Убивают и грабят обычно очень плохих людей. Или очень лживых, – сказала она, глядя своей собеседнице прямо в глаза. Эмма, не выдержав ее взгляда, отвернулась. Леся, усмехнувшись, продолжала: – А я всегда старалась быть хорошим человеком. Возможно, Пастушенко пройдет на кухню и попросит нашу домоправительницу приготовить нам кофе.
Арнольд кивнул, поднялся и быстро прошел на кухню. Леся уселась на стул и стала раскачиваться из стороны в сторону, словно на молитве. Эмма, явно сдерживаясь, тихо сказала Дронго:
– Она у нас занималась йогой, поэтому немного на ней чокнутая. И где только Арнольд откопал такую неприятную особу? Не могу вообще понять, как они живут вместе.
– Они сами способны оценивать свои чувства, – возразил Дронго, – поэтому не судите других по собственным меркам. Каждый человек сам решает для себя, как ему жить и как строить собственное счастье.
Он него не укрылось, как Леся и Эмма смотрели друг на друга. Эта маленькая сценка была выразительной. Леся посмотрела на часы. Муж явно задерживался.
– Неужели ему так трудно заказать обычный кофе? – недовольно сказала она.
– Калерия Яковлевна там не одна, – пояснил Дронго и только потом увидел расширяющиеся от досады глаза Эммы. Очевидно, не следовало вообще говорить об этом.
Леся быстро поднялась, поправила прическу и поспешила в столовую, чтобы узнать, почему Арнольда так долго нет.
– Побежала, – удовлетворенно произнесла Эмма. – Сразу побежала, чтобы не оставлять Арнольда рядом с моей сестрой. Вам не следовало говорить, что Калерия там не одна. Она перепугалась и сразу побежала на кухню, чтобы увидеться с домоправительницей и заодно не допустить слишком тесного общения своего мужа с Анной.
– Похоже, что она до сих пор ревнует своего супруга к вашей сестре, – заметил Дронго.
– Конечно. Они ведь учились в одном классе, и Арнольд был первой любовью Анны. Ничего особенного, такие романтические встречи бывают у школьников. Он тогда был самым высоким и самым красивым мальчиком в их классе. Если спросить Лесю, то она считает, что они до сих пор любят друг друга, хотя Анна уже давно разочаровалась в этом долговязом идеале своей девичьей любви и не испытывает к нему никаких чувств. Это я вам говорю абсолютно ответственно.
– Я вам верю. Нужно, чтобы поверила Леся. Теперь я понимаю, почему она с таким ожесточением вчера спорила с вами. Очевидно, вы раздражаете ее одним фактом своего родства с Анной.
– Верно, – кивнула Эмма. – Она считает себя самой умной. А на самом деле дура. Обычная пустышка. Даже со всеми его недостатками Арнольд достоин был лучшей партии.
Из столовой вышли Анна, Леся и Арнольд Пастушенко. Анна сразу подошла к сестре.
– Я уже попросила, чтобы нам приготовили кофе, – сообщила она. – Пойду наверх, посмотрю, как себя чувствует Ева. Она не спала всю ночь, ей снились какие-то кошмары, только под утро заснула.
– Бедная девочка, – вздохнула Эмма. – Представляю, как она вчера перепугалась, когда увидела, как ее бабушку несут на диван. Я бы умерла от страха.
Анна пошла к лестнице. Арнольд с явным раздражением посмотрел на жену.
– Ты выглядишь довольно смешно, когда бегаешь за мной по всем комнатам, – громко сказал он. – Это становится уже совсем неприличным.
– А тебе обязательно оставаться с ней на кухне вдвоем? – зло поинтересовалась Леся.
– Мы были не вдвоем, а втроем. Там еще была Калерия Яковлевна.
– Ну да. Глухая и слепая кухарка, которая ничего не слышит и не видит.
– Она плохо слышит, но все видит…
– И поэтому ты пошел за Анной на кухню. – Было заметно, как нервничает Леся, уже повышая голос и не обращая внимания на находившихся в гостиной Дронго и Эмму.
– Замолчи, – приказал Арнольд, – твое поведение меня уже достало! Больше ты со мной никогда сюда не приедешь. Ты все поняла?
– Тебе нужно приезжать сюда одному, чтобы в присутствии ее идиота-мужа, который до сих пор ни о чем не догадывается, встречаться со своей первой любовью, – огрызнулась Леся.
– Замолчи, дура! – Пастушенко толкнул жену и посмотрел на Эмму. – Она иногда бывает несносна, – пояснил он.
Леся вспыхнула и, сдерживая слезы, выбежала из гостиной. Немного подумав, Арнольд последовал за ней. Из коридора доносились их голоса. Они опять о чем-то спорили.
– Напрасно он на ней женился, – убежденно произнесла Эмма. – Так они долго не протянут, наверняка разведутся.
Дронго, соглашаясь, кивнул. Спор между супругами раздражал его, но он чувствовал, как где-то в глубине его души нарастает смутное ощущение беспокойства и тревоги. Словно здесь снова могла произойти трагедия. Пока никто из находившихся в доме даже не предполагал, что через полтора часа здесь произойдет еще одно убийство.
Глава 10
Когда они снова остались одни, Эмма предложила своему гостю посмотреть библиотеку, находившуюся в другой половине здания. С тех пор как дом вернулся в собственность родственников Марты, в библиотеке почти никто не бывал, если не считать сотрудников профдезинфекции, которые боролись там с крысами, и Калерии Яковлевны, иногда приходившей туда, чтобы вытереть пыль. Библиотека была небольшая, но стоявшие в ней стеллажи тянулись до потолков. Это была довольно глухая комната с одним-единственным окном, выходившим во двор. Очевидно, здесь и проходили встречи агентов гестапо со своими кураторами, а потом и агентов «Штази» со своими руководителями.
Собранные в ней книги были в основном на немецком языке, которые были изданы в начале двадцатого века. Марта давно собиралась освободить эту комнату, выбросить все книги и сделать из нее спальню для Калерии Яковлевны, но та категорически отказывалась переезжать в пыльную и глухую комнату, вызывавшую у нее необъяснимый страх.
Эмма привела сюда Дронго, показывая ему на стеллажи с книгами.
– Я все время думаю о владельцах этих изданий, – призналась она. – Наверное, их собирали, читали, перелистывали. Может, где-то остались их заметки, закладки, наброски. Нужно просмотреть каждую книгу, пролистать каждый фолиант. Но у Марты не доходили до этого руки, Калерия Яковлевна только убирала пыль, а больше сюда никто не входил. Вот такая заброшенная библиотека.
– Нужно было давно сдать все книги в общественную библиотеку, – предложил Дронго, – чтобы они не пылились в этом доме. Хорошо еще, что библиотека находится в угловой комнате. Представляю, сколько здесь моли и всевозможных книжных жучков, не говоря уже о крысах и другой нечисти.
– Марта каждый год проводит дезинфекцию, – возразила Эмма, – но вообще-то вы правы. Если никто не читает эти книги, то они постепенно умирают. Говорят, что хорошие скрипки умирают, если на них не играют музыканты. А бриллианты и жемчуг тускнеют без общения с человеком. Наверно, так же умирают и книги, когда их долго не касается рука человека.
– Если в доме долго не живут, он приходит в запустение, – согласился Дронго. – Если в библиотеку никто не ходит, она умирает. Хотя книги мне всегда жалко, ведь они средоточие мудрости и опыта живших до нас поколений.
– Скоро книги окончательно станут раритетом, – убежденно заявила Эмма. – В век Интернета бумажные книги уже никому не нужны.
– Вы так думаете? Говорили, что в век телевидения театры уже не будут нужны. Но они не только выжили, но и собирают полные залы. Я убежден, что книга, изданная на бумаге, будет существовать еще много лет. Ведь когда мы читаем какой-то текст в Интернете, то пользуемся им с помощью того самого Интернета и нашего компьютера. То есть всегда есть посредники, которых не должно быть при общении человека с книгой. Иначе говоря, с разумом древних и мудрых людей. Мы не терпим в таких случаях посредников. Как и в общении с Богом, если человек истинно верует. Все эти священники, попы, муллы,
