Я говорю едва различимым шепотом.
–Затем, что я чувствую себя несчастным, – отвечает Эдриан. – Я не знаю, что мне делать. Не уверен, что Джейн именно та девушка, которая мне нужна.
–А разве не было бы гораздо честнее по отношению ко мне, к ней и ко всем нам, если бы ты сначала принял решение, кто тебе все-таки нужен, а потом ложился ко мне в постель?
–Я знаю! Знаю!
Эдриан взмахивает руками и тяжело роняет их перед собой на кухонный стол, сбив при этом перечницу. Я подхватываю ее, чтобы она не упала на пол, и ставлю на место. Мне точно известно, что те чувства, которые я испытываю сейчас, самые настоящие, а вовсе не воображаемые. Я изо всех сил пытаюсь не заплакать, но ничего не выходит.
Эдриан протягивает ко мне руку. В последнее мгновение он решает не прикасаться ко мне и просто держит руку на весу, ожидая, что я сама возьму его за пальцы.
–Дай мне руку, – говорит Эдриан.
Я не двигаюсь.
–Санни, – говорит он настойчиво.
–Что? – спрашиваю я раздраженно и поднимаю на него глаза.
–Возьми меня за руку и расскажи, что чувствуешь. Расскажи точно так же, как я рассказал.
–Ты ничего толком не рассказал.
Эдриан берет меня за руку.
–Потому что я растерян, – отвечает он так убежденно, словно уж теперь-то на меня точно снизойдет озарение, я все пойму и прощу. Я представляю, как у Эдриана над головой проливается яркий свет и он воспаряет надо мной, как преставившийся мученик, пострадавший от собственных чувств.
Эдриан несколько секунд смотрит на меня блестящими глазами сквозь свою длинную челку и вдруг подмигивает. Я размахиваюсь и бью его ладонью по правой щеке. Бью с такой силой, что на коже у Эдриана остаются отпечатки пальцев, а ладонь начинает гореть, как от ожога. Эдриан вскакивает с места, уронив стул, который с грохотом падает на пол. Не знаю, зачем я это сделала. Я несколько раз встряхиваю отбитую руку и чувствую себя очень странно. Не могу сказать, что я ударила Эдриана под влиянием какого- то внезапного импульса, не совладав с собой. Я прекрасно знала, что собираюсь его ударить, и ударила. Мне казалось, что так будет правильно. Заслужил. Я никогда прежде не била мужчин по лицу, и мне было интересно, каково это. Раньше такой возможности не представлялось...
–Какого черта?! – восклицает Эдриан. – Я ведь не сказал, что хочу тебя бросить!
Я издаю короткий смешок и закатываю глаза, давая понять, что никаких объяснений он не получит, поскольку и так все очевидно. Пускай считает, что меня разозлило его подмигивание. Или бесцеремонное обращение с моими чувствами.
–Ну, извини меня, извини! Я просто хотел, чтобы ты знала о моих проблемах. Теперь, если ты вдруг заметишь, что я думаю о чем-то постороннем, ты сразу поймешь, в чем дело... И еще... Джейн иногда звонит мне... Тебе придется помолчать, пока я с ней разговариваю.
–Ты собираешься ее бросить? – спрашиваю я тихо.
Я вдруг понимаю, как много он для меня значит. Понимаю, что в моей жизни нет ничего более важного, чем наши отношения. Внезапно я представляю Рождество – представляю, как наряжаю елку, готовлю праздничный обед, режу овощи, открываю подарки в доме своих родителей – вместе с Эдрианом или без него. Я представляю, как отмечаю с друзьями свой день рождения в тайском ресторане – с Эдрианом или без него. Представляю отпуск в Италии и то, как еду на машине по извилистой прибрежной дороге и останавливаюсь в маленькой гостинице с видом на море, где итальянская матрона готовит целые горы макарон, – и все это с Эдрианом или без него. Представляю себя в Озерном краю, в гостевом домике, где стоят кровати под пологом: оконные стекла заливают струи дождя, а я натягиваю джинсы и спускаюсь вниз, чтобы купить еще бутылку красного вина и пару упаковок сыра чеддер на ужин, – с Эдрианом или без него. Я представляю, какое у меня могло быть будущее вместе с Эдрианом, и хочу получить его так отчаянно, что готова ради этого на все. В моей жизни только-только появилось настоящее чувство, и я не желаю его терять.
Эдриан поднимает стул, ставит на прежнее место и садится.
–Я не уверен, что смогу бросить Джейн, – говорит он.
–Почему, если ты с ней несчастлив?
–Ну, не будь такой наивной, Санни. Я перед ней в долгу.
–Тогда чего ты от меня хочешь? – спрашиваю я вполголоса, глотая слезы и мысленно молясь.
–Да собственно... – Эдриан берет меня за руку. – Давай просто подставим лица солнечному свету, ощутим ветер, дующий нам в спину, и посмотрим, что будет дальше.
Он сжимает мои пальцы и с улыбкой заглядывает в глаза. Я смотрю на него и будто со стороны слышу, как отвечаю: «Ладно» и киваю, как дурацкая игрушечная собачка, которой вот-вот оторвут голову.
Я уже сейчас боюсь думать о том дне, когда Эдриан все-таки меня бросит. Что случится с моим несчастным сердцем, если он уйдет? Вдруг он решит, что лучше причинить боль мне и остаться с Джейн, чем причинить боль Джейн и остаться со мной? Вдруг он решит, что моим чувствам не стоит придавать такого значения, как ее чувствам? Может быть, он даже не представит, как я сижу в одиночестве и давлюсь слезами. Эдриан наверняка не захочет думать о том, что именно он причина моих страданий. Тем не менее я все-таки буду сидеть в одиночестве и давиться слезами, потому что, если Эдриан бросит меня, под откос пойдет вся моя жизнь, рухнут все планы. Я уже чувствую, что именно так и случится, но не хочу ничего менять. Пусть все остается, как есть. Я буду с мучительным любопытством ждать, чем закончится эта история. Я должна знать, что, если Эдриан уйдет к Джейн, это не убьет меня.
Я смотрю на часы.
–Уже четверть седьмого. Пора идти.
Я вытираю слезы, встаю и поправляю платье. Эдриан тоже встает, но так резко, что стул падает на пол.
Эдриан говорит:
–Или...
Медленно обогнув стол, он подходит ко мне и обнимает за талию.
–Или? – повторяю я, как будто не веря собственным ушам.
Эдриан не понимает намека и начинает приподнимать подол моего платья, чуть касаясь пальцами бедер и одновременно прижимаясь губами к моей шее, обжигая ее дыханием. Податливая шелковая материя поднимается медленно, дюйм за дюймом. Эдриан просовывает руку мне между бедер и мягко прижимает спиной к стене. Я жду подходящего момента, чтобы остановить его, но Эдриан одной рукой уже снимает с меня трусы, а другой стискивает грудь. На платье от его рук остаются едва заметные морщинки. Я все медлю сказать «нет», а Эдриан нежно целует меня, проводя языком по внутренней стороне губ. Затем вдруг отстраняется и заглядывает мне прямо в глаза. Я понимаю, что сейчас вижу его таким, какой он есть. Сейчас он совершенно искренен – человек не может лгать, находясь от вас так близко.
В следующую секунду Эдриан опускается на колени и, подняв подол платья, раздвигает мне ноги. Я запускаю пальцы в его длинные темные волосы на затылке, а Эдриан начинает ласкать меня языком. Он то целует меня долго и сильно, то прикасается пальцами, то снова целует. Наконец, я вонзаюсь ему в шею ногтями. Эдриан тут же понимает, что пора переходить к следующей стадии – встает с колен и быстро расстегивает брюки левой рукой, правой продолжая гладить меня между бедер. Внезапно я чувствую прикосновение его члена, который гораздо тверже, чем бывал прежде, когда Эдриан спал со мной, одурманенный алкоголем. Невероятно, но на этот раз Эдриан не спешит. Он смотрит мне прямо в глаза, наблюдая за реакцией и лаская внутреннюю часть моих бедер. Наконец, он входит в меня – медленно, мощно, внимательно следя за тем, как я реагирую, стараясь доставить удовольствие не столько себе, сколько мне...
Несколько минут спустя мы с Эдрианом бежим по улице, то и дело поглядывая на часы. Мы опаздываем. Мои каблучки громко стучат по мостовой. Удивительное дело! Я сама не могу поверить в то, как мне сейчас хорошо. Не могу поверить в то, как сильно я дрожала в объятиях Эдриана и как громко кричала – именно кричала, а не просто стонала. Еще никогда я не испытывала такого всепоглощающего удовольствия
