длинный разговор.
– А нельзя завтра утром? – вздохнул Викулов.
– Нельзя, – сказал Ваганов, – если бы было можно, я бы тебя не стал будить.
– Тогда начинай, – предложил Феликс.
– Начнем с того, что мне звонил наш друг. Он сообщил, что там уже знают о том, что через три дня я собираюсь проводить почти весь товар по северному маршруту.
– Не может быть! – прошептал потрясенный Викулов. – Кто им сообщил? Когда ты об этом говорил, рядом никого не было.
– Рядом была крыса, о которой мы не знали, – возразил Оскар.
Один из помощников внес две чашки кофе и поставил их на столик. Другой принес сахарницу и чайник с молоком. Феликс положил два куска сахара в чашку и размешал. Ваганов долил молока, а сахар класть не стал. Когда он сел в кресло, халат раздвинулся, обнажая его темные ноги. Викулов невольно взглянул на его ноги.
«Почти негр», – недовольно подумал он, ничего не сказав.
Ваганов подождал, пока выйдут его помощники и закроют дверь.
– Я бы не поверил, если бы он не назвал день и маршрут. И я понял, что среди нас есть информатор легавых. Но он назвал мне такие данные, что ошибиться было нельзя. Кстати, я тебя поздравляю. Там еще раз говорили о тебе и пришли к выводу, что с тобой договариваться бесполезно. Ты такой упертый паразит, что не станешь меня предавать.
– Хорошо, что они это говорят. Может, тогда кому-нибудь из нас ты будешь верить, – сказал растроганный этой фразой Викулов. Он попробовал кофе и поставил на столик. Кофе был очень горячим.
– А я тебе всегда верил, – возразил Ваганов, – и ты об этом сам знаешь. В общем, он сообщил мне, что их информатор на самом деле старший лейтенант полиции, которого к нам внедрили. И еще он сказал, что это очень молодой человек, который раньше сидел за свои националистические убеждения. Теперь я склонен считать, что это тоже было подстроено.
– Игорь, – выдохнул Феликс, понявший, о ком идет речь, – Игорь Широбоков.
– Вот именно. Я бы никогда в жизни не поверил. Как раз Игорь казался мне самым надежным, самым верным среди остальных. Я вообще больше доверяю молодым, они в отличие от стариков не циники, а романтики. И среди них меньший процент предателей. Но оказалось, что это Игорь. Я думаю, что его значение в банде было преувеличено, а его возможный тюремный срок был обманкой, наживкой для дураков. На самом деле он всегда играл за чужую команду.
– Это еще нужно проверить, – сказал задумчиво Викулов. – Я тоже не верю, что это мог быть Игорь.
– У него было идеальное прикрытие. Изображал этакого дикого националиста, а сам работал со мной, полукубинцем-полуметисом, которых он ненавидел более всего. Во всяком случае, именно так и говорил.
– Нужно проверить еще раз, – упрямо повторил Феликс, все-таки пытаясь выпить свой горячий кофе.
– Уже проверили, – мрачно сообщил Ваганов. – Дело в том, что Арсена я послал в Гватемалу, чтобы договориться о новых поставках, и сообщил ему, что никакого груза через несколько дней не будет. Я ему сразу сказал, что это блеф.
– А остальные трое?
– Остались трое, – кивнул Бразилец. – Из них молодыми можно считать двоих. Молодой Игорь и относительно молодой Таир. Только Таира мы теперь можем не подозревать.
– Почему теперь? Что случилось? Он погиб?
– Почти. Он в больнице, в очень тяжелом состоянии. Вчера вечером с ним на связь вышел Артист, это пешка в руках Отшельника, его «шестерка», и предложил Таиру от имени Роберта Туманова один миллион долларов, чтобы тот сдал информацию. Таир отказался. Можешь себе представить? Отказался от миллиона долларов, и тогда его скрутили и увезли.
– Кто это сделал?
– Отшельник и его люди. Мне уже все рассказали в подробностях. Таира вывезли за город и начали соблазнять деньгами. Он говорил, что ему сначала предложили миллион, потом два, потом три.
– И он отказался? – изумился гость.
– Да, отказался. И я ему верю.
– Неужели Отшельник предлагал ему такую сумму? – задумчиво проговорил Викулов.
– Предлагал. Торг закончился тогда, когда Отшельник начал избивать Таира за отказ с ним сотрудничать. А потом появился Санитар.
– Значит, позвали этого зверя. – Даже такое бессердечное чудовище, как Феликс Викулов, считал Санитара зверем.
– Он уже не опасен, – сообщил Бразилец. – Сегодня ночью Таир, которого они избивали и так мучили, сумел оттуда вырваться. Этого Санитара он пристрелил. А заодно пристрелил и еще двух охранников, чудом уйдя с этой дачи.
– Ушел от троих, которых перестрелял, и сам остался в живых? – улыбнулся Викулов. – Никогда в жизни не поверю. Это он и есть крыса. Где он сейчас? Я ему об этом в глаза скажу.
– Нет у тебя ни выдержки, ни терпения, ни мозгов, – огорчился Бразилец, – но в любом случае Таир теперь чист перед нами.
– Почему? Ты готов ему доверять даже после такого невероятного побега?
– Успокойся. Он сейчас в больнице, в реанимации.
– Почему в реанимации?
– Ты можешь ему не верить, можешь и мне не поверить, и нашему другу Министру. Только там все было по-настоящему. Наши ребята уже были в больнице и оттуда мне позвонили. Таира спасло чудо, его подвезла случайная машина. Женщина-врач, которая ночью возвращалась в город. У него сломаны четыре ребра, ему повредили позвоночник, ухо, сломали нос, чуть не отбили почки. Тебе этого мало? Ты по- прежнему считаешь, что его побег был подстроен, а он разрешил ломать себе ребра ради того, чтобы ты поверил в его алиби. – Было заметно, как нервничает Бразилец.
– Я этого не знал, – сказал Феликс, снова сделав попытку выпить свой кофе. На этот раз температура оказалась не очень высокой. – Если он убил Санитара, то мы об этом узнаем уже завтра утром. Санитар не такой человек, чтобы сгинуть без шума. Об этом будет знать вся Москва.
– Конечно, – согласился хозяин квартиры, – но меня больше убеждают не все эти слова и даже не возможные сообщения о побеге Таира, а его переломанные ребра и почти отбитые почки. Мне передали фотографию с его физиономией. Если хочешь, можешь полюбоваться. На его лице нет живого места. Слишком невероятная подстава получается, если его так обрабатывали только для того, чтобы мы поверили в его алиби. Показать?
– Не нужно, – мрачно ответил Викулов.
– Отшельник решил, что ему можно вот так нагло похищать моих людей и избивать их до полусмерти. Если бы Таир был крысой, никто не разрешил бы его похитить, – пояснил Ваганов.
– Это верно, – согласился Викулов, – выходит, что его мы можем исключить из числа подозреваемых. Тогда кто остается?
– Вот поэтому я тебя и позвал, – сказал Бразилец. Его глаза блеснули ненавистью. Викулов поежился, он хорошо знал этот холодный беспощадный взгляд. Приговор был уже вынесен.
– Значит, остались двое, – сказал он, глядя в эти глаза, – Никита и Игорь.
– Наша крыса не просто информатор, – пояснил Оскар Ваганов, – это офицер, внедренный в нашу группу. Кто угодно мог быть офицером, даже мы с тобой, только не Никита. И знаешь почему? У него сейчас нашли последнюю стадию рака. И он просто обречен. Но дело даже не в этом. Заболеть может и офицер, внедренный к нам из полиции. Но дело в том, что у Никиты плоскостопие. Обычное плоскостопие, из-за которого его не взяли в армию. И значит, офицером он никак быть не может. Там тоже проходят такую комиссию, прежде чем зачислить на учет офицером МВД. Понимаешь? Это такое абсолютное алиби. Остается только один человек. И этот человек Игорь, которого мы с тобой до сегодняшнего дня даже не
