толстые бусы. Трейси Мерсер прижимается к Барри Фишеру, он приехал в отпуск из Белфаста, рад, что жив, надеется подцепить слабую на передок девку, такой уж он. Трейси хорошо смотрится рядом с простой одеждой и ёжиком Солдата Барри, армейская зарплата жжёт карман в джинсах новой модели; он кладёт руку Трейси на задницу, проводит пальцами там, где должна быть щель, только ткань мешает, сильно натянута, и она прижимается ещё сильнее, как будто хочет исчезнуть в его глотке; и я думаю, старая бедная Трейси, девушка, которую все зовут Стальное Горло, она известная соска; и Крис говорит, что знает парня, который знает одного кекса, о котором я никогда не слышал, друга его друга, а тот кекс говорит, она это дело любит, фанатка из брюк в рот, ёбаная блядь, но когда я смотрю на неё, мне кажется, это нечестно, что за её спиной распускают такие слухи, милая, дружелюбная девушка; я видел её в кафе на станции и в столовке BHS[5] c чашкой чая и пачкой печенья, она насвистывала, как свистят девушки, соберутся вчетвером-впятером, хихикают и жалуются на жизнь, смотрят на парней, а она всегда улыбается, здоровается, если узнаёт тебя в лицо, дружелюбная девушка; она заслуживает лучшего, похоже, вредных уважают, холодных и зажатых, может, в этом-то и дело; Трейси улыбается на людях, и за это на неё ополчились, но никто из нас с ней не гулял, так что кто его знает; единственное, что ясно, Фишер думает, он охуенно крутой, потому что в армии, запудривает девушке мозги историями. Все помнят взрывы бомб ИРА в Бирмингеме, каждый вечер в новостях очередной взрыв или убийство; и хотя голова течёт от спида, которым я закинулся, я думаю о том дрочиле кадровом офицере, который предлагал мне пойти в армию, не мне одному, предлагал всем подписаться, и «Career Opportunities» «The Clash» проносится в голове, строчки о ненависти к армии и ВВС Великобритании, что не хочется сражаться на тропической жаре, перемешиваются с «Pretty Vacant» из колонок; похоже, Фишер знает ди-джея, иначе он вряд ли затусовался бы в пачке подростков, но мне кажется, что тут есть люди и старше; если остановиться и приглядеться, Фишер сам подросток, он видел большой мир, он уехал из Слау, от местной повседневности; но я ни за что не поеду в Ольстер, где снайперы будут стрелять в меня с высоток.
Профессиональный консультант, ещё один сержант-рекрутер, который может смело идти на хуй, чего он понимает, я сам разберусь со своей жизнью, найду нормальную работу и буду жить лучше, чем мать с отцом, буду получать удовольствие от самого себя. Дэйв прислонил голову рядом с моей, и я слышу, что он говорит, оплакивает 10 фунтов, которые мы отдали ЯМ на улице, два метра Ямайского Ма-хача, с классической телегой «одолжите нам 10 фунтов», это случается каждую пятницу, как часы, так что я не понимаю, чего убивается Дэйв, так бывает, когда ты подросток, люди хамят, старшие ребята постоянно просят 10 фунтов за проход, такая жизнь, крыша едет, пытается yi наться за Sex Pistols, кожу покалывает, так устроен мир, говорю Дэйву забей, слушай музыку, говорю, зацени тусовку Стального Горла, одна из них прямо королева красоты, химическая блондинка, в десять раз лучше, чем твои тоскливые потуги на Мисс Мира, кудряшки завивки, сияющие зубы, эта выделяется из других девчонок, и как по заказу Ramones играют вместо Pistols, «Sheena Is A Punk Rocker» вихрем проносится по головам, громкость нарастает, интересно, в какую школу ходит эта девчонка и где она живёт, есть ли у неё парень, берёт ли она в рот, сплёвывает или глотает, наш классический набор фраз наполняет голову, но мне кажется, отличаются только волосы, Дэйв долбит пяткой по стене в ритм музыке, Крис кивает нам и смотрит на девчонку с волосами, я чувствую удары ботинка Дэйва, отбивающие штукатурку; Смайлз стоит справа от Дэйва, ржёт, как обычно, наверно, Смайлз мой лучший друг в этой тусовке, его широкая ухмылка и цепочка с бритвенным лезвием, он рад тусоваться с друзьями, беззаботная натура, без гнильцы; и что есть в бандах панков — так это чувство юмора, стёб над миром, некоторые для этого пишут песни, херня по сравнению с «Ramones» или «Vibrators», а некоторые ищут другие пути, а настоящее имя Смайлза — Гари Доддс, его кличку взяли из книг «Солнечные Улыбки», которые нам давали в детстве; фотографии детей-сирот, мы их продавали ради благотворительности; и Смайлз всегда просил лишнюю книжечку-другую, тратил время, загонял грустные фотки смеющихся детей. Мне всегда было грустно видеть их счастливые лица, они знают, что никто их не ждёт, но Смайлз добивался успеха, смотришь на него — он взрослеет и делает что-то осмысленное, он из таких ребят; мать звала его «сокровищем», мой лучший друг Санни Смайлз[6] привалился к стене, ловит каждую секунду пятничного вечера, счастлив, что жив; спид и энергия музыки подавляют плохие мысли, и вот в колонках Дебби Харри, охуенно хороша, но надо отлить; и я отдаю Смайлзу пустую банку посторожить, потому что надо будет что-то вертеть в руках, а денег нет, но не будешь же, как дрочила, стоять с пустыми руками; и я тащусь по краю танцпола в сортир, вхожу, встаю прямо и пускаю струю, почти уже закончил, и тут Дэйв врывается ко мне и толкает вперёд, точно и жёстко, и я ссу на себя; штаны спереди мокрые, расползается тёмное пятно, и ещё хуже пятна — ощущение в трусах, жидкость на перце и яйцах, моча течёт по ногам, и я разворачиваюсь и пытаюсь обрызгать его, но он уворачивается и влетает в кабинку, захлопывает дверь и запирает замок, оставляя меня доссывать; и я начинаю лупить ногой в дверь, петли трясутся от ударов мартенов, но дерево прочное, я не смогу его разбить; слышно, как внутри смеётся Дэйв, и я начинаю напрягаться, что от меня воняет, и хотя я вряд ли подцепил бы сегодня девочку, приятно думать, что у вдруг у тебя всё получится; эта мысль греет, но кто пойдёт знакомиться, воняя, как бомж, спящий в туннеле, как денатуратовый алкаш, по которому плачет дурка, особенно вечером в пятницу, в последний день семестра, и вряд ли какой девчонке понравится парень, который воняет, как толкан, и я забиваю на Дэйва и иду к коробке с бумажными полотенцами, отрываю большой шмат бумаги, сую в штаны спереди, пытаюсь промокнуть ссаки, на хрена он сделал такое западло. Он кричит: «это тебе за то, что ты сделал на прошлой неделе».
Я понимаю по напряжению голоса, что он пытается понять, где я есть и почему больше не бью по двери; распахивается входная дверь и влетают Крис и Смайлз, за ними следом — голос Боба Марли, «Рипку Reggae Party», громкость опять убрали, и дверь захлопывается. Крис спрашивает, куда делся Дэйв, мудак он конечно законченный, и я тыкаю пальцем в кабинку, где он заперся; он наверняка слышит наши голоса и понял, что я у раковины, Дэйв выходит с лыбой во всю рожу, надо было бы разобраться, что там было на прошлой неделе, но он уже кинул заподляну, и она к нему вернётся, может, и надо бы оставить всё как есть, как Али не стал бить Уэллса по голове, но я достану Дэйва, когда он не будет этого ждать, а пока посмеёмся; и Крис кривит рожу, когда видит мои штаны и понимает, что тут было, морщит нос, Дэйв смеётся так сильно, что я решаю, сейчас он составит мне компанию и обос-сытся; Крис грустно качает головой, расстёгивает ширинку и стоит у писсуара, бурча себе под нос, а Дэйв достаёт из кармана баллончик краски, трясёт его и начинает раскрашивать стены, пока я вытираюсь, и когда я тоже хочу пройтись по стенам краской, туалет уже покрыт граффити, от «ЭЛВИС ДРОЧИЛА» до «ТНЕ LOFT RUN FROM MOTHERCARE» и «VAMBO MARBLE EYE». Я беру баллончик, он почти пустой, и ребята резко сваливают, и я остаюсь с уликой в руках, толпа дрочил, и я трясу баллончик и вывожу большими грязными буквами «ДЭЙВ БЕРРОУЗ ПЕДРИЛА И СОСЁТ У СОЛДАТ», бросаю пустой баллон в толчок и покидаю место, голова опущена, быстрее смешаться с толпой ребят и девчонок, которые тусят на танцполе; весь зал сходит с ума под «God Save The Queen», лучшей в Праздничную Неделю, и я иду в бар, назад к братве, вижу, что Солдат Барри уже один, разгруженный Трейси Мерсер и кайфующий от песни. Крис собирает деньги и идёт за вторыми банками, последними на сегодня, у каждого есть порция лайма, который стоит целый фунт, но стоит того, чтобы сбить привкус лагера во рту, никто не признается, что он нам не нравится, все говорят, просто для контраста. Крис приносит пиво и тычет в другую подружку Трейси, зырьте — охуительные сиськи, и мы следим за пальцем и видим девушку, которая расчищает секцию танцпола, глаза Дэйва лезут на лоб, и мы видим девушку в действии, мягкое колыхание сисек и линию чулков, и тут начинается, все расходятся, как при махаче стенка на стенку, музыка переключается на «Life On Mars» Боуи; и я жду любимую строчку про троглодита на дискотеке, вспыхивает стробоскоп, может, ди-джей не такой уж дрочила, потому что я понимаю, панк — это значит забить на ту музыку, которую слушал в прошлом, но Боуи — колдун звука, и никто не верит байкам, что Боуи педик, ну музыканты часто говорят, что они голубые, это модно, и это больше в газетах пишут, но Джеффер-соны начинают дурить, и вышибалы прибегают и тащат трёх братьев наружу, и когда они вылетают за дверь, музыка останавливается и чувак из кассы начинает гонево, говорит, какие-то бляди изрисовали туалет, и когда он узнает, кто это сделал, вышибалы отрежут им яйца, вообще-то рисовать нормально, а вот ножом резать не стоит, но народу по большей части до транды; все смотрят на махач у входа, и тут ди-джей просит Дэйва Берроуза выйти вперёд и принять наказание, как мужчина, и пара человек смотрят на Дэйва, но слишком мало, чтобы сдать его, и он въезжает, начинает оглядываться, и это сбивает с толку тех, кто якобы его узнал, он нервничает, а я надеюсь, что шутка не зайдёт слишком далеко, учитывая, что вышибалы заняты; они вытаскивают Джефферсонов за вторую дверь и бьют ногами, братья отвечают, и неплохо для своего возраста; их старик не раз разносил пабы и избивал копов, старший из
