чернеющим воротам усадьбы. Его подбитые стальными гвоздями башмаки гулко лязгали по камням.
Пройдя каменным коридором под сторожевой башней, он миновал решетчатую кулису и, пройдя мимо поста стражников, снова оказался под звездным небом. Спустившись по наклонному пандусу въезда, он зашагал по правой стороне дороги. С этой стороны улицы стояла элегантная гостиница «Лонгпайп». Приблизившись к ней, Казимир слегка провел кончиками пальцев по неровной каменной стене, затем направился к освещенному фонарями перекрестку.
«Сегодня ночью я убью Ториса».
Тяжелым решительным шагом он обогнул гостиницу и налетел на женщину, стоявшую на тротуаре. Не сумев вовремя остановиться, он врезался в нее всем телом и сбил с ног.
С его губ сорвалось удивленное восклицание. Опустившись на одно колено, Казимир протянул женщине руку.
– Прошу прощения, уважаемая. Я вас не заметил.
Женщина посмотрела на него снизу вверх, стараясь под тенью капюшона рассмотреть черты его лица. Несмотря на страх, застывший в ее глазах, женщина была потрясающе красива. Золотисто-желтые волосы обрамляли правильное лицо, на котором выделялись маленький изящный нос и рубиново-алые полные губы. Казимир уставился на нее во все глаза. Женщина медленно протянула ему тонкую руку, и Мейстерзингер помог ей подняться. Кружевной широкий воротник подчеркивал безупречную форму ее груди, а складки платья были собраны на тонкой талии цветным поясом.
– Ночью довольно опасно бродить одной, – сказал Казимир с легким упреком.
– Я пойду с вами, – ответила женщина глубоким голосом, который нисколько не соответствовал по- детски невинным чертам ее лица.
«Я пойду с вами?» – удивился Казимир, а вслух сказал:
– Но вы же не знаете, куда я иду.
– Да, – кивнула незнакомка и добавила дрожащим голосом:
– Я не знаю.
Казимир с сомнением смерил ее взглядом:
– Может быть, вам лучше вернуться домой?
– Прошу вас, – сказала женщина неожиданно взволнованным голосом. – Я очень боюсь. Не надо играть со мной в прятки. Я не вернусь домой без своего сына.
«Она либо пьяна, либо безумна», – подумал Казимир. Несмотря на это логичное умозаключение, его с непонятной силой потянуло к женщине. Жар ее тела пробудил в нем страшный, нечеловеческий голод. Глаза его скользнули по изящной линии шеи, а ноздри втянули сладкий соблазнительный запах.
– Я с радостью провожу вас, куда бы вы ни шли, – галантно предложил он.
Женщина взяла его за локоть дрожащей рукой и прислонилась головой к плечу.
– Скажите, пожалуйста… куда мы пойдем?
Казимир судорожно вздохнул, чувствуя, как от голода и желания все внутренности у него сводит судорогой.
– В храм Милила, – прошептал он негромко.
– Так отведите же меня туда, Мейстерзингер! – печально отозвалась женщина.
Услышав эти слова, Казимир почувствовал, как по спине его побежали мурашки. Голос странной женщины усилил легкое покалывание во всем теле и растекающийся по членам жар. Казимир уже чувствовал запах ее крови, а закрыв глаза мог представить себе, как его острые когти один за другим погружаются в тонкую нежную кожу, сдирая ее с разорванных трепещущих мышц.
С трудом он отогнал от себя манящие видения. Зверь внутри него уже овладел большей частью его тела, но Казимир остановил его. Пока остановил.
– Прошу вас, мастер Казимир, – умоляющим голосом сказала женщина. – Если мы идем куда-то, так давайте отправляться в путь.
Казимир кивнул, неохотно прикрывая ладонью ее холодные как лед пальцы. Они пошли к храму Милила, и хотя ни один из них не разговаривал, Казимир был уверен, что женщина слышит громкие удары его сердца.
Три мрачные фигуры с осторожностью наблюдали из темной аллеи за тем, как Казимир ведет женщину в сторону храма. Примерно через минуту после того, как Мейстерзингер миновал их укрытие, один из мужчин что-то хрипло шепнул двум своим напарникам. Прозвучали столь же хриплые ответы, и в аллее снова воцарилась тишина. Один из мужчин оставил своих товарищей, а сам выглянул из-за угла и посмотрел вдоль ярко освещенной улицы. Казимира и его спутницы нигде не было видно. Тогда ночной соглядатай подобрал полы своего плаща и что было сил метнулся через дорогу мимо гостиницы «Лонгпайп». Подбежав ко входной двери соседнего особняка, он отворил входную дверь и оказался в полутемной прихожей.
Дверь бесшумно закрылась за ним. Мужчина шагнул вперед, и на его усатом лице появилось угрюмое выражение. В дальнем конце прихожей стояла стройная, хорошо одетая женщина, едва освещенная оранжевым пламенем свечей. Завидев вошедшего, она решительным жестом пригласила его на кухню. Мужчина кивнул и, пройдя через роскошную гостиную и сияющий обеденный зал, оказался перед тяжелой дверью, окованной железом.
Торопливо распахнув дверь, он оказался лицом к лицу со сворой, состоявшей из двух десятков крупных охотничьих собак. Встревоженные псы тут же повскакали на ноги. Один за другим они принимались лаять, но седой старик, дергая их за поводки с удивительной для своего преклонного возраста силой, заставил их сесть и успокоиться.
– Тихо! – прикрикнул Вальсарик, и собаки окончательно затихли.
Мужчина в плаще – теперь в свете масляных ламп можно было рассмотреть под его плащом доспехи
