МЭЛИС КРЭШ И НЕВЕСТА ДЬЯВОЛА

l:href='#n24' type='note'>[ 24 ]... А то я и раньше не знала, что от меня на шефском кресле пользы, как от молитвы незарегистрированному аватару[ 25 ].

Я с сожалением развязала узел, повесила пояс на спинку стула и вернулась за работу. Конечно, применить полученную модель на практике я смогу еще нескоро, но так хочется хоть раз прийти к единоверцам не с пустыми руками! Система собственной синтегии – это хорошо, но ей не похвастаешься. А вот такой схемой – можно, по умолчанию считается, что единоверцев она интересует. Мне еще аватаром становиться в следующем году. А репутация в нравственном аспекте – ниже плинтуса. Нет, конечно, героям позволено с некоторым пренебрежением относиться к религии, хотя бы частично. Но это было бы справедливо, занимайся я подвигами во имя истины, а не линейной истории. Хоть приписывай себе восстановление Книги Лайтина, пусть поддержка этого слуха мне больше даст по самолюбию, чем чего-то хорошего.

Я отшвырнула тетрадку в угол, и сейчас она лежала там, печально шурша страницами, отвлекая от работы... Отослать туда, где взяла? Ага, можно еще с автографом, чтобы не обиделись... Нет, мир далек от идеала, и приближать его я не стану без нужды. Хай валяется. Не дефицитная вещь.

Дневник Алары. День 76 год 12.

Свершилось. Достал он меня все-таки своим «поворотом винта истории». Я рассказала и о позапрошлом дне Феникс, и о том, что видела в пять лет. Больше всего боялась, что он меня к Лайлу приревнует. Оказывается, в этом плане у Илсинга с головой все стабильно. Или, может, просто не понял, что это такое – в семь лет испытать то, что открылось мне.

Я и не думала, что это окажется так легко – нет, у всех демонов память, как правило, фотографическая (хотя я лично знаю нескольких с натуральным дуршлагом в голове), но я запомнила больше, чем думала. Не только слова и жесты, не только события, но и свои чувства.

Единственное, что меня расстроило – так это то, что Илсинг обозвал Мэлис после моего рассказа якорем мироздания. В плохом смысле – мол, вся ненавидимая Гэбриелом система опирается на таких, как она, потому что сама по себе существовать не может. В чем и заключается доказательство ее порочности. Интересно, когда на стабилизациях проверяют генетический бассейн и закладывают повышенную вероятность рождения будущих реальностников, способных поднять без помощи извне собственный мир еще на виток-два, это нормально и созданную систему называют самоподдерживающейся. Или когда заносят в ноосферу идеи определенного толка... А когда у нас то же самое само происходит – это уже не то и не так...

Вот написала и смотрю – а он прав! Ведь у нас это происходит тоже не само собой. У нас есть Хаос как мерило. И именно он создает, прямо или косвенно, тех, кому предстоит спасать нас. И тех, от кого спасать надо, тоже. Потому как мир и отсутствие конфликтов – это прямой путь в болото, а энтропия – движущая сила прогресса. Вот мне один из шефов рассказывал, как они эту идею подарили какой-то расе интересной вместе с пачкой технологий, так там сейчас такая букетина реальностей... В песочнице он, кстати, по личным убеждениям, а не из-за той истории.

Смешно. Как будто этот дневник кто-то читать будет. Я его и завела потому, что хотелось чем-то заполнить пустоту, оставшуюся после Лайла. Как сейчас помню – шел третий год правления Вечной, папочка шлялся по реальностям, Флаина в очередной раз оставили на второй год – даже искать первую тетрадь не надо, и так помню. У меня очень хорошая память, наверняка лет до миллиона такой останется. Если не позже. Просто одновременно буду помнить меньше.

Наверное, я пишу это для тех, кого еще нет. Как там у Лайтина – «фигуры еще не выточены». Сейчас время меняется очень быстро, и те, кто родится лет через миллион, при новом шефе, будут просить объяснить – а что это такое творилось в начале правления Вечной?

Итак, Илсинг и его идеи в приложении к моей жизни. Я по его определению никоим образом не якорь. Я – щепка. Это не обидно, да и папа на этот счет высказывался, что, мол, все мы щепки, просто кто-то в ручье, а кто-то в океане.

Интересно, можно ли объяснить Мэлис, что на этом пути она не найдет себе достойной цели? Боюсь опозориться. Что, если Мэл намеренно следует линейной истории, потому что четко наметила себе именно в этом будущем последний подвиг? Илсингу этого не объяснить. Как вообще можно рассказать о том, сути чего сама не понимаешь? Нет, кодекс я читала, об умножении ненависти знаю, особенно насчет ненависти к мечте, понимаю, что значит «уйти не прощаясь»[ 26 ], но объяснить не могу. Не мое. Да и разные они, эти самоубийцы. Вот подружка Рингила эта, которая в Хранители подалась... Мол, бесконечную жизнь положить на бесконечное дело – это то же самоубийство, да еще и растянутое. Да, хорошую вещь на дело не кладут, но с другой стороны – это же почти ортодоксальный хейтеризм! Рингил... Ну, я писала, и не раз уже, у него в голове половины деталей не хватает на первый взгляд, только с первого взгляда этого никто не заметит, потому что не на то смотреть будет. А Мэлис больше на синтегистку похожа, то ли первой линии, то ли десятой... но она наша. И как можно объяснить не-хейтеру такие нюансы?

После нескольких бесплодных попыток Сулмор окончательно поняла, что не к той точке прикладывает силу. Кругляш нужно было то ли откатывать в сторону (маловероятно, пазов не обнаруживалось), то ли тянуть на себя, но было просто не за что зацепиться. В пользу второй версии говорило свободное пространство перед так называемой дверью. Измазавшись окончательно и приведя одну руку в состояние, непригодное для совершения физической работы, Ангмарская принцесса вернулась к валявшемуся хейтеру. Тот опять отключился, и на просьбу перед этим явно решил наплевать. И что теперь?

Если хотя бы узнать тип и принцип блокатора... Это почти то же самое, что и отковырять дверь, и даже больше... Хейтерша прикрыла глаза, пытаясь вспомнить уроки демонической магии – но в голову упорно лезло не то. Все же на этих занятиях в основном происходило нечто необусловленное программой... Вел их все тот же общий маг, который год безуспешно рвущийся в историки. А то как же, даст ему первая любовь Сериами влезть на монополизированную своей... своими ногами ступеньку!

Сериами вполз в память по наитию. Секс-символ «Врат» (теперь это место заслуженно займет, похоже, Стан – бедный ментал!), регулярно отличавшийся на каникулах в отдельно взятой реальности и не стеснявшийся потом описывать свои подвиги в поэтичной и крайне двусмысленной форме, стал в свое время первой симпатией принцессы и оставил на ее сердце шрам особо крупного размера. Шрам был совсем свежим – неудивительно, что так мешал.

Собственно, именно Сериами Ангмарская и не хотела вводить в предметы разговора, но слишком уж эта паскуда отметилась. Вот и получалось какое-то идиотское молчание, дикое по сути поведение – никакой возможности требовать хоть что-нибудь от любимого без задней мысли – а право ты на это имеешь? Можно тебе, предательница? А не слишком ли жирно, лгунья?

Вот из этого берутся и подвиги во имя любви, и бесконечные кредиты доверия. Кто-то из теоретиков хейтеризма в свое время написал: «Тот, кто считает себя сволочью, свободнее в деле сотворения добра – его действие ничего не изменит в целом и оттого поступки могут быть и величайшим одолжением миру, и неожиданной прихотью, но по внешне видимой сути они – подарки судьбы для тех, кого касаются. От доброго же ждут добра, и потому он старается совершить как можно больше, только вот благодарности не дождется, ведь никто не благодарит за естественное. Хуже всего тому, кто сам себя считает сволочью, но нормой полагает добро и слывет притом добрым – он лезет вон из кожи, стараясь искупить вину, о существовании которой знает он один, гнобит себя и часто поступает так же с миром вокруг. Нет ничего страшнее того, кто пытается превратиться в собственное отражение, увиденное чужими глазами». Дальше, конечно, были точные расчеты о приложении вопроса к ортодоксальному хейтеризму.

Сулмор осторожно погладила тонкую, хрупкую кисть Рингила – одним пальцем, легко-легко, словно трогала хрупкую стеклянную вещицу. Ангмарская знала, какое невероятное напряжение живет под этой тонкой кожей. Знала и принимала, понимала и чувствовала. Нормальный кошмар. Сущность перекаленного стекла, готового взорваться просто от прикосновения. Сущность хейтера-самоубийцы.

Понимать и принимать вот это можно только в режиме любви. А Сериами... «Взирай со мной, возлюбленный, как демоны снимают гроздья с лозы... Золотое пламя повенчано с тьмой...» Можно быть одновременно поэтом и сволочью. Можно смотреть сапфировыми глазами так, что декоративно бьющийся в