– Судя по тем людям, которые ворвались в их парламент и расстреляли спикера и премьер-министра, там тоже не все ладно, – заметил Головко.
– Люди, прошедшие войну, не умеют договариваться. Они признают только язык силы, – напомнил генерал, – поэтому всегда должны быть и силовики и дипломаты. Первые воюют, а вторые пытаются договариваться. Хотя Наполеон считал, что первые побеждают, а вторые лишь закрепляют их победы.
– Если будет общий сбор, то мы можем задержать многих из них, – предложил Головко.
– И подставить Шатена?
– Нет. В любом случае нет. Постараемся узнать об этом по своим каналам. Можешь себе представить, какая это будет удача – если мы сумеем взять их всех разом.
– Посмотрим, – сказал Белобородов, – как у нас получится. И передай Шатену, чтобы был особенно осторожным. Все трое, кто сегодня у нас был, знают о том, что мы имеем своего человека, внедренного в банду Бразильца. И это обстоятельство меня нервирует больше всех остальных.
Глава девятая
Невозможно работать без толковых помощников, когда тебе подчиняются сотни людей. Нужно иметь нескольких человек, которым ты доверяешь и которые, соответственно, руководят остальными. Иначе невозможно наладить любой нормальный процесс. Это азбука управления, которую Оскар Ваганов хорошо знал. Именно поэтому он так долго и терпеливо отбирал себе помощников, чтобы через них управлять остальными людьми. Он принимал их обычно в загородном доме, окруженном собственной охраной. Среди тех, кто сегодня к нему приехал, было четверо людей, каждого из которых он знал много лет. Никита Федунец, Игорь Широбоков, Таир Бицуев и Арсен Болкаров. Он мог поручиться за каждого из них. Он знал путь каждого, знал, чем они занимались последние десять лет, кто и в каких преступлениях был обвинен или разыскивался. Он должен был доверять всем четверым. Но именно поэтому испытывал некоторые сомнения.
Никите было пятьдесят шесть лет. Четыре отсидки, два убийства, грабеж в молодости, торговля наркотиками. В девяносто девятом он был тяжело ранен в перестрелке с сотрудниками милиции и чудом выжил. У него на теле еще оставались два пулевых ранения. Рассудительный, выдержанный, хитрый, опытный человек. Игорь Широбоков, двадцать девять лет. Руководил молодежной бандой отморозков, которые убивали приехавших гостей – вьетнамцев, корейцев, кавказцев, азиатов. Получил четырнадцать лет тюрьмы, отсидел восемь и вышел на свободу. После этого совершил еще два убийства, но о них никто не знает, кроме Ваганова. Дерзкий, вспыльчивый, заносчивый. Таир Бицуев. Тридцать семь лет. Этот попал в первый раз в тюрьму еще в шестнадцатилетнем возрасте. Затем в двадцать шесть был осужден за убийство. Сидел в одной колонии с Вагановым. Умудрился сбежать, задушив конвоира, о чем знала вся колония. Был снова арестован, но доказать его причастность к убийству не удалось. Получил восемь лет, из которых отсидел только три года и вышел на свободу. Умный, сильный, агрессивный. И наконец Арсен Болкаров. Тридцать шесть лет. Это профессиональный контрабандист, ни одной отсидки, но на его счету два убийства. Жестокий, мстительный, обидчивый.
Четверо помощников, которым Оскар должен доверять. И один из них может оказаться информатором полиции, которого никак не удается вычислить. Сегодня они приехали к нему впятером, вместе с Феликсом и он хочет с ними поговорить. Неужели и здесь его обманывают? Неужели среди этой группы есть тот самый информатор полиции, который так тщательно скрывает свою причастность к его некоторым проколам. Но про группу Старика ни один из них не знал. Именно поэтому группу ждали столько дней. И именно поэтому самого Старика убили. Знал Викулов, но он вне подозрений.
Ваганов посмотрел на своего заместителя. А почему, собственно, он все время считает, что Феликс вне подозрений? Только потому, что он жестокий убийца? Но другие тоже далеко не ангелы. Или потому, что Викулов уже много раз доказывал свою преданность? Но и другие готовы разорвать любого по первому приказу самого Бразильца. Тогда почему он так слепо доверяет своему заместителю? Любого можно купить, это он точно знает. А звероподобный Феликс любит роскошь, ему нравятся красивые женщины. Он тратит на них немыслимые деньги. Находит самых дорогих, а потом получает удовольствие от унижения этих женщин. Какой-то странный садизм – платить такие деньги женщинам, а потом их унижать и мучить. Может, у него куча скрытых комплексов. Или такой садист не может быть осведомителем полиции? Конечно, может. Выбирают всегда тех, на кого можно собрать компромат, кому нужны деньги, кто готов пойти на сделку. И все-таки это невозможно. Феликс не пойдет на сделку с полицией. Он слишком сильно ненавидит ментов. А если это обычная игра? Ваганов снова посмотрел на Викулова. Нет. Он не должен его продавать. Хотя бы потому, что ему самому будет невыгодно. Место самого Бразильца он все равно занять не сможет. Коды и шифры в зарубежных банках знает только сам Ваганов, и своих осведомителей, среди которых есть и Министр, знает тоже сам Ваганов. Значит, на этом Викулова не купишь. Деньги? Он и так зарабатывает немало. Похоже, что Феликса нужно вычеркнуть из списка подозреваемых.
Тогда остаются четверо. Никита – старый и боевой товарищ. Столько лет в тюрьмах и колониях. И он едва не погиб, когда его практически в упор расстреляли. Столько лет противостояния сначала милиции, потом полиции. Неужели он мог ссучиться за столько лет? Неужели мог изменить всю свою жизнь и согласиться на сотрудничество с легавыми? Но главное, зачем?
Никто не знает, что Никита тайно посещает врачей и у него развивается простатит. Операцию делать уже поздно. Конечно, Никита скрывает это ото всех, но Бразилец обратил внимание на частые посещения клиники своим подчиненным. Там могла быть явка со связными, и Ваганов решил проверить свои подозрения. Но это оказалась реальная клиника, и болезнь Никиты тоже была реальной. Сказались долгие годы, проведенные в тюрьмах и колониях. Профессиональная болезнь заключенных и моряков – простатит, когда годами живешь без женщины.
И хотя Ваганов лично проверил Никиту, но даже тяжелая болезнь Федунца не убедила его в том, что тому можно абсолютно доверять. Ведь именно узнав о такой болезни, Никита мог решить, что пора позаботиться о спасении своей души, и стать доносчиком. Хотя в это было почти невозможно поверить.
Игорь Широбоков был самым молодым в этой компании. В такие годы нравятся романтика, игры в шпионы. Его осудили за убийство эмигрантов и гостей, которые приезжали из азиатских стран. Кажется, на счету их молодежной банды было два десятка убитых. Если подумать, то сам Бразилец или его темнокожий кубинец-отец, который в свое время бросил мать Ваганова и вернулся на свою Кубу, могли вполне оказаться жертвами такой группы националистов. Игоря осудили. В таком возрасте его вполне могли завербовать, увлечь всей этой риторикой, даже националистической, пояснив, что такой темнокожий полукровка, как Ваганов, не должен оставаться криминальным авторитетом в Москве. И возможно, он согласился сыграть роль этого полушпиона, внедренного в банду. Нет. Это тоже не подходит. Игорь не может считать его чужим, он прекрасно знает, что сам Оскар Ваганов тоже не любит эмигрантов, а темнокожих гостей, один из которых переспал с его матерью, просто ненавидит. Конечно, отец не был негром, но он был довольно темным человеком, и цвет его кожи передался по наследству и самому Оскару. Он еще в детстве мечтал поехать на Кубу, найти своего отца и зарезать его за все страдания, которые претерпел в детстве.
Как только его не обзывали в школе, и кто только над ним не смеялся. Его сразу выдавал этот проклятый цвет кожи. Сколько унижений и оскорблений ему пришлось вынести. Сколько раз он отчаянно дрался за свою мать, которая посмела сойтись с этим заезжим петухом. Как Оскару было обидно. Из-за этого отца он ненавидел весь мир и прежде всего свою мать, которая осмелилась родить от такого человека. Но его поездка на Кубу в поисках отца часто откладывалась, а однажды мать сообщила ему, что получила письмо от родственников отца, где они написали, что этот сукин сын утонул и теперь уже некого было разыскивать и мстить за свое сложное детство.
«Игорь, конечно, националист, но он работает уже несколько лет с нашими людьми, среди которых есть «всякой твари по паре», – подумал Ваганов. – И среди тех, с кем работает Игорь, есть и двое северокавказцев – Таир и Арсен. Их присутствие совсем не смущает Игоря. Значит, он все-таки не махровый националист или считает, что нужно убивать тех беззащитных эмигрантов, которые не умеют зарабатывать деньги и убивать себе подобных».
Неужели его могла увлечь эта приключенческая романтика? Или ему понравилось быть чужим среди своих и своим среди чужих? Нет, этот отчаянный парень, такой злой и беспощадный, который тоже вырос без отца, не сможет стать двуличным. Он выдаст себе неосторожным словом или действием. Обязательно
