его кто-то ударил, и это было несправедливо, это было нехорошо, но она улыбнулась, вспомнив, какое обиженное выражение лица было у него тогда и как его лучший приятель Джерри, из охраны, выбежал, отыскивая того человека, но лето – это время платить по счетам, он работал на свежем воздухе, а остальные были закупорены внутри, он впитывал солнце, загорал, и она думала о кассете, которую собиралась ему записать, так что он мог ее послушать на своем плеере, и это была неплохая работа – обслуживать водителей на стоянке, она думала о худших вещах, которые приходится время от времени делать.
– Не забудь, – сказал он, повернув головой круг.
И потом эта спираль вышла из него, и она, глядя на это, стала думать, как работает радио, ты видишь это на плакатах и объявлениях, диаграммы показывают путь, по которому звук движется по волнам сквозь воздух, большая рябь на озере, сделанном из газа, а не из жидкости, звук человеческого голоса ловится приемником, транслируется обратно, и ты слышишь то, что должны сказать ведущие, слышишь музыку, которую они хотят тебе включить, делятся впечатлениями, и ей нужно было записать эту кассету для Винни, он был классным приколистом, всегда улыбался, с этой щетиной на лице он всегда выглядел неподобающе в своей униформе.
Руби никогда не видела его в местных заведениях, знала, что он живет со своей девушкой, и она снова отвлеклась, заметила бутылку под шиной машины, наклонилась, чтобы поднять ее, думая, откуда она взялась, засунули ли ее сюда дети, которые слоняются в округе, или она просто закатилась и застряла. Как только машина сдвинется с места, бутылка расколется и, может быть, прорвет шину, и теперь она несла ее в своей руке, чувствовала сахарный жесткий привкус во рту после сладкой газировки, на несколько секунд вокруг бутылки покружилась оса, потом почуяла запах чего-то более вкусного и исчезла, Руби подумала об автобусе, на котором ездила повидать маму, и там всегда катались туда-сюда жестяные банки или бутылки, газировка, сладкие обертки танцуют зимой на ветру, она любила это, любила все, каждого, действительно очень любила, видела все эти бутылки, раскрошенные и повторно использованные, миллиарды банок, раздавленные и превращенные в огромные блоки сияющего серебра, это было почти так же, как если бы она была влюблена.
– Ну привет.
Голос настиг ее неожиданно, и она вздрогнула.
Она была готова перелезть через забор, чтобы срезать путь, а теперь остановилась и оглянулась.
– Ты торопишься?
Не нужно было переживать, это был всего лишь мистер Джеффрис. Он стоял рядом с серебряным «БМВ», не то чтобы она хорошо разбиралась в машинах, просто видела марку с буквами, и он был очень красив в своем костюме, его белое пальто, наверное, висит в офисе, в больнице, и он был интересный мужчина, экзотичный, из совершенно другого мира, медлил перед тем, как что-то сказать тебе, как будто ему было стыдно за то, что его слова могут обидеть. Он ей не нравился, ничего такого не было, никакого шанса, просто он казался ей неподдельно хорошим человеком, и Руби расслабилась и улыбнулась в ответ.
Двадцать лет Рон Доуз провел в навигации, которая была только одной частью его жизни… его делало исключительным то, что он использовал свой опыт… это сделало его таким человеком… все, что он видел, воздействовало на него… формировало его мировоззрение… не только красота, но и уродство… прокаженные… дети-проститутки… жестокость… высшие точки богатства и нищеты… и все это было внутри него… и он тоже делал это простым… и ты можешь заметить связь… и я помню, как он поставил десять фунтов на полуострове Крестоносцев, чтобы выиграть… это была куча денег… обычно он ставил не больше фунта… но он объяснил, что эта лошадь была очень особенной… а потом рассказал мне про тот день, когда он объехал мыс Рога… в самом конце Южной Америки… и мыс пользовался дурной славой из-за своих бурных морей… вначале погода была хорошей… а затем неожиданно переменилась… и вскоре он оказался в центре самого ужасного шторма, который когда-либо знал… и в первый раз в своей жизни он был уверен, что умирает… волны действительно были как горы… они закрывали небо… леденящий поток лишил чувствительности его лицо… большая вода поднимала корабль вверх и бросала его вниз… прогулка на роликовых коньках прямо в морскую могилу… и этот шторм много раз снился ему, долгие-долгие годы… обычно ничто не могло его расстроить… еще война… он был конвоируемым… но это было другое… он изменился, когда стал старше, но не осознал этого… он был там, когда двоих его приятелей смыло за борт… их сбило с ног на палубе, ударило о борт, и они исчезли во взрыве воды… удар… они ушли… потерялись в море… он надеялся, что они умерли быстро… не видели, как корабль отдаляется от них… время подумать о том, что происходит… один парень был из Глазго… Томми… второму было пятьдесят… Эрни… из Пензы… хорошие парни… он никогда их не забудет… вид их тел, падающих за деку… исчезающих… и когда они объехали мыс, и шторм закончился, команда отслужила службу по Томми и Эрни… он сказал, что было ужасно стоять там… без тел, которые отправляются в последний путь… и когда они достигли Буэнос-Айреса, он понял, что шторм изменил его жизнь… он достаточно посмотрел… не хотел закончить свои дни так, как эти двое… кости, раскиданные по дну Южной Атлантики… война в Фарленде снова об этом напомнила… и ему снова начал сниться сон о шторме… об океане… о том, как поток превращался, в лед еще до того, как падал на палубу… поток, который взрывался и бил тебе в живот… эти мальчишки не могли сражаться и, видимо, не думали обо всем этом… не переживали слишком сильно… вот таким он был… не беспокоился ни о чем… десятилетия ушли на то, чтобы изгнать из его сознания страсть к путешествиям… он действительно был удачлив, ему так долго удавалось выживать… после всех перипетий, в которых он побывал… даже возвращение на мыс Крестоносцев было беззаботным… но теперь он был серьезен… рассказывал свою историю… переносил тебя в другие времена и другие места… это не было так, как в романе… просто скитаться по свету… экзотические виды и легкая жизнь в океанских волнах… нет… он был негодяем… если честно… пил и скандалил от Ливерпуля до Сан- Франциско… до Буэнос-Айреса… особенно в Буэнос-Айресе… после шторма… команда пила из-за потери своих приятелей… хуже, чем обычно… и у них была большая драка с местными… Рон покачал головой, вспоминая… это началось в баре и вылилось на улицу… все больше и больше аргентинцев подходило к ним… и его ударили в грудь… пара дюймов ниже, и нож пронзил бы сердце… он воспринял это как знак… двойное предупреждение… шторм и удар ножом… и рана выглядела хуже, чем была на самом деле… крови вытекло не так много… если бы аргентинец был ближе и воткнул по рукоятку… кто знает… его легко могло бы смыть за борт… его могли зарезать в уличной драке… и когда он снова был в море и плыл в Рио, он решил оставить флот по возвращении в Англию… он был сыт этим по горло… хотел свое собственное место… паб, который он мог назвать своим… женщину рядом… детей, играющих на улицах, по которым он ходит на работу… смерть в море стала реальным страхом… это продолжалось до конца его жизни… он не хотел, чтобы его зарезали до смерти в драке, в месте, где никто не знает его имени… быть разрубленным на куски… мачете… в публичном доме… в Момбасе… добрых десять лет до Буэнос-Айреса… он смеялся над этим час спустя… в баре… пьяный… у него был выбор, где устроиться… для таких людей, как он, были возможности… Австралия… Новая Зеландия… Америка… Канада… Южная Африка… или можно попробовать в Индии… Гонконге… на Ближнем Востоке… там будет труднее… но чем больше он об этом думал, тем больше хотел вернуться домой… никогда не думал об Англии, а тут неожиданно затосковал по дому… Англия восстанавливалась после войны… будет трудно… но теперь он был воодушевлен… мир менялся… к лучшему… увиденная война повернула страну к социалистическим принципам… выгодный мотив для преступников… люди работают на общее благо… большой бизнес побочен… и он ехал домой социалистом… самообразованный человек, который кое-что видел… если он не работал там, нечего было делать на море… так что он прочитал все, от «Капитала» до «Майн Кампф», мог рассказать тебе о Ленине… Троцком… Гитлере… Муссолини… Кропоткине… Мао… Черчилле… о людях, которые изменили мир… он смеялся… сказал мне, что в наши дни Рональд Макдональд представляет гораздо большую важность… и он не остался в Шеффелдс Буш, когда вернулся обратно… там, где он рос… свежий старт… новые фабрики в городе молили о рабочей силе… рокотали… люди всех сортов въезжают… строят новую храбрую Британию… и он любил в этом каждую минуту… комнату, которую он снимал… пабы… магазины… людей… все… и пару лет спустя он встретил Энн, и они поженились… переехали в дом… в последующие семь лет родили четверых детей… и Рон работал на фабрике до дня выхода на пенсию… провел там больше времени, чем на море… и он был стойким членом профсоюза… убежденным социалистом… он был последователен, когда говорил людям, что нет никакого стыда в социализме… это не имело ничего общего с коммунизмом… он мог видеть,
