— … новость? — спросил он у мебели.
— Мама? — В комнате царил беспорядок. Переполненная пепельница, на кофейном столике недопитый бокал.
«Только без паники», — сказал сам себе Джек.
Он обошел номер. Дверь в ее спальню открыта, сама спальня полутемная — Лили никогда не открывала портьеры.
— Эй, я знаю, что ты здесь, — сказал он и прошел через пустую спальню, чтобы постучать в дверь ванной. Никакого ответа. Джек открыл дверь и увидел розовую зубную щетку возле раковины и щетку для волос на туалетном столике. В щетке запуталось несколько светлых волосков.
«О, только не сейчас, — сказал он себе. —
Он знал это, когда входил в ванную, когда открывал свою дверь и посмотрел на свою собственную скомканную кровать. Он увидел стопку своих книг, свои носки, заброшенные на сервант, беспорядок на полу своей комнаты, небрежно брошенное полотенце.
Морган Слоут ворвался в комнату, схватил мать за руки и потащил по лестнице…
Джек бросился в гостиную.
…вытащил ее через боковую дверь и втолкнул в машину, а его глаза стали желтыми…
Он схватил телефон и набрал «0».
— Говорит Джек Сойер, я из номера четыре-ноль-восемь. Моя мама не оставила для меня записки?
Она должна была быть здесь и… и почему-то… ну…
— Я проверю, — отозвалась девушка, и Джек сжал трубку, ожидая ее возвращения. — Извините, для 408 никакого сообщения.
— А для 407?
— Это одна и та же ячейка, — ответила она.
— А, может быть, какие-нибудь посетители были в номере последние полчаса или около того? Кто- нибудь приходил утром? К ней, я имею в виду.
— Это можно узнать у Регистратора. Я не знаю. Хотите, я проверю?
— Если не трудно, — сказал Джек.
— О, я даже рада, что могу чем-нибудь заняться в этом морге, — сказала девушка. — Не кладите трубку.
Опять ожидание. Она вернулась и сообщила:
— Нет, никто не приходил. Может быть, она оставила записку где-нибудь в комнате.
— Спасибо, я посмотрю, — ответил Джек и повесил трубку. Скажет ли клерк правду, или Морган Слоут держит его в руках, заплатив двадцать долларов? Посмотрим.
Он упал на кушетку, удивляясь непоследовательности своих мыслей. Конечно, Дяди Моргана здесь не было. Он не врывался и не похищал его мать. Он все еще в Калифорнии. Но он мог послать еще кого- нибудь, чтобы они выполнили за него эту работу. Тех людей, которых упоминал Спиди, которые наполовину находятся в каждом мире.
Значит, Джеку нельзя больше оставаться в комнате. Он вскочил с кушетки и направился в коридор, закрыв за собой дверь. Пройдя несколько шагов, он вдруг вернулся к двери. Отперев ее своим ключом, он чуть прикрыл дверь и вернулся к лифтам. Может быть, она вышла без ключа: в магазин в холле или в киоск, за журналом или газетой.
Ну, конечно. Он не видел, чтобы она брала в руки газету с начала лета. Все новости она узнавала только по радио.
Значит, она гуляет.
Да, чтобы размяться и подышать воздухом. Или побегать трусцой: может, она вдруг захотела пробежать стометровку. Она спустилась на берег и готовится к Олимпиаде…
Когда лифт опустил его в холл, он заглянул в магазин, где белокурая пожилая женщина за прилавком глянула на него поверх очков. Фальшивые чучела, тонкая стопка газет, витрина с дешевыми вещами. Несколько журналов.
— Извините, — произнес Джек и вышел.
Он понял, что смотрит на бронзовую табличку возле огромного фикуса в кадке…
Женщина в магазине кашлянула. Джек подумал, что он уже целую минуту изучает Даниеля Вебстера.
— Что Вам угодно? — спросила женщина.
— Прошу прощения, — ответил Джек и бросился в угол холла. Клерк, полный ненависти, поднял бровь, затем повернулся и начал смотреть на шкафчик. Джек с трудом заставил себя обратиться к нему.
— Мистер, — сказал он, подходя к стойке. Клерк сделал вид, что пытается что-то вспомнить: то ли столицу Северной Королины, то ли главный предмет экспорта Перу.
— Мистер, — клерк нахмурился. Он занят, его нельзя отвлекать.
Все это было представлением, Джек знал это и продолжил:
— Вы можете помочь мне?
Клерк соизволил наконец взглянуть на него.
— В зависимости от того, что это за помощь, сынок.
Джек решил проигнорировать скрытую насмешку.
— Вы не видели совсем недавно мою мать?
— Что значит, совсем недавно? — теперь насмешка была почти явной.
— Вы видели, как она выходила? Вот и все, что я хочу спросить.
— Боишься, что она видела тебя с твоим дружком?
— Ладно, хоть это и не ваше дело, — неожиданно сорвался Джек, — я этого не боюсь. Я хочу узнать, выходила ли она. И если бы вы не были таким идиотом, то сказали бы мне это.
Лицо Джека раскраснелось, и он увидел, что его руки сжались в кулаки.
— Ну, ладно, ладно, она вышла, — сказал клерк, отодвигаясь от стойки. — Но ты бы лучше придержал свой язык, мальчик. И лучше извинись передо мной, маленький мистер Сойер. У меня есть глаза. И я кое-что знаю.
— «Лучше думайте, что говорите, а я буду думать, что мне делать», — перефразировал Джек строку, которую когда-то слышал в старых записях отца. Может быть, она не совсем подходила к ситуации, но ему нравилась. Клерк моргнул.
— Может быть, она вышла в сад, я точно не знаю, — сказал клерк мрачно, но Джек уже направился к двери.
Милашки из мотеля, Королевы фильмов категории «Б» не было в широком садике перед Отелем, и Джек сразу же понял это. Он также знал, что она не в садике. Кроме того, Лили Кавано не сидела в садиках: это было еще менее свойственно ей, чем делать зарядку на пляже.
Редкие машины проезжали по Прогулочному бульвару. Высоко в небе закричала чайка, и сердце Джека затрепетало.
Мальчик запустил пятерню в волосы и поглядел на широкую дорогу. Может быть, она заинтересовалась Спиди и захотела проверить, что это за новый необычный друг ее сына. Тогда она отправилась бы в парк. Но он не видел ее в Стране Чудес, как не видел ее в садике. Он направился к городу.
Первыми в ряду ярких магазинов, сразу же за широкой и высокой оградой гостиницы, были кафе и универмаг.
Эти, и еще аптека, были единственными местами, открытыми после Дня Труда. Джек заколебался, остановившись на тротуаре. Кафе было тем местом, где меньше всего можно было найти Милашку из мотеля. Но так как оно было первым из мест, где ее следовало поискать, он перешел тротуар и заглянул в
