обширные повреждения без существенного снижения работоспособности. Ни одна отдельно взятая область мозга не являлась контрольной для всей системы. А многочисленные резервы гарантировали, что даже масштабная потеря памяти поддается возмещению.
Отсюда следовало, что стереть память Норы полностью за одну операцию не удастся. Если не ставить цель убить самку. Наставник решил прибегнуть к поэтапной деградации мнемонических структур, не нарушающей общий гомеостатический баланс. Он умел тормозить или ускорять рост дендритных отростков нейронов, разъединять и соединять наугад. Мог произвольно менять уровень синаптических показателей. Выключать или включать механизм, переводивший кратковременную память в долговременную.
Наставник разбирался в работе нейронных рецепторов и был способен активировать или выводить их из действия, если требовалось привести мозг Норы в дисбаланс, чтобы началась активная компенсация: ускоренный набор опыта клетками мозга. Биохимическая стимуляция этого процесса требовала осторожности, поскольку могла спровоцировать своеобразную фиксацию разума на одном-единственном событии. Невральное обучение переписывало старые воспоминания быстрее, чем они могли восстановиться.
В нормальных условиях накопление опыта мозговыми структурами идет резкими рывками. Нейронный дисбаланс запускает освоение новых информационных блоков, чтобы вернуть системе равновесие. В случае успеха обучающая программа сворачивается. Постоянное ее использование стирает прежние воспоминания, не давая им шанса восстановиться по достижении равновесия.
С помощью медробота Наставник научился еще одному искусному трюку. К уничтожению нейрона могло привести внедрение псевдовируса. Привитая паразитарная структура отпочковывалась, что убивало носителя, и после, под воздействием того или иного стимула, либо воспроизводила себе подобную, либо отращивала аксон. В случае активных нейронных рецепторов аксон ветвился дендритами и «пускал корни» в мозг. Таков был альтернативный способ избавить Нору от старых воспоминаний, не причиняя вреда.
Железы, стимулирующие рост меха, — это лишь прихоть.
И по-прежнему не было никаких идей, как блокировать, демонтировать и перебрать заново «языковой процессор» лейтенанта.
Ну что ж. Один прыжок зараз.
Когда самка окрепла, Наставник принес мороженое и устроил для нее настоящий пир в импровизированном дворце-вольере. Возможно, помещение и не было «приматонепроницаемым», но Мягкий-Желтый предпринял все, на что был способен в сложившейся ситуации. Особенно Нору радовала ширма рядом с детской, позволявшая ей немного передохнуть от возни с маленькими бесенятами.
Луи в самом деле отличала излишняя импульсивность и настойчивая тяга к разрушению. Девочки были гораздо тише. Они дрались, как две кзинррет на турнирной арене, и любое проявление нежности Норы к сопернице рождало кипучую ревность в сердце другой. Брунгильда через несколько лет должна была умереть от переизбытка мозговых клеток.
Длиннолап веселился с детьми, пока Наставник, развалившись на огромной подушке, поедал собственную порцию мороженого, приправленную кусочками печени и почек. Он беседовал с Норой, не в силах отвести взгляда от ее лица
— Гр-р. Ты мне очень дорога. Я хочу, чтобы ты жила. Но еще важнее человеческий гипердрайв. Он представляет огромную ценность для Патриархата. Если попытаешься сбежать снова, я буду вынужден тебя убить.
— Только если я не прикончу тебя раньше.
Аргаментайн отправляла в рот одну за другой пурпурные ягоды, усыпавшие шарики мороженого. На ее щеках залегли ямочки. Сегодня Наставник впервые их заметил.
Он оскалился, изо всех сил стараясь повторить человеческую улыбку. Как же им удается так кривить губы?!
— Забудь, что ты это вообще говорила.
Когда док вышел к Р'хшссире, Нора уже покрылась чудесным шелковым мехом. Лоснящийся, золотистый, он превратил ее из уродливого розового «огрызка» в сногсшибательно красивое животное. Она все так же свободно трещала и спорила на английском, правда с паузами. И Наставник еще не измыслил способа добиться ее беременности: он хотел, чтобы Нора понесла двойню.
Глава 26
(2423 н. э.)
Коротышка-Сын Чиир-Нига, он же Поедатель-Травы, он же Наставник-Рабов, был наконец дома, и сердце его трепетало от радости. Р'хшссира, это раскаленное ископаемое, отчего оно так мило ему? А Хссин? Что он для Наставника? Отчего так не терпелось пробежаться по старому загону и посплетничать со Смотрителем?
Мягкий-Желтый сидел в командном центре и проверял показания приборов, еще задолго до того, как док вышел к месту назначения. Он взял на себя роль няньки шумного Луи, потому что агрессивный малыш совершенно измотал Нору и ей требовался отдых.
— Гр-р-роуф! Отойди оттуда! — приказал Наставник. Он несильно шлепнул ребенка и вернулся в кресло. — Иди сюда. Скоро ты увидишь кое-что интересное.
Кзин надеялся поразить мальчика видом звездных россыпей. По правде говоря, дети пробудили в Мягком-Желтом отцовский инстинкт, а Луи был единственным самцом.
Тишина электромагнитного эфира начинала беспокоить. Приборы отказали?
Луи тем временем, воровато оглядываясь на полосатого монстра, готов был возобновить свою опасную забаву. Все в порядке. Можно действовать. Кзин занят.
Безжалостная правда открылась, когда «Самка» начала сближение с орбитой Хссина и электромагнитный телескоп выдал первые снимки. Горестный рык бесконечного отчаяния вырвался из груди Наставника. Хаос! Эти безволосые упыри уже побывали здесь! Пришли и ушли, не оставив камня на камне!
Орбита больше не светилась привычными гирляндами пассажирских и грузовых судов.
Наставник выл и кидался с когтями на стены.
Луи нырнул под штурманский стол, ввергнутый в ужас, оставив пластиковый кусок обшивки наполовину воткнутым в клавиатуру.
Убитый горем кзин видел только, как детеныш пытается сломать его компьютер. Когти вцепились в завизжавшую мартышку, вытащили из укрытия. Бритвы-челюсти откусили голову, и крики тут же стихли. В ярости Наставник разорвал тельце мальчика на части. Жажда крови заставила проглотить руку. Но разве он был голоден?! Отшвырнув труп, кзин в отчаянии принялся колотить себя в грудь.
Клыкастый Бог из прихоти покинул их! Хссин должен был получать новости с Ка'аши! Он вернулся к кзинскому названию Дивной Тверди, не способный думать или говорить на человеческом наречии. О злой рок! Смерть, что быстрее света, спустилась с небес! И у семьи Нига не было шанса. Его мать! Окровавленными когтями он рвал свою гриву в клочья. Хамарр великолепная, обожаемая защитница, друг детства, первый друг! Мертва! Подобно смерчу он носился по мостику, кроша и ломая сувениры с Ка'аши. С какой любовью он их собирал! Хамарр бы покорили фарфоровые статуэтки, теперь разбитые вдребезги о стены.
Ярость кзинов не ведает границ. Но порой ее сменяет жалобное мяуканье. Он бросился к верным друзьям — Длиннолапу, Шутнику и Ползуну, которые в немом ужасе созерцали кровь на камзоле Мягкого- Желтого.
— Смотритель-Джотоков мертв! — простонал кзин, и они разделили с ним это горе. Ибо язык горя и душевных страданий понятен каждому во Вселенной. Здесь не нужен изощренный интеллект. Сострадание идет из сердца.
Джотоки помогли Наставнику прибрать на мостике. Осмотр планеты наглядно продемонстрировал всю жестокость монстров-приматов. Во многих районах не осталось ровным счетом ничего. Там, где прежде высились электростанции, теперь чернели огромные опалины. Невелик труд уничтожить космическую
