– Посмотрите туда, Линдсей, – показал рукой на склон перед воротами Гибсон, прятавшийся за другим зубцом. – Видите? Англичане каждый день заполняют эти ямы хворостом, чтобы подтащить поближе свои стенобитные машины, и каждый день мы сжигаем все, что они успели натаскать.
Он отдал приказ двум лучникам, они обмотали наконечники стрел заранее приготовленными тряпками, обмакнули их в бочонок с сосновой смолой, подожгли и выстрелили. Описав яркую дугу в темнеющем небе, стрелы упали на сложенные в ямах кучи хвороста, и те вспыхнули ослепительными кострами.
Исабель, которую все еще держал железной рукой Линдсей, повернула голову, чтобы полюбоваться этим красочным зрелищем. Попутно она заметила, что спутники таинственного воина тоже поднялись на стену и заняли места возле защитников замка, взяв на изготовку луки.
– Когда я отпущу вашу руку, – тихо проговорил Линдсей, – встаньте на четвереньки и ползите к угловой башне.
– Когда вы отпустите мою руку, – с презрением ответила она сквозь зубы, – я буду делать то, что сочту нужным!
– Прошу тебя, Исабель, сделай, как он говорит, – взмолился Юстас, заряжавший арбалет. Он нагнулся, и в ту же секунду у него над головой просвистела стрела. Она попала в бочку со смолой, стоявшую на дорожке; следом еще две стрелы ударили в стену возле амбразуры.
– Ползите! – приказал Линдсей, отпуская Исабель.
Возмущенная его самоуправством, она вскочила на ноги в полной уверенности, что, увидев ее, английские лучники прекратят обстрел, но в то же мгновение ей в правое предплечье вонзилась стрела.
Пошатнувшись, девушка закричала от обжигающей боли. Линдсей схватил ее, пригнул книзу и, отодвинув порванную стрелой ткань рукава, стал осматривать рану.
– Господи Иисусе, Исабель! – закричал Юстас. – Ну как можно быть такой непослушной! Ничего бы не случилось, не вскочи ты на ноги так быстро. Англичане просто не успели тебя рассмотреть!
– Рана легкая, – как сквозь туман, донесся до Исабель ободряющий голос Линдсея. Опытный воин, он ловко, не потревожив раны, переломил длинное древко. – Наконечник сейчас вынимать нельзя. Вы сможете немного потерпеть, леди?
Закусив губы, девушка кивнула головой. Вокруг со свистом летели стрелы, вонзаясь в дерево или натыкаясь на камень. Одна из них попала прямехонько в амбразуру зубца, за которым прятались Линдсей и девушка, скользнув по кожаным латам на спине горца, а другая угодила в лодыжку девушки.
Исабель вскрикнула и схватилась за раненую ногу. Линдсей выругался и грубо притянул ее к себе, прикрывая своим телом.
– Хочешь, чтобы тебя прикончили, глупая девчонка?! – прорычал он и, пригнувшись, потащил ее к крошечной угловой башенке. Пинком распахнув узкую дверцу, он ввалился внутрь.
В маленькой круглой комнатке, освещенной лишь лучами заходящего солнца, просачивающимися через бойницу, царил полумрак. Линдсей усадил Исабель на пол, еще раз осмотрел раненое предплечье, потом, не спрашивая разрешения, приподнял подол, оторвал длинный широкий лоскут от нижней сорочки, украшенной красивой вышивкой, и приложил к кровоточащей ране на предплечье. Исабель вытащила из рукава шелковый головной платок и дрожащей рукой приложила его к ране на ноге.
– Раны от стрел всегда очень болезненны, – объяснил Линдсей, – знаю по своему опыту. Но ваши не опасны, миледи, и скоро заживут. Сейчас нет времени ими заниматься, но я скоро вернусь и сделаю все, что нужно. Сидите так, чтобы в вас не смогли попасть через бойницу. – Он покачал головой и осуждающе прищелкнул языком: – Бравировать своей смелостью очень глупо, это могло стоить вам жизни.
– Англичане обычно не стреляли, когда я поднималась на стену. Просто сегодня они в сумерках меня не рассмотрели.
Линдсей взял у нее из рук платок и обмотал вокруг раненой лодыжки.
– Вряд ли они щадили вас из благородства, – холодно заметил он и пристально посмотрел ей в глаза. – Признайтесь, вы заключили с ними какую-то сделку?
– Нет, что вы! – поспешно возразила Исабель, покоробленная его тоном. – Просто им приказано привезти меня к королю Эдуарду живой и невредимой, поэтому я ничем не рисковала, поднимаясь на стену. А делала я это только для того, чтобы дать передышку своим изможденным осадой солдатам.
Линдсей не ответил, только глаза, казавшиеся совсем темными, как полуночное небо, блеснули в полутьме.
– Джеймс Линдсей, – со стесненным сердцем сказала Исабель, уловив исходившее от него ощущение еле сдерживаемого гнева и огромной решимости. – Зачем вы пришли в Аберлейди? Кто вас послал?
– Никто, – ответил он угрюмо и грозно. – Я пришел, потому что у нас с вами свои счеты, миледи.
– О чем вы? Мы даже не были знакомы до сегодняшнего дня! – возразила девушка. – Откуда вы меня знаете?
– Кто же не слышал предсказаний Черной Исабель, знаменитой прорицательницы из Аберлейди?
Девушка еще раз пожалела, что не выяснила у пастора Хью, что она предсказала Соколу Пограничья.
– Я не прорицатель, но тоже могу кое-что предсказать, – продолжал Линдсей с угрозой. – В самом скором времени вам предстоит очень близко со мной познакомиться, и, поверьте, вы горько пожалеете о том, что вы и ваши родные сделали со мной и с тем, что мне по праву принадлежало.
– Я вас не понимаю… – пролепетала Исабель, ежась от его тона.
– Нет, понимаете, – жестко ответил он, направляясь к двери. – Я скоро вернусь, чтобы заняться вашими ранами, а пока вам придется немного потерпеть. Здесь вы в безопасности.
С этими словами он вышел из башни под град английских стрел.
С тревожно бьющимся сердцем Исабель проводила его глазами. Может быть, надо опасаться вовсе не англичан, а этого странного горца, который предлагает помощь?
3
Прочертив в сумеречном небе огненную дугу, подожженная английским лучником стрела просвистела над стеной и упала во двор замка. Укрывшийся за одним из зубцов Линдсей переглянулся со стоявшим рядом товарищем, высоким широкоплечим Генри Вудом.
– Похоже, англичане решили отплатить нам той же монетой, – сказал тот.
– Да, – ответил Джеймс, провожая взглядом второй летучий факел. – И это нам на руку: не придется самим тратить силы и время, чтобы спалить Аберлейди.
Он поднял лук, прицелился и выстрелил: внизу, в сотне ярдов от замка, один из английских лучников схватился за пронзенное стрелой плечо и с воплем рухнул на землю.
– Это вам за раненую девушку, – процедил стрелок.
– Откуда этот праведный гнев? Сегодня утром ты совсем не походил на ее ангела-хранителя, – ухмыльнулся Генри.
– Сегодня утром я не знал, что ее замок в осаде, что она голодает и что она так молода. – Вынув из колчана еще одну стрелу, Джеймс прицелился.
– И что она так красива, – добавил Генри с улыбкой.
Линдсей нахмурился и выстрелил.
– Красива она или уродлива, неважно, – проговорил он угрюмо, не приняв шутки, – главное, что ей нужна помощь.
– Что правда, то правда, – охотно отозвался его товарищ. – Посмотри-ка, как корчится этот лучник: ты попал ему в бедро! Рассказать бы бедняге, что его подстрелил сам Сокол Пограничья, он бы этим гордился, поверь.
– Верю, – буркнул Линдсей и снова выстрелил.
На вечернем небе всходила полная луна. Огненные английские стрелы сыпались на замок, как метеоритный дождь. Не обращая больше на них внимания, Линдсей продолжал сноровисто и быстро, почти без пауз, стрелять в лучников противника. К нему присоединились и Генри с товарищами – Квентином Фрейзером, Патриком Бойдом и юным Джорди Шоу, – и солдаты из Аберлейди: англичане получили достойный ответ.
Бой с противником, обладающим огромным численным перевесом, выиграть невозможно. Отлично это понимая, Линдсей хотел только показать обитателям Аберлейди, что Сокол Пограничья и его бойцы готовы
