правовое пространство, страны-участницы должны будут подумать и о создании единого политического пространства, что вполне устраивает Россию и Путина. К такой интеграции готов (по крайней мере, на словах) Виктор Янукович, но не готов Виктор Ющенко, откровенно сориентированный на сближение со странами Запада, на союз не только с Европой, но и с США. Российский клуб, созданный и активно работающий в Украине под патронатом российского посольства, незадолго до украинских выборов, в своем меморандуме опубликовал следующее: «Виктор Ющенко – антироссийский и прозападный политик... Виктор Ющенко – это угроза разрушения существующих договоренностей... Виктор Ющенко – это путь к расколу Украины... Виктор Ющенко – нерешительный и несамостоятельный политик... Виктор Ющенко – это политик старой формации» и т. д.
Очевидно, что участие России в украинской избирательной кампании не ограничивалось подобными меморандумами. Накануне выборов Москва пошла на очень серьезные экономические уступки Украине. Она, в частности, отказалась от выплат в свою казну налога на добавленную стоимость на импортируемые в Украину энергоресурсы, что обойдется ей ежегодно в 700– 800 млн. долларов. Существенно выросли в 2004 году товарооборот России с Украиной (причем как импорт, так и экспорт) и российские инвестиции в украинскую экономику (в том числе и в машиностроение, которое особенно в них нуждается). Иными словами, Россия поддержала Януковича не только словом, но и делом. Финансово-экономическая поддержка России дала Януковичу возможность дополнительно освободить часть бюджетных средств для реализации социальных программ.
Тем не менее Россия проиграла. Решающую роль сыграли те факторы внутренней жизни Украины, о которых шла речь выше, а кроме того, россияне никогда не имели хорошо продуманной стратегии в отношении Украины (знаю это не понаслышке) и действовали в традициях советских времен – прежде всего на уровне личных и официальных контактов номенклатуры двух стран. Не было в Москве понимания того, что Украина объективно не заинтересована в возвращении назад – к союзным отношениям с богатой нефтью и газом, но политически слаборазвитой, авторитарной Россией. Даже если в ближайшее время такие отношения могут принести Украине определенные выгоды. И пусть сегодня Украину в Европе не ждут, евроинтеграция как стратегическая цель здесь уже определена. И дожидаться, когда в демократическую Европу будут готовы войти такие авторитарные государства, как Россия, Казахстан и тем более Белоруссия, только для того чтобы шествовать туда вместе, украинцам нет смысла. В этом вопросе позиция Ющенко больше отвечала объективным интересам Украины, чем позиция Януковича.
Запад потратил на предвыборную кампанию своего кандидата Виктора Ющенко (а то, что он был заинтересован именно в нем, нет никаких сомнений), думаю, на порядок меньше средств, чем Россия, но добился гораздо большего.
Позиции Западной Европы и США в вопросе украинских выборов-2004 в главном совпадали. И европейцы, и американцы хотели бы видеть в кресле президента Украины только Виктора Ющенко, но при этом постоянно твердили о своей непредвзятости. Они, мол, хотят только одного – чтобы выборы в Украине были честными и прозрачными. Тактика была выбрана верно. Номенклатурно- олигархический режим контролировал основную часть электронных массмедиа, которые обслуживали власть и ее кандидата (газеты и журналы были относительно свободными). Поэтому, делая акцент на необходимости соблюдения свободы слова и борьбы с коррупцией, пытаясь морально и материально поддержать оппозиционные средства массовой информации, Запад объективно работал против пропаганды кандидата от власти и в то же время как бы оставался в рамках общей программы содействия демократии. Украинские журналисты, недовольные ограничением их возможности критически оценивать ситуацию, естественно, приветствовали такую политику Запада (кто тайно, а кто и явно).
В такой, внешне привлекательной и, как вскоре выяснилось, эффективной позиции Запада были свои изъяны, так сказать, «морально-правового» характера.
Во-первых, ударение, сделанное на проблеме свободы слова, невольно отвлекало внимание украинских граждан от важнейших сегодня (по данным практически всех социологических опросов) экономических и социальных проблем. Позитивы, которые, несомненно, были достигнуты государством в этой области, уходили в тень, что существенно ослабляло эффект предвыборных действий премьер-министра Януковича. Объективной информации о социально-экономических успехах правительства оппозиционные СМИ не давали, и Запад закрывал на это глаза. Даже повышение Януковичем минимальной пенсии – шаг очевидно положительный, поскольку существенно улучшал материальное положение миллионов людей, – оппозиция восприняла в штыки, а Запад поддержал такую линию оппозиции.
Во-вторых, обыгрывая тему коррупции в Украине, западные политики и журналисты пытались создать впечатление, что в коррупции замешана только власть, откровенно игнорируя тот факт, что немало подозреваемых в коррупции людей есть и в стане оппозиции (та же Юлия Тимошенко, например).
В-третьих, формально поддерживая идею свободы слова и равных возможностей для всех, Запад оказывал максимальную поддержку (прежде всего материальную) главным образом правой оппозиции, гораздо в меньшей степени – социалистической оппозиции Александра Мороза и совсем не помогал компартии. Что явно не соответствовало публичным декларациям о равенстве возможностей всех кандидатов.
Наконец, поддерживая на словах демократизацию Украины, Запад реально всегда был на стороне Ющенко, несмотря на откровенный национализм и антидемократизм влиятельной части его окружения. Западные политики никогда не высказывались в поддержку политической реформы, которая могла бы ограничить в будущем полномочия нужного им кандидата, и при любом удобном случае выступали против нее.
Особенно активной в своем противодействии политической реформе была г-жа Северинсен, контролирующая выполнение Украиной своих обязательств перед Советом Европы (СЕ). Она, например, никогда не обсуждала с представителями организаций русской культуры и других национальных организаций вопрос о ратификации Европейской хартии региональных языков и языков меньшинств, хотя такая ратификация была обязательным требованием СЕ к Украине. Она совершенно не реагировала на тот факт, что хартия была ратифицирована еще в мае 2003 года, а документ о ратификации не передавали в ПАСЕ до конца 2004 года (не знаю, передан ли он сейчас). И это не удивительно, потому что против ратификации хартии выступали как раз те, кого Северинсен всегда поддерживала, – Ющенко и его окружение. Избегая обсуждения вопроса о ратификации хартии, который она обязана была обсуждать, представительница ПАСЕ одновременно, явно превышая свои полномочия и вмешиваясь в наши внутренние дела, настаивала на том, чтобы Украина не проводила политическую реформу в год президентских выборов. Поддержка со стороны Северинсен и СЕ существенно влияла на позицию Ющенко и «Нашей Украины», которая постоянно самым грубым образом срывала процесс голосования по политреформе. Хотелось бы заметить, что поведение г-жи Северинсен – выразительный, но далеко не единственный пример политики двойных стандартов, постоянно используемых Западом в своих отношениях с Украиной.
США оказывали Ющенко значительно более активную поддержку, чем Европа. Более того, есть основания предполагать, что именно в Америке разрабатывались конкретные планы приведения Ющенко к власти в Украине. Это была непростая задача – свержение политического режима, при котором страна вышла из экономического кризиса и ежегодно рекордными темпами наращивала производство ВВП. Успех можно было обеспечить, только представляя общую картину исключительно в черно-белых цветах, хотя на самом деле она была достаточно разноцветной. Понятно, что в черный цвет нужно было выкрасить Кучму и его команду. Леонид Кучма, несомненно, был далеко не идеальным политиком, но он все же сдал страну своему преемнику в гораздо лучшем состоянии, чем получил ее десять лет назад.
Массивная дискредитация Кучмы и его окружения началась с опубликования фрагментов так называемых пленок Мельниченко и обвинения президента в убийстве журналиста Георгия Гонгадзе. Свои первые интервью Мельниченко давал исключительно украинской редакции американского радио «Свобода», которой руководил тогда Роман Купчинский, влиятельный американский украинец, имеющий тесные связи в высших эшелонах прежде всего Демократической партии США, в кругах, связанных со Збигневом Бжезинским. Не без его, вероятно, помощи экс-майор Мельниченко и вдова Гонгадзе получили политическое убежище в Америке.
Разумеется, это только одна из версий, но на основании своего эмигрантского опыта могу предположить, что план содействия правой оппозиции и объединения ее с соцпартией Мороза разрабатывался и поддерживался в Америке. Не правительством США, а влиятельными людьми, включенных в такую примерно цепочку: «ястребы» в руководстве Демократической партии, в целом довольно либеральной, – влиятельная часть украинской и польской диаспор в Америке – лобби демократов в Госдепартаменте и спецслужбах – обычно поддерживающий эту же партию крупнейший профсоюз АФТ-КПП – тесно связанный с этим профсоюзом «Дом свободы», организация, которая спонсирует проекты в поддержку демократии по всему миру.
Хочу обратить внимание на то, что руководит «Домом свободы» Адриан Каратницкий, в
