предупреждения. Марджи почувствовала себя такой униженной, что сделала несколько шагов вперед и забормотала первое, что пришло ей в голову:
– Мы не должны были приезжать! Пустая затея! Я очень сожалею! Нам не следовало вас беспокоить, ведь у нас нет никакого права рассчитывать на ваше гостеприимство.
Лидия Вэнстроу подняла изящную руку, утихомирила свою племянницу. Она вошла в комнату чинной походкой, ее желтый шелковый шлейф шелестел подобно легкому ветерку по узорчатому дорогому ковру. Она прошла мимо Марджи и села на диван у камина.
– Садитесь, мои дорогие. Думаю, нам надо многое обсудить. Для начала расскажите мне, что привело вас в Бат.
Марджи и Дафна уселись напротив своей вальяжной тети, и Марджи, запинаясь, изложила свои просьбы. Но миссис Вэнстроу – она пожелала, чтобы племянницы обращались к ней именно так – мягко уговорила ее рассказать обо всех своих трудностях. Голос у Марджи стал более уверенным, особенно подробно она остановилась на том, что в их бедах в основном повинна нехватка денег, и закончила так:
– Выходит, мы здесь просто для того, чтобы найти Дафне мужа. У меня хватит денег, чтобы купить платья на это лето и выглядеть очень модными. Полагаю, это важно для затеянного мною дела. Но боюсь, что это не все. С нашей стороны это величайшая наглость, но осмелюсь молить вас о помощи. Без вас нам ни за что не попасть в общество тех благородных семейств, что отдыхают обычно в Бате. – Она почувствовала, что у нее перехватывает дыхание.
– И это все? – спросила миссис Вэнстроу.
– Мы еще надеялись остановиться у вас в доме. – Марджи почувствовала, что ее сердце ухнуло куда-то вниз. Выражение лица тети отнимало у нее всякую надежду.
Миссис Вэнстроу слегка нахмурилась и перевела взгляд на свои белые гладкие руки. Она слегка коснулась по очереди трех колец, усыпанных драгоценными камнями, на левой руке и зачем-то поправила их. Долгое время она молчала. Марджи смотрела на нее, пытаясь постичь характер тети. За последние несколько лет она познакомилась с несколькими зрелыми женщинами, в основном благодаря талантам Дафны терять работу. Они переменили немало хозяек, но никогда не встречали такой женщины, как тетя Лидия. Она поняла, что миссис Вэнстроу обладала вкусом, элегантностью и утонченностью. Похоже было, что она довольно богата. Она, несомненно, была женщиной разумной, но в холодноватом взгляде проглядывала расчетливость. Скорее всего, миссис Вэнстроу не делала ничего, что каким-то образом не служило бы ее интересам.
Догадавшись об этом, Марджи не удивилась полученному ответу:
– Ради моей сестры, которой вы лишились в столь важное время вашей жизни, я буду счастлива предложить вам остаться на два, может быть, три дня, но… – тут она сделала паузу и снова поправила свои кольца с драгоценными камнями, особенно задержавшись на аметистовом, – боюсь, у меня нет средств, чтобы приютить вас надолго должным образом. Несмотря на то как выглядят мои обстановка и хозяйство, у меня мало денег. Лишь путем строжайшей экономии я поддерживаю мой дом на этом уровне. – И, очень тонко улыбаясь, она закончила разговор:
– А теперь, когда мы уладили дело, позвольте мне предложить вам чаю. А потом, надеюсь, вы расскажете мне обо всех ваших приключениях за последние годы.
9
– Да, Дафна, я уверена, что тетя – то есть миссис Вэнстроу – сказала, что в восемь часов надо появиться в зале минеральных вод. – Марджи заговорила, подражая громкому, внушительному голосу тети:
– «И ни минутой позже! Я всегда появляюсь точно в этот час, и во время моего прихода бьют часы рядом со статуей. Я вращаюсь в очень строгом, тщательно отобранном кругу знакомых и предпочитаю соблюдать сложившийся порядок. Советую вам последовать моему примеру. Спокойной ночи».
– Да, что касается сна, – вздохнула Дафна, растирая руки и морщась, – Марджи, у меня невыносимая кровать. Даже когда спали на чердаке того ужасного особняка в Оксфордшире, и то там не было такого неудобного матраца, как у миссис Вэнстроу.
– Тихо! Вон идет тетя! Ты же не хочешь показаться неблагодарной?
– Но ведь так оно и есть! – закончила Дафна уже тихим шепотом. – Мне не хочется об этом говорить, Марджи, но младшая горничная рассказывала, что у миссис Вэнстроу три экипажа и, по меньшей мере, шесть лошадей!
Марджи резко повернулась и посмотрела на сестру.
– Ты, должно быть, шутишь! – быстро проговорила она тихим голосом. – После всех ее нескончаемых жалоб на бедность, и это за обедом, который можно было бы подать принцу, – так-так! Дафна, мне кажется, что-то прогнило в Датском королевстве!
– Датском? – удивилась Дафна. – Но мы же не в Дании, мы в Бате.
Марджи не собиралась вдаваться в объяснения, тем более уже подошла миссис Вэнстроу и, прищурившись, пронзительными голубыми глазами начала изучать каждый дюйм их нарядов.
Три раза обойдя вокруг каждой из них и проверив, не выглядели ли поношенными их перчатки и обувь, миссис Вэнстроу наконец выразила свое одобрение.
– Отлично, – сказала она наконец, обращаясь к Марджи. – Полагаю, это ты выбирала туалет? Весьма похвально. Скажи-ка мне, сколько тебе стоил этот шелковый жакет? Я видела такой в « La Belle Assem-Ыее », и тоже с золотой тесьмой, меньше двух месяцев назад. Только лондонский портной сумел бы сшить так, но ты сказала, что жила в Глостершире уже больше полугода. Ты, случайно, не ездила отдохнуть в Лондон? Иначе, каким же образом тебе удалось его заполучить?
Марджи сочла за благо не уклоняться от истины, но и не раскрывать полностью своих карт.
– Нет, я не ездила в Лондон, – уклончиво ответила она.
– Ты что же, сама себе сшила это? – спросила тетя, ощупывая гладкую синюю шелковую ткань.
– Да.
