв
существует даже без детей, — замечает социолог Бет Энн Шелтон, — но усиливается с
