наконец действительно побудем в покое и безопасности.
— Ну вот и хорошо, — улыбнулся Алан. Он выглядел почти счастливым. — А вы, девочки, быстренько собирайте свои игрушки. Несколько дней мы поживем в мотеле. Давайте там, Кейт, Эми, поторапливайтесь!
— Нет, — неожиданно произнесла Нэнси. — Поторапливаться-то как раз и не надо!
Теппингтоны удивленно уставились на нее в ожидании объяснения.
— То, что вы решили уехать, — это правильно, — сказала Нэнси. — Но я вас очень прошу: собирайтесь помедленнее, пусть все видят, что вы уезжаете.
— Что ты задумала?
— Мне необходимо остаться в вашем доме, — попросила Нэнси.
— Это исключается! — отрезал Алан. — Слишком опасно!
— У меня единственный шанс найти преступника, — настаивала Нэнси. — Если это Джош Петри или кто-нибудь из съемочной группы, они обязательно попадутся.
— Ну, не знаю… — все еще сомневался Алан.
— Разрешите мне остаться в доме — это лучшее, что мы можем придумать, — убеждала Нэнси.
Наконец Теппингтоны не спеша собрались, загрузили свой фургон, закрыли парадную дверь и уехали.
Нэнси тоже сделала вид, что уходит. Она до последнего махала отъезжавшей машине, а потом побрела по Хайлэнд-авеню до самого конца. Но минут пятнадцать спустя незаметно вернулась, тихо проскользнула в ворота и, обогнув дом, вошла через черный ход, пользуясь ключом, который оставил ей Алан.
Сначала она снова заглянула в дымовую трубу. Ее верхняя часть все еще была забита каким-то комом. Пора бы выяснить, что это. Вдруг Нэнси показалось, что кто-то за ней наблюдает. Она попыталась убедить себя, что дом абсолютно пуст и бояться нечего.
Вспомнив, что с утра ничего не ела, Нэнси через холл отправилась на кухню, но задержалась у лестницы, ведущей на второй этаж. Наверху было темно и тихо.
Нэнси пошла дальше.
«Нет ничего более загадочного, чем чужая кухня», — вспомнила она любимое выражение Ханны Груин.
Холодильник оказался почти пуст, не считая двух яиц и небольшого куска масла. А в хлебнице сохла одинокая горбушка.
Нэнси выдвинула ящик буфета. Здесь лежали острые ножи и шампуры. Попыталась выдвинуть второй, но он оказался заперт.
Наконец, довольствовавшись горстью случайных кукурузных хлопьев, Нэнси вышла из кухни. В холле она снова задержалась перед лестницей. Сверху шел легкий неприятный запах, и она решила подняться.
Ступеньки громко скрипели под ногами, и Нэнси сама подивилась, с одной стороны, тому, насколько дом казался ей живым существом, а с другой — собственной смелости.
На лестничной площадке второго этажа на резном деревянном столе она увидела вазу с давно увядшими цветами. Вода в ней помутнела, а сгнившие корни источали резкое зловоние.
Надо их выкинуть. Нэнси протянула было руку к вазе, как вдруг услышала, как кто-то топчется на крыльце. Она прислушалась. Шаги затихли, потом раздались снова. «Наверное, гость в окна заглядывает», — догадалась она.
Нэнси бросилась вниз и распахнула дверь настежь, явно обескуражив пришельца.
Однако и сама она была не менее удивлена. На пороге стоял Крис Хичкок — тот самый парень, с которым они познакомились в первый день на прослушивании Бесс. Он притащил целую корзину экзотических фруктов, увитую гавайскими цветочными гирляндами.
— Привет, я даже не успел нажать звонок. Ты, наверное, телепат! — засмеялся Крис. — Вот, жест примирения от Хэнка Стейнберга. Пойди скажи им. Мне не терпится посмотреть, какое выражение лица будет у Алана Теппингтона.
— Придется подождать. Они уехали, — сообщила Нэнси.
— Да? А когда вернутся?
Нэнси пожала плечами. Поставив корзину на крыльцо, Крис нагнулся, чтобы завязать шнурок на кроссовке. Это был все тот же «Лидер».
— Модные у тебя кроссовки.
— Да, это сейчас самый писк, — заметил Крис. — У нас их все накупили перед отъездом из Лос- Анджелеса… Слушай, а ты-то что тут делаешь? Выслеживаешь кого или дом охраняешь?
— И то и другое, — ответила Нэнси и быстро сменила тему разговора. — Слушай, а почему Хэнк решил помириться с Теппингтонами?
— Не знаю. Может, на тот случай, если запахнет кровью. — Крис почему-то засмеялся. — Вообще-то во всем этом мало смешного, правда?
Нэнси ничего не оставалось, как согласиться.
— Понимаешь, на самом деле Хэнк чувствует себя виноватым, — объяснил Крис уже серьезно. — Ведь он живет в мире триллеров и всерьез считает, что этот дом населен привидениями, а сам он своим появлением навлек беду на Ривер-Хайтс.
— Может, он в чем-то прав, — заметила Нэнси.
— А эта корзина с фруктами — тоже происки потусторонних сил? Он сам дал маху…
— Ничего не понимаю! По-моему, очень даже аппетитные фрукты.
— Хэнк не в курсе, что у Алана Теппингтона аллергия на ананасы, — объяснил Крис. — Когда я искал натуру и приехал сюда в первый раз, я случайно видел, как он чуть не задохнулся от кусочка ананаса. Ты представляешь, и теперь он получает от ненавистных киношников эти данайские дары!
В их разговор вмешался чей-то тоненький голос из рации, заглушаемый помехами.
— Мне надо идти, — сказал Крис и одним махом спрыгнул с крыльца. — А ты тут поглощай фрукты и наслаждайся.
Он ушел, и Нэнси заметила, что солнце стоит уже высоко над головой и дом начал прогреваться. Она поднялась на второй этаж, чтобы выбросить цветы и сполоснуть вазу.
Вдруг ее насторожил какой-то хлопающий звук. Будто кто-то выстукивал телеграфное сообщение, отмалчивался, а потом выстукивал снова. «Может, занавески хлопают от сквозняка», — решила Нэнси. Но в доме не было никакого сквозняка. Она же не открывала окон — чтобы сохранить иллюзию пустого дома.
Звук исходил с чердака. Пока она поднималась, он становился все громче и громче.
Нэнси открыла дверь на чердак и потихоньку вошла. На мгновение все стихло.
И вдруг прямо ей в лицо метнулась птица. Нэнси успела увернуться, и птица вылетела в окно. Как оно оказалось открытым? Спотыкаясь о коробки, убирая их с дороги, она пошла к окну, чтобы закрыть его.
И тут заметила вбитый в карниз серебряный гвоздь с широкой шляпкой. От него тянулась тонкая, почти прозрачная леска. Нэнси взялась за леску, и та привела ее к такому же гвоздю, вбитому по другую сторону окна.
Нэнси сняла леску и стала ее сматывать.
На крыше, прямо у нее над головой, что-то с грохотом упало. Нэнси замерла в ожидании.
На крыше послышались торопливые шаги.
Нэнси на цыпочках прокралась через весь чердак к двери и сломя голову бросилась по ступенькам вниз. Сердце так и выскакивало у нее из груди.
Через секунду она уже была на лужайке перед домом. Щурясь от солнца, она все же разглядела ссутулившуюся фигуру на крыше.
— Эй! Ты что там делаешь?
Но неизвестный скрылся по ту сторону крыши раньше, чем Нэнси смогла его разглядеть.
