рассказать.
– Я никому ничего не говорил, – быстро произнес Нимер. – Мой спутник ничего не знает.
– Не имеет значения, даже если это правда, – ухмыльнулся министр. – Знает – не знает, какое мне дело? Больше всего я хочу, чтобы сопляк испытал на себе все мастерство моего специалиста по допросам.
– Скотина, – не выдержал фон Вернер. – Дай мне оружие и сразимся, как благородные люди!
– Благородные? – в голосе мессира слышалось искреннее удивление. – Ты – ничтожный предатель. Не говоря о том, что такие, как ты, продают свою честь даже не за деньги, а за срамную дырку… Хм, никак не могу понять, почему Ганс выполнил мой приказ только наполовину? Убрал шлюху, но оставил в живых тебя? Кстати, а где ты потерял своих трусливых приятелей?
– Какой приказ? - удивился Мориц. – О чем… Ах ты подлец! – неожиданно сообразив, молодой человек изо всех сил рванулся, но ремни держали крепко. – Так это ты убил Алину?!
Тонкие губы фон Хурвельда расплылись в гнусной улыбочке. Потом он расхохотался. По-видимому, ситуация доставляла ему настоящее удовольствие. Отсмеявшись, министр вытер платком выступившие слезы.
– После того как я вытащил вашу шайку из тюрьмы, – сказал он, – я позаботился о том, чтобы всегда знать о чем вы болтаете. Ганс получал от меня дополнительную плату за то, что доносил о разговорах. А когда мы неожиданно расстались, я по пятам следовал за вашей компанией. Встретился с ним, пока остальные спали. За мой перстень с алмазом – все, что у меня было на тот момент ценного, – он согласился влить яд в питье тебе и твоей сучке. Я дал ему пузырек, но, как потом узнал, сдохла только шлюха, – фон Хурвельд смолк, наблюдая за распластанным на лавке стрелком, но, сцепив зубы, Мориц молчал.
– Говоря откровенно, – министр взглянул на мало что понимавшего Нимера, – я допустил серьезную ошибку. Первый удар мне нанес мальчишка Шрун – был у меня такой походный казначей. Чтобы раздобыть денег на ваши поиски, мастер, пришлось посвятить одного богатого мошенника в тайну… Ну, ничего, – оборвал себя фон Хурвельд, – теперь мы снова вместе, и можно будет отсечь лишние побеги.
– Мессир, – пошевелился лекарь, – я никому ничего не говорил. Клянусь вам.
– А это мы вскоре узнаем. Милый Мориц, – позвал министр, – скажи мне, дружок, как ты нашел мастера Нимера? Шлюшка-баронесса рассказала тебе то, что узнала от казначея? Не так ли?
Фон Вернер вначале решил промолчать, но потом ответил:
– Я ничего не понимаю. Алина, которую вы убили, проклятый отравитель, ничего мне не говорила о Шруне. А мастера Нимера я встретил случайно в монастыре…
– Знаю, – небрежно перебил фон Хурвельд, – про монастырь я все знаю. Отец настоятель оказался весьма отзывчивым человеком. Правда, пришлось пожертвовать ему солидную сумму и дождаться, когда вы высунете нос из норы, но оно того стоило.
– Вы – бесчестный, подлый человек, – заговорил стрелок. – Если я провинился перед вами, нарушив условия контракта, то как можно оправдать то, что вы сделали с дочерью мастера Нимера? За что преследуете несчастного старика, потерявшего жену и дочь? Вы – мерзавец, Максимиллиан фон…
Соскочив со стола, министр ударом кулака заткнул рот Морицу. Приложившись затылком к лавке, молодой человек чуть снова не потерял сознание. Мессир вернулся на свое место, морщась, растирая ушибленные пальцы. Посмотрел на лекаря.
– Вижу, вы рассказали дурачку какую-то сказочку? – спросил он. – Почуяли, что сопляк любит душещипательные истории?
Нимер промолчал.
– Много золота и красивая, романтическая история, – продолжил министр. – Как раз то, что любят такие «благородные» натуры. Сколько он пообещал тебе? А?!
– Нисколько, – тихо ответил Мориц. – Защитить невинного человека от такого зверя как ты…
– Дурак, – презрительно перебил фон Хурвельд. – Да что ты понимаешь! Я вижу, мастер просто обвел тебя вокруг пальца, – мессир ухмыльнулся. – Так даже забавнее. Вы не только мастер алхимии, но и весьма опытный интриган, – он погрозил лекарю. – Я всегда об этом догадывался.
– Вы льстите мне, – сухо сказал Нимер. – Мессир, к чему все это? Давайте заканчивать. Вы получили меня…
– Молчать, – не повышая голоса, произнес фон Хурвельд. – Я понимаю, расставаться с образом благородной жертвы вам не хочется, но не могу отказать себе в маленьком удовольствии. Слушай, Мориц, – обратился он к стрелку, – как ни жаль, но в этом спектакле для тебя нет роли благородного рыцаря. Так сказать, защитника обиженных и оскорбленных. Ты всего лишь марионетка в чужих руках. Кто только не попользовался твоей глупостью! Дружки, какая-то шлюха и старый пройдоха, который из жадности даже не попытался купить тебя. А ведь он, – министр ткнул пальцем в сторону лекаря, – самый богатый человек в империи!
Рассказ министра князя Румбеда Третьего был короток. Действительно, Клаус Нимер – лекарь и ученый-алхимик – прибыл в Бергбург по личному приглашению его высочества пять лет назад. Незадолго до этого он овдовел и приехал вместе с пятнадцатилетней дочерью-красавицей. Весьма порочной и алчной несмотря на юный возраст.
Увлекавшийся с детства науками, князь Румбед предоставил мастеру прекрасно оборудованную лабораторию и апартаменты во дворце. Положил отличное жалование: пятьсот флоринов в год на всем готовом. Взамен требовал только одного: восстановить древний секрет выращивания драгоценных камней, о котором упоминалось в старинных алхимических трудах. Один анонимный автор, утверждавший, что вырастил рубин в особой печи, даже оставил описание удачного опыта, но как князь ни старался, у него не получалось достичь такого результата. Кроме того, Румбед переписывался со многими известными алхимиками Империи, но большинство из них относились к самой идее весьма скептически. В конце концов правитель сильно охладел к мысли добывать золото из грязи, но вскоре получил письмо от Клауса Нимера. В нем тот сообщил, что добился больших успехов в разрешении проблемы, волновавшей его высочество. А для того, чтобы окончательно освоить процесс, ему не хватает особого оборудования, драгоценных тинктур и некоторого времени. В общем, проблема, как всегда, была в деньгах.
Изучив присланные ему образцы – несколько кристаллов, похожих на рубины скверного качества –