– Позвольте мне вам помочь! – попросила она по-детски тонким, нежным голоском.
Девушка говорила на гэльском языке, родном для обоих Кемпбеллов, и в другое время Дайрмид бы удивился: ведь они находились во владениях англичан. Впрочем, он едва ли это заметил: на злополучном лугу, помимо гэльской, звучала и северо-английская, и французская речь, и монотонная латынь, на которой молился священник, а Дайрмид одинаково хорошо понимал их все.
– Этому бедняге ты ничем помочь не сможешь, – ответил он и негромко чертыхнулся: кровотечение возобновилось с прежней силой, и теперь найти поврежденную артерию было практически невозможно.
Неожиданно девушка глубоко вздохнула, наклонилась вперед и накрыла ужасную рану маленькими, почти детскими ладонями.
– Что ты делаешь?! – воскликнул Дайрмид. – Не надо!
– Замолчи! – строго приказала она.
Дайрмид повиновался, изумленно глядя на нее. Рядом со статным мускулистым Фионном, живописно закутанным в плед, она казалась особенно хрупкой и слабой, но ее голос звучал твердо, решительно. Закрыв глаза, девушка распрямила спину и подняла прелестную, увенчанную короной золотистых волос голову к восходящему солнцу, которое еле пробивалось сквозь собравшийся в топкой низине туман. Сейчас она была похожа на сверкающий меч с золотой рукоятью и серебряным лезвием – воплощение совершенства и силы, воистину неземное существо, ангел, сошедший с небес на грешную землю. Потрясенный Дайрмид не мог отвести от нее взгляда.
Через несколько мгновений Дайрмид опомнился: не время предаваться грезам, когда Ангус нуждается в срочной помощи! Он потянулся вперед, чтобы отвести руки девушки от раны, но внезапно застыл, так и не прикоснувшись к ней. От маленьких ладоней с длинными пальцами исходило необычайное тепло! Он посмотрел на нее – прикрыв глаза густыми ресницами с выгоревшими кончиками, она словно отдалась молитве или впала в транс. Прижатые к ране ладони и кончики пальцев окрасились кровью.
– Матерь божья! – прошептал Фионн, потрясенный не меньше брата.
Отняв наконец руки, девушка обессиленно уронила их на колени. Дайрмид посмотрел на рану – кровотечение заметно ослабело, стала видна поврежденная часть артерии.
Он молчал, не зная, как объяснить то, что видел собственными глазами. Впрочем, на долгие размышления просто не было времени. Отбросив сомнения, Дайрмид наложил шов на артерию, затем попросил Фионна раскалить кончик кинжала, прижег порез, аккуратно соединил рассеченные мышцы и зашил рану.
Работая, он думал только о деле, чтобы ничего не упустить, и только перевязав раненого, остановил вопрошающий взгляд на незнакомке, которая все еще стояла рядом с ним на коленях.
– Он будет жить! – сказал ей Дайрмид.
Она еле заметно кивнула – так, должно быть, подрагивает на тонком стебельке потревоженный ветром цветок.
– Скажи, как ты это сделала? – спросил Дайрмид.
Девушка ничего не ответила – только подняла на него широко открытые глаза цвета июльского неба, опушенные ресницами с выцветшими на солнце кончиками. Ее глаза были невинными и чистыми, однако в глубине их светилась мудрость, словно в этом юном теле обитала душа, жившая на свете очень, очень давно…
– Как тебя зовут? – спросил он тихо. – Я – Дайрмид Кемпбелл из Даншена.
– А я – Микаэлмас Фолкенер, – ответила она.
Дайрмид нахмурился – у нее было английское имя, к тому же весьма странное.
– Ты родня Гэвину Фолкенеру?
– Он мой сводный брат, – кивнула она. – Мы с мамой живем поблизости, в замке Кинглэсси. Услышав на заре шум боя, мы пришли сюда с нашим священником, чтобы оказать помощь раненым. А теперь извините, мне пора возвращаться, иначе мама разволнуется и пойдет меня искать.
Она поднялась и хотела уйти, но Дайрмид крепко взял ее за руку.
– Микейла… – непривычный к английскому звучанию ее имени, повторил он по-гэльски. – Тебя ведь так зовут?
– Да, для краткости меня зовут Микаэла.
– Скажи, Микаэла, как тебе удалось остановить кровотечение? Я никогда еще такого не видел.
– Ой, кажется, ты тоже ранен! – Она протянула руку и осторожно коснулась его рассеченного лба.
Глядя на ее золотистые волосы, разделенные шелковистым пробором, Дайрмид вдруг явственно ощутил исходившее от нее тепло. Оно изливалось на его рану, двигалось дальше и постепенно охватывало все тело, словно он грелся под горячим летним солнцем или выпил добрый стакан вина. Через мгновение теплая волна накрыла его с головой – ощущение было такое, как будто он вплотную подошел к жарко натопленному камину.
Вот какая сила таилась в прикосновении этого хрупкого создания!
Когда девушка опустила руку, Дайрмид потрогал место, на котором только что кровоточил порез, посмотрел на кончики пальцев и обнаружил, что на них почти нет крови. Исчезла и ноющая, изматывающая боль. Юноша перевел изумленный взгляд на брата, который внимательно наблюдал за ним и незнакомкой.
– Милостивый боже! – прошептал старший Кемпбелл. – Как тебе удается это делать?
– Меня мама зовет, – сказала девушка, и действительно, откуда-то издалека послышался женский голос, окликавший ее по имени.
– Подожди, Микаэла… – попытался остановить ее Дайрмид, но девушка решительно отстранилась.
