идиота Департамента определенно не стоило. Хотя бы потому, что влюбленный фанатик немедленно уцепится за предложенную соломинку всеми четырьмя конечностями.
А одним-единственным аргументом в стиле «ты хочешь отнять у меня мой подвиг?» здесь отмахаться очень сложно.
«С другой стороны, – философски подумал Рингил, – Мэлис заслужила это куда сильнее. Но проблема в том, что я не собираюсь смотреть на эту сторону...»
Дневник Алары. День 172 год 9.
У Ангмарской хватило ума придержать оскорбление действием до того, как мы остались наедине. Первый удар по морде я пропустила без особых возражений, понимая, что Сулмор в своем праве. На втором замахе все же поймала подругу на болевой прием и вкратце изложила суть произошедшего, особо упирая на то, что пальцем не трогала ее ненаглядного (глаза б на него не глядели!) Рингила.
–По-твоему, нужно было все на самотек пустить? – напоследок уточнила я, отпуская хейтершу. Та немедленно принялась разминать плечо, что я посчитала знаком согласия. – Ты, кстати, где вообще была? У папы?
–Нужна я ему, – пробурчала принцесса, сдаваясь наподобие стеклотары. – Да понимаю я, что выхода не было.
–Прощения просить не обязательно, – на всякий случай сказала я, подозревая, что именно этим меня сейчас попытаются ошарашить в лучшем стиле хейтеров второй ступени.
–И не собираюсь, – ожидаемо сообщила Сулмор. – Продолжай историю...
–Въедливая ты личность, – отвесила комплимент я. – Сразу догадалась, что на втором женихе там ничего не кончилось...
–Мэлис, если в вопросе замешана ты, то дело будет вонять авиатопливом в любом случае, – спорное утверждение, но хейтерская логика с обычной плохо соотносится. – Кого из хит-парада кошмаров зацепили?
–Есть вариант, что Сильвер, – честно ответила я. – Опять. Ангмарская, к тебе будет партийное задание – подвалить к замку Алары и выяснить, где находится полосатик. Если на месте – входишь и делаешь с ним все, что сочтешь нужным. Если нет – зовешь меня...
–Вношу коррективу, – хейтерша со значением подняла палец. – Идешь со мной. И только попробуй отказаться...
–Ладно, только попробую, – я почти непритворно вздохнула. Принцесса в гневе – это нечто такое, от чего даже Дестре полагается в теории убегать без оглядки. Дестра, конечно, не в курсе, зато в курсе я.
К замку мы просто переместились, благо с моей силой на все поля можно было прицельно плевать. Так же просто и вошли. Рэлкон обнаружился на первом этаже – напялив цепи, обращенный оборотень развалился на диване и с интересом смотрел видеозапись последнего концерта. Как раз того, на который я не попала по уважительной причине.
–Меломаньяк, – с восхищением сказала Сулмор, рассмотрев себя на экране. – Злой день... Я тут вообще-то Рингила ищу, наводку дали...
–А его нет, – с некоторым сожалением и почему-то легкой радостью в голосе осведомил нас Рэлкон. – Ушел. Вместе с Илсингом, куда – не сказал... Давно уже.
Дальше был мат. Такой, что стены затряслись. Материлась принцесса, я молча слушала. Собственно, звуковое сопровождение соответствовало ситуации. И если бы аналогичные новости выслушала хозяйка замка, здесь бы еще не те слова звучали. Все-таки Алара нас с Ангмарской существенно старше, уже на задания ездила... Правда, отучилась в «Пути», а там на дело нецензурного образования смотрят плохо, зато хейтерский стаж длиннее моей жизни...
–Нет, как будто я им помешать мог, – начал оправдываться оборотень, как только отгремело. – Как? Кстати, пока вы не ушли, – автограф можно?
Мы послушно расписались на обложке одного из Алариных дисков (старого, с нашим еще совместным концертом), после чего откланялись. За воротами Сулмор попыталась взять след, но ни Контера не вышло. Рингил вместе с женихом (вероятно, уже бывшим) сестры как провалились в другую реальность.
–Ну, делать нечего, – я позвала камни, но задать им вопрос помедлила. Показывать полосатика Ангмарской прямо сейчас было чревато. Тяжелыми увечьями для Рингила, естественно. А национальное достояние типа брата Алары надо сберегать, пока оно само шею не свернет в точном соответствии с собственной религией. – Будем думать логически...
В качестве логики у меня обычно работали камни, как бы мне ни остоконтерело это течение событий. Я задала артефактному украшению один прямой вопрос – какова вероятность того, что прямо сейчас моему однофамильцу грозит какая-либо опасность?
«Нулевая», – с некоторой растерянностью сообщили камни. Ради разнообразия хором.
–Что надумала? – в глазах Сулмор сверкали мелкие молнии. Мне примерещилось даже потрескивание и аромат озона.
–Рингил вне опасности, – ответила я, надеясь, что больше на мне срываться не будут. А то не выдержу и отвечу адекватно. – Любой. А вот тебе успокоиться надо.
–Я спокойна, – принцесса внимательно уставилась на тротуар, по которому мы шли. По плиткам расползлась сеть трещин. – Совершенно спокойна.
–Просто не о том думаешь, – возможно, я очень беспардонно лгала. Но надо было спасать меня, полосатика и окружающий мир. Демонесса самого переходного возраста и отвратного характера в гневном состоянии – это нечто. Атомные бомбы скромно курят по кустикам.
–А о чем мне надо думать? – к счастью, взгляд этих черных глаз я выдержать могла. Тренировка – великое дело. А привычка – величайшее.
–О том, что ему наверняка просто задурили голову, – и если это не так, то гипотетически задуренная голова серьезно пострадает. – Это же Рингил. Он на слово верит каждому, кто не непредельщик.
–Ну, знаешь, – возмутилась Сулмор, – он не идиот!
–Он – идейный самоубийца в состоянии фрустрации, – а это намного хуже. – Этот Илсинг его мог привлечь не тем, о чем ты думала. Полагаю, они посидели, поболтали на тему нужды мира в изменениях, вредной природы линейной истории и гадской сути Лайтина...
