результатом нарушения этой связи»16.
Работа Гиллиган вызвала значительные дискуссии и противоречивые отзывы среди
психологов-феминистов, которые продолжают расходиться, подобно кругам на воде, в более
широких слоях общества. Она
мужчины существенно, безвозвратно и непримиримо различны. Быстро последовали
исследования, основывающиеся на этой предпосылке, среди которых были и работы по
вопросам познания и эпистемологии, и научно-популярные книги, делавшие акцент на
различиях между женскими и мужскими лингвистическими и мифологическими сферами17.
Как ни странно, группы, которые стремились исключить женщин из различных сфер
общества, попытались использовать аргументы Гиллиган, чтобы узаконить дискриминацию.
Если женщины и мужчины настолько очевидно различны, рассуждали они, то исключение
женщин из некоторых позиций является не дискриминацией, но реальной возможностью
соблюдать и уважать различия полов. Исторически доводы, которыми пользовались мужчины
в борьбе против избирательного права для женщин, практически полностью совпадали с тем,
о чем писала Гиллиган. Например, один антисуфражист утверждал в 1914 году:
«На одну практическую трудность участия женщин в общественных делах мы можем указать
сразу. Они, как кажется, не являются интеллектуально пригодными для этого... очень редко
можно найти женщину, которая имеет государственное мнение. Обычная женщина
интересуется людьми, а не принципами. Только когда принцип воплощен в конкретном
человеке, она может отнестись к нему с энтузиазмом. Она может образно представить себе
причину какого-либо явления, но не может проследить за экономическим процессом... Она
скорее заинтересуется чем-то незначительным, касающимся ее собственной жизни, чем
большими делами, определяющими судьбы наций».
Позже представители военной школы «Цитадель» и Военного института штата Виргиния
цитировали аргументы Гиллиган о различиях между женщинами и мужчинами в качестве
оправдания исключения женщин из государственного корпуса каде-
130
тов, а отделения пожарной охраны стремились лишить женщин возможности вступить в их
ряды. (Поскольку законодательство требует безразличного применения закона и
приверженности абстрактным принципам, можно предсказать также аргументы за то, чтобы
исключить женщин из ранга судей18.)
Сама Гиллиган была гораздо более осторожной в оценках и сожалела, что ее книга привела к
«рационализации притеснения». На самом деле она писала о том, что «североамериканские
мужчины, которых поощряют в нашей системе образования, имеют выраженную склонность
сосредоточиваться на проблемах справедливости в своих описаниях опыта морального
конфликта и выбора; две трети мужчин в наших исследованиях проявили такую
„одержимость справедливостью'. Одна треть женщин в нашем исследовании имела такие же
характерис*ти-ки. Но другая треть женщин проявила приверженность принципам заботы, по
сравнению с только одним из сорока шести мужчин-респондентов». Кроме того, «третья часть
и женщин, и мужчин артикулировала ценности справедливости и заботы в равной мере».
Далеко идущие выводы, сделанные на основе этих данных, и утверждения о том, что
мужчины и женщины отличаются в своих моральных взглядах, не могут не привести к
искажению ее выводов и превращению их в стереотипы.
Она пишет: «Название моей книги выбрано преднамеренно; „другим голосом' не значит
„голосом женщины'. Во введении я объясняю, что этот голос определяется не гендером, а
темой. Даже если „другой голос' на эмпирическом уровне ассоциируется с женщинами, я
предостерегаю читателей, что „эта ассоциация не абсолютна, и контрасты между мужским и
женским голосами здесь используются не для обобщений по вопросу полов, а для
выдвижения на первый план различий между двумя способами мышления и привлечения
внимания к проблеме интерпретации'. Я указываю на взаимодействие этих голосов в
