Тетка решительно прерывает беседу:
— Нет!
— Прелестно. — Я оборачиваюсь к Олли: — Что ж, Гэри, идем отсюда, пока леди не вызвала охрану.
Мы идем через школьный двор к воротам. Даже как-то странно, что никто из учителей не гонится за нами, как это бывало почти каждый день лет эдак пятнадцать назад. Ощутив под ногами знакомую почву, Олли тоже впадает в легкую ностальгию.
— Кажется, еще вчера я в первый раз пришел на школьную площадку. — Он останавливается, смотрит по сторонам. — Помнишь?
— Еще бы. Чужак в чужой стране: только что переехал из Рединга, ни друзей, ни знакомых. Маленький растерянный парнишка. Помню, увидел я тебя и еще подумал: обязательно навешаю кренделей этому чуваку.
— И навешал, — подтверждает Олли.
— Нечего было садиться за мою парту.
— Блин, как быстро летит жизнь! Знаешь, я и сейчас чувствую себя тринадцатилетним пацаном. И думаю так же.
— Ладно, хватит.
— А ты — нет?
— Пфф! Я уже большой мальчик.
— Я к чему это говорю — а вдруг я останусь таким же и в восемьдесят, и по-прежнему буду бояться смерти, ну, то есть не смогу с ней смириться? Что тогда? — нервничает Олли, от волнения заламывая руки.
— Больше не буду читать тебе газетные статьи, — вздыхаю я, однако глупая идея прочно утвердилась в голове у моего приятеля и оккупировала все мозговые каналы.
— Бекс, мне прямо покоя нет от этих мыслей, — начинает истерить он.
— Ол, дружище, тут без вариантов. Смерть не обманешь. Когда-нибудь всех нас ждет конец, даже если жрать одни мюсли. Надо просто стараться вести богатую и разнообразную жизнь. Как говорят, «карпе дием», Олли, лови чертов момент. — У самых ворот мне на глаза попадается еще один призрак прошлых школьных дней. — Кстати, о богатой разнообразной жизни. Пивка не хочешь?
— Хочу. И главное, потрясающее разнообразие.
— Слушай, какого черта тебе надо, урод слюнявый? Слопать мармеладку и попрыгать в надувном замке?
Едва мы заказываем пиво, как в кармане у меня звонит телефон, возвещая о долгожданном прорыве в нашем расследовании.
— «Бэт-кейв» слушает, — говорю я в трубку.
— С тебя ужин в дорогом ресторане, — победным тоном объявляет Мэл.
— Правда? За что?
— Раскопала одного скупщика антиквариата. За плечами срок, обгорелые пальцы. Очень не хочет повторных ожогов. У него есть кое-какие сведения.
Я быстро записываю адрес и телефон засранца, потом хлопаю Олли по плечу и предлагаю расправиться с пивом.
Глава 4
Нечистая рука закона
Через полчаса я стою в подсобке старой и пыльной антикварной лавки, хозяин которой плетет ногами кренделя и изо всех сил старается не обмочиться, поскольку на полу лежит персидский ковер.
Не знаю почему, но я люблю запах, который царит в антикварных магазинчиках. Там пахнет иным временем, более простым, когда во всех комнатах были камины, часы отбивали каждый час, и дети уважали старших, а не мутузили их возле «Макдоналдса», снимая процесс на камеру мобильника, чтобы потом разместить ролик на «Ютьюбе». Лично я понимаю, почему некоторые люди отстраняются от современной жизни и окружают себя вещицами из прошедших времен — в частности, владелец этой лавки, щеголеватый пожилой джентльмен, которого зовут мистер Купер и который до сих пор носит накрахмаленную сорочку, пиджак и галстук-бабочку, тогда как бо?льшая часть населения даже штаны как следует подтягивать разучилась.
Мистер Купер отдергивает штору и трясущимися губами произносит:
— Кажется, опаздывает. Полагаете, он мог что-то заподозрить?
— Нет, если вы не дали повода к подозрениям, мистер Купер, — отвечаю я. — Что вы ему сказали?
— Только то, что передумал насчет предмета, о котором шла речь.
— Вы, случайно, не упоминали, что содействуете в возврате предмета исконному владельцу?
— Ну что вы!
— Или о том, что выкупаете предмет за вознаграждение?
— Нет, нет.
— А также о том, что здесь будет полиция?
— Уверяю вас, сержант, меньше всего мне хочется, чтобы местные криминальные элементы прознали о моем сотрудничестве с полицией, — нервно усмехается хозяин лавки.
Я в упор смотрю на стукача.
— Вы правы, мистер Купер. В наше время лишняя осторожность не помешает.
Заслышав рокот автомобильного мотора, мистер Купер вздрагивает и боязливо оглядывается на дверь. Пока он стоит в напряженном ожидании, я неторопливо разглядываю ассортимент товаров на полках. Мое внимание привлекает симпатичный серебряный портсигар. Я беру его в руки, чтобы посмотреть на пробирное клеймо, и уже прикидываю, что лучше — сообщить мистеру Куперу, что я конфискую вещицу как возможную улику, или просто прикарманить, пока он отвернулся, но не успеваю осуществить ни тот, ни другой вариант. Вошедшая Мэл отбирает у меня портсигар.
— Еще раз приношу свои извинения, мистер Купер, — говорит она, испепеляя меня взглядом. — Я никак не могла предполагать, что «третьими лицами» окажутся представители закона.
Я старательно копирую сержанта Диксона и, покачиваясь на пятках, густым голосом произношу:
— Ничего страшного, мисс. Простите, вас называть «мисс» или «миссис»?
Мэл берет паузу, потом цедит сквозь зубы:
— Сообщу позже.
— Не переживайте, мисс. Мы всего лишь хотим вернуть похищенный предмет, расплатиться с подозреваемым мечеными купюрами и выйти на след главного преступника, — успокаиваю я Мэл и мистера Купера.
Моя подружка качает головой и что-то бурчит себе под нос, зато мистер Купер целиком и полностью поддерживает план.
— Желаю удачи, сержант. Скажу прямо: в городе творится черт знает что. Кругом сплошные негодяи, — откровенничает он со мной.
Мэл довольно хихикает.
— Вы так считаете? — хмуро спрашиваю я, мысленно вычеркивая мистера Купера из списка тех, кому собираюсь разослать рождественские открытки.
— Да, да. Этих мерзавцев развелось, что тараканов, — исходит желчью он. — Я рассказывал вам, что со мной приключилось?
«В душераздирающих подробностях, золотце», — про себя вздыхаю я, приготовившись заново выслушать самую драматичную историю в мире: мистер Купер и украденные напольные часы.
— «Распродажа обстановки», — сказал этот джентльмен. Распродажа обстановки! Бог мой, да половина моих клиентов — это фирмы, предоставляющие услуги по распродаже обстановки, и весь бизнес
