Цыганское гадание

– Да. Иной раз мне кажется, что я был цыганом, – он взглянул на девушку и улыбнулся.

– Бродягой-путешественником?

– Да, по поручению короля. Я побывал в Англии и Дании, был во Франции, Италии и Германии. И куда бы я ни отправился, красавица, – добавил он задумчиво, – я видел караваны цыганских кибиток. Они встречались мне на дороге, в полях и на ярмарках.

Тамсин кивнула.

– Ромалы путешествуют по всем странам. Мои дед с бабкой пришли из Франции и добрались до Англии, когда были еще молодыми. Теперь они бродят по Шотландии и никуда больше не собираются. Шотландцы более терпимы к цыганам, чем другие народы. Здесь у ромал есть некоторая свобода, они могут сами распоряжаться своей жизнью.

– А ты ездила куда-нибудь? – спросил девушку Уильям.

– Только в Англию и только в лунную ночь. – Тамсин улыбнулась. – Когда я была маленькой, я жила у дедушки с бабушкой и говорила только по-цыгански и по-французски. Отец привез меня в Мертон, когда мне исполнилось шесть лет. Его бабка, Мама Мэйси, поселилась в замке, чтобы растить меня, но я не говорила по-шотландски, да и по-английски тоже. Это вообще особая история. Чтобы учить меня шотландскому, папа нанял воспитателя-мужчину, который владел французским. Я многому научилась у него. Он научил меня читать и писать на английском и на латыни и еще учил меня математике.

Уильям взглянул на Тамсин.

– Образованная цыганская девушка? Такую нечасто встретишь.

– А ты учился вместе с королем. Мы оба получили необычное образование. И у нас есть еще одна необычная черта, общая для нас обоих. Мы бродяги по натуре. Расскажи мне еще что-нибудь о путешествиях с королем.

Уильям пожал плечами.

– Самые занимательные истории случались тогда, когда я сопровождал его в тайных вылазках. Король любил ездить по стране, переодевшись нищим или фермером. Он называл себя тогда «Гудмен из Баллангейча». Время от времени мы напарывались на неприятности, особенно в кабачках, где часто возникали заварушки и драки из-за азартных игр или приграничных споров. Один или два раза я оттаскивал его в безопасное место, потому что никто не знал, что меряется силой или спорит с королем Шотландии.

Тамсин хихикнула:

– Ты бывал в цыганских таборах вместе с ним?

– Да, хотя в таборе твоего деда я не был. Джеймс упоминал египетского графа по имени Джон Фо, который однажды вылечил его лошадь. Король был очень ему благодарен. Должно быть, он имел в виду твоего деда.

Девушка утвердительно кивнула:

– Это был он. Они встречались с дедом несколько раз, король даже приглашал его вместе с труппой бродячих артистов в королевский дворец, чтобы они вместе дали представление. Три года назад, когда дедушка привел свой табор во дворец Фолкленд, король подписал указ о привилегиях и вручил деду охранный лист.

Уильям сдвинул брови:

– Это был табор твоего деда? Я слышал о том представлении. Многие были в восторге.

– Король очень уважал моего деда за его знание лошадей. А еще король просил бабушку погадать ему, предсказать будущее.

– Она предсказала ему длинную жизнь и счастливое будущее? У Джеймса не было ни того, ни другого.

Тамсин смотрела на голубые цветы, что росли в придорожной траве.

– Она узнала правду, о которой тогда еще никто и не догадывался. Она видела, что короля Джеймса ждет ранняя смерть. Но мы никогда прямо этого не говорим. Я знаю, она предупредила его о слабом здоровье. Но иногда осторожность ничего не стоит. Иногда провидение имеет гораздо большую власть над людьми.

– Судьба, – сказал Уильям, – играет многими.

– Да. – Тамсин смущенно взглянула на него. – А теперь король мёртв, и его крошечная дочь заняла трон отца. А ты видел маленькую королеву Мари? – с любопытством спросила девушка.

– Видел. Красивая малышка, но создает множество проблем Шотландии. Генрих Английский навис над ее колыбелькой, как стервятник.

– У нее много защитников.

– В целях безопасности ее перевезли в Линлитгоу, но я бы чувствовал себя спокойнее, если бы она находилась в замке Стирлинг. Нужно, чтобы вокруг нашей королевы-инфанты были каменные крепостные стены, – нахмурился Уильям.

– Я однажды была во дворце Фолкленд, – сказала Тамсин. Уильям с удивлением посмотрел на нее. – Как-то летом три года назад король пригласил людей моего деда, чтобы они танцевали и играли на музыкальных инструментах. Я поехала с ними. Знатные леди просили погадать им, и я помогала бабушке читать судьбы по ладоням и картам. Я видела королеву, такую высокую и такую милую, и короля рядом с ней. Они были одеты в сказочно прекрасные платья. Дворец был огромный и красивый, с гобеленами на стенах и стеклянными окнами. Стулья были обиты бархатом. Везде я видела красивые вещи, по дворцу ходили прекрасные леди и лорды. – Она взглянула на Уильяма. – Но тебя я там не видела. Я уверена.

– Я, как правило, избегал шумных торжеств. Мне больше нравятся маленькие компании. – Он скользнул по Тамсин взглядом и продолжил: – Такие, как в Рукхоупе. Вечером, после ужина, мы привыкли собираться в большой гостиной, чтобы сыграть в карты и помузицировать. Думаю, тебе тоже понравится.

Тамсин быстро отвернулась. Мысль о том, что она встретится с его матерью, сестрой и дочерью, повергла ее в панику.

– Я не привыкла к таким вещам, – настороженно произнесла она.

– Ты сказала, что умеешь играть в карты. Ты поладишь с моей семьей, вот увидишь.

– Что я должна увидеть? – спросила она. Напуганная перспективой встречи с его семьей, она тем не менее не желала показывать свой страх. Скрывая свои опасения, Тамсин дала волю гневу. – Что ты им скажешь?! «Это моя жена, я буду держать ее в темнице» или «Это моя узница, я буду держать ее в своей постели»?! Как ты объяснишь им, кто я такая?

– Это Тамсин Армстронг, наша гостья, – спокойно произнес он. – Вот и все.

– А, вот и все! Она ведь не затянется надолго, эта женитьба, не так ли? – Девушка отвернулась и перекинула за спину тяжелую массу своих волос.

Летний день был теплым, и в тартане ей становилось слишком жарко. Она развязала шнурок, который стягивал плед у шеи, и позволила тяжелой одежде упасть позади нее на спину лошади.

Тамсин провела рукой по простой белой сорочке и коричневой юбке, которые носила в таборе, и бросила взгляд на босые ступни. Было бы неплохо, если бы ее волосы были уложены в прическу, а на ней самой красовался изысканный наряд, да и пара красивых туфель бы не помешала. Домочадцы Уильяма будут поражены ее внешним видом. Девушка спрятала руку в перчатке под колено, прекрасно осознавая, что больше всего она боится увидеть отвращение на лицах родных Уильяма.

– Тамсин, – сказал наконец мужчина, теряя терпение. – Что тебя так расстроило? Ты о чем-нибудь сожалеешь?

– Нет, я нет. Но вот ты скоро пожалеешь обо всем, – пробурчала она.

– Ошибаешься. Но я, возможно, пожалею о том, что обещал не держать тебя в темнице, – проворчал он.

Остальной путь они проделали молча. Только у самого замка Уильям повернулся к девушке и, глядя на нее, сказал:

– Мои мать и сестра ждут тебя. Не стоит волноваться из-за встречи с ними.

Тамсин подняла на него удивленные глаза:

– Они ждут меня?

– Да. Я заезжал в Рукхоуп после того, как расстался с твоим отцом. Я поужинал с семьей и рассказал маме и сестре, как все было.