– Нет, этот самый лучший. Дело не в месте. – Джикс прислушался. – Слишком тихо. Подозрительно тихо, – прошептал он.
Остальные тоже затаили дыхание и прислушались.
– Ты хочешь, чтобы мы просидели здесь до завтрашнего утра? – не выдержал один из отверженных.
– Или спустились вниз вместе со мной.
– Вниз? Мы карабкались вверх пять часов, и ты хочешь, чтобы мы вернулись?
Джикс покачал головой:
– У меня есть предчувствие, что, если вы выберетесь сегодня ночью на улицу, через эту решетку, или через любую другую, вы погибнете.
– Лучше я умру, стараясь спастись, чем поверну назад.
Молодой человек проскользнул мимо Джикса, приподнял край решетки и, поднатужившись, отвалил ее в сторону. Он выполз на мостовую и, обернувшись к остальным, произнес громким шепотом:
– Выходите! Вдохните воздух свободы!
Один за другим отверженные покидали канализационный сток. Джикс придерживал решетку, наблюдая, как пятеро беглецов спрятались в тени изгороди. Они двигались так, как привыкли двигаться в низких переходах пещер. Но в их сутулых, готовых вот-вот расправиться плечах, в горящих надеждой глазах читалась радость близкой свободы.
– Удачи вам, – прошептал Джикс.
Едва он успел опустить решетку водостока, как все пятеро были убиты. Пять кинжалов сверкнули в лунном свете, и в воздухе разлился отчетливый запах свежей крови. Тела беглецов распластались по булыжной мостовой. Из темноты выступили убийцы. Но это были не стражники. Ловкие и молчаливые, сотрудники специального подразделения Явгмота убивали без ненависти и злобы. Они просто делали свою работу. Спокойно и профессионально.
– Это не он, – произнес один из них, небрежно опуская на мостовую голову мертвой женщины.
– И это не он, – отозвался другой.
– Из этих никто не имеет признаков проказы, – донесся голос третьего убийцы. – Вы уверены, что их руководитель заражен?
– Да, уверен. – Джикс тут же узнал Явгмота. – Как я уверен и в том, что он затаился поблизости в какой – нибудь канаве.
– Прикажете спуститься и выловить его?
– Нет. Вы его не поймаете. Кроме того, он мне полезен, ибо предсказуем. Он будет приводить других, мы будем уничтожать их, а Совет будет выделять нам все больше денег и солдат. Да… Он нужен мне живым, а эти пятеро, первые плоды нашей военной кампании, полезны мне мертвыми. Совет будет удовлетворен.
Джикс слышал каждое слово. Скорчившись в канаве водостока, он затаил дыхание и боялся пошевелиться, чтобы плеск воды не выдал его присутствия. Дождавшись, когда убийцы уйдут, забрав с собой трупы, он провел рукой по шее и увидел, что капли, которые затекли ему под рубаху, были не дождевыми. Это была кровь.
Глава 14
Явгмот и Ребекка прогуливались по недостроенному Храму. Архитектор указала вверх, приглашая спутника полюбоваться своим новшеством – парящим над основанием каркасом, составленным из силовых камней. Темная днем, тонкая сеть из кристаллов впитывала в себя солнечные лучи, а по ночам ярко светилась, озаряя Храм, да и сам город, отгоняя тьму, призраков и дурные мысли.
– Нам больше не нужны ни луна, ни звезды. Храм станет нашим светилом. Он способен освещать все улицы вплоть до самых окраин. – Ребекка сделала паузу, печально разглядывая свой изящный силуэт, повторяющийся в мириадах сверкающих граней. – И возможно, когда ночью в городе станет светлее, операции вашего подразделения будут менее кровопролитными.
Явгмот подошел ближе, и его тень затуманила прекрасные отражения.
– Часто мы просто вынуждены убивать их. Это лишь самооборона. Они первыми нападают на моих людей.
– Знаю, – вздохнула Ребекка. – Вы сражаетесь на необъявленной войне, и, как в любой другой, в этой войне есть свои убитые и раненые. Я лишь хотела убедиться в том, что вы не стали ее жертвой.
Явгмот вопросительно изогнул бровь:
– Если вы беспокоитесь о здоровье вашего мужа, то теперь оно зависит главным образом от гоблинов и созданных им аппаратов. Если мне суждено умереть…
– Нет, я говорю не о Гласиане… Впрочем… Конечно, я беспокоюсь о его здоровье… Его параноидальные иллюзии… эта армия помощников, его расколотый ум… После нашего возвращения его состояние явно ухудшилось. Только несколько гоблинов и я понимаем его. Конечно, я обеспокоена. – Женщина прошлась по храму, нервно теребя пальцы. Было видно, что ей трудно говорить. – Но… я волнуюсь и за вас…
Явгмот решительно подошел к ней:
– Волнуетесь за меня?
Ребекка неопределенно повела головой.
– Гласиан погряз в своих иллюзиях… Теперь вы – единственный, кто разделяет мою веру в высшее предназначение нашего народа, – она порывисто вздохнула и продолжала более вдохновенно, – мы находимся на пороге освобождения от низменных желаний, болезней и воин. Но мир плотских страстей и
