манерам современной молодежи и теперь лихорадочно искал, что сказать.
— Кое-что от меня? Но я не понимаю, чем могу быть полезен! По сравнению с вашими возможностями…
— Я скажу вам.
Ригон почесал одну из татуировок, размышляя.
— Это значит, что вам что-то наврали про меня. Я ничего не могу для вас сделать. Я честный человек. Кроме гостеприимства, у меня для вас ничего нет!
— Вы занимаетесь квантроникой для памов. Не всегда легально. Вашу работу очень хвалят.
— Нет, нет! Ничего подобного! Это все слухи! Просто у меня доброе сердце. Иногда, если у студента психологические проблемы… я как бы вместо отца… мы просто беседуем… я помогаю, чем могу…
— Ригон! — отчаянно выкрикнула Мер. — Он убьет тебя, если не получит то, что хочет!
Хозяин бистро беспомощно рассмеялся.
— Адмирал, ну что мне с ней делать? Она со мной как с ребенком… Задушить, что ли?
— Лучше делайте, как она говорит.
Взгляд Ригона застыл.
— Тогда у меня будут большие неприятности, — холодно произнес он.
— Никоим образом. Я вам не угрожаю. Я только хочу, чтобы вы усовершенствовали мой пам. Если бы я угрожал, то вряд ли стал бы доверять вам его, не так ли? Работа небольшая, вы, безусловно, справитесь, и я хорошо заплачу. Потратите на это лишь одну вахту, а я вас отблагодарю получше любого студента!
Ригон заколебался.
— Что вы имеете в виду? Персонал Лицея имеет в своем распоряжении технологии, которые мне и не снились…
— Вы не поняли. Как я могу им доверять? В Лицее существует заговор против меня и технические возможности моих врагов, к сожалению, и в самом деле далеко превосходят ваши. Подумайте об этом! Ведь пам первоначально был модификацией психозонда: его использовали не для того, чтобы усилить мозг, а чтобы подчинить его. Ваш пам, с которым вы живете всю жизнь, защищает вас от эмоционального контроля — современные модели просто так устроены. Но что будет, если он перестанет вас защищать? Дали бы вы, к примеру, чинить свой пам искусному мастеру, если бы подозревали, что он хочет подправить на свой лад ваш взгляд на вселенную?
— Тогда с какой стати вы верите мне?
— Это мое дело.
— Сделай, как он хочет, Ригон! Ты же знаешь не хуже меня…
— Заткнись! — Он повернулся к Кону. — Что вы просите меня сделать? Дополнения к паму вообще противозаконны. Появление памов чуть не обрушило весь План Основателя, и начиная с времен Клоуна Упрямого вы, психоисторики, жестко контролируете их применение по всей Галактике! Мне, конечно, приходилось переступать некую черту, но я еще жив именно потому, что никогда не нарушал духа законов.
— Я надеялся, что вы установите мне математическое расширение.
Ригон поднял брови.
— Расширение математических функций? Зачем?
— А зачем это бывает нужно студентам? Может, у меня впереди трудный экзамен, — усмехнулся адмирал. — Но это должно быть очень хорошее расширение, на самом современном уровне, и обязательно с Хазеф-Имом. Один мой студент недавно ущучил меня этим тестом. Мне уже трудно тягаться с мальчишками, Ригон! Математика — игра для молодых. В моем возрасте Основатель уже давно был мертв!
— Я не имею права даже касаться ваших математических функций!
— Но вы же все время это делаете. — За деньги…
— Там все зашифровано, — поднял руки Ригон. — Я не могу расколоть этот код. И не хочу! Я просто добавляю кое-что.
— Ну и хорошо. Осторожное обращение с кодами — лучший вид страховки.
Мер смотрела на адмирала вытаращенными глазами.
— Психоисторик второго ранга хочет математическое дополнение! Теперь я уже ничему никогда не удивлюсь. А вы не боитесь, что мы кому-нибудь расскажем?
— Быть Диким Адмиралом очень удобно, — улыбнулся Кон. — Мои коллеги одновременно верят всему, что говорят обо мне, и не верят ничему. Но, разумеется, если проболтаешься ты, то я с тебя кожу сдеру на барабан, а если Ригон, то закрою ко всем чертям его бистро!
— Но я еще ничего не обещал. Вы старый человек и любое вмешательство может быть просто опасно!
— Я не старый, я пожилой, — поправил его Кон.
— А почему бы вам просто не сесть и не выучить всю эту ерунду? Намного ведь безопасней! Возьмите отпуск, в конце концов. Мозг ребенка еще гибок и с легкостью справляется с непривычным памом. А ваш уже фиксирован и хуже переносит шок. Все может кончиться психической травмой. Или вообще ничего не получится — вы просто не сумеете вызвать новые функции.
— Я дальновидный человек, — улыбнулся адмирал. — Потому и хороший психоисторик. Все необходимые психические рычаги я заложил шестьдесят лет назад, еще студентом.
— За шестьдесят лет они сто раз уже атрофировались.
— Нет. Я использовал для них моторную память. Например, только что я танцевал хесилу с девчонкой еще моложе Мер. Как вы думаете, сколько лет я даже не вспоминал о хесиле? Моторная память ничего не забывает. Но вы просто тянете время — речь даже не идет о таких тонких вещах. Вам не требуется подключать меня к новому паму, просто добавьте несколько алгоритмов — и все.
Мер с хмурым видом ушла в кабинет. Ригой, задумавшись, некоторое время сидел молча.
— Ну хорошо, я могу сделать расширение. Правда, у меня нет последних технологий, но…
— Достаньте их. На одном этом заказе вы заработаете больше, чем на студентах за целый год.
Ригон тяжело вздохнул, но уже было видно, что он согласен, более того, понял свою выгоду: используя новейшие методы, он достаточно далеко продвинет и обычный свой бизнес.
— У меня фактически уже есть то, что вам нужно. Недавно предлагал один бойкий студент. Дайте только десять вахт, чтобы сделать копию. А последние технологии — слишком долго… — Он сделал паузу и мрачно пробормотал: — Надеюсь, это все, что вам нужно, — или что-нибудь еще?
Хаукум отхлебнул глоток армазина.
— Нет. — Хотя, если человек чувствует, что делает не все, что может, самое время попросить его еще о чем-нибудь. — Давайте сделаем так. Если вам когда-нибудь попадется толковый студент, который всегда готов разжиться чем-нибудь новеньким для своего пама и вдобавок не верит всему, что ему говорят, пришлите его ко мне. Считайте это долгосрочным постоянным заказом. Мне нужны только лучшие, запомните это.
— Я…
— Вы каждую вахту имеете дело со студентами. Чаще, чем я. А я все время ищу. Найдите мне рискового парня, который умеет не попадаться, и получите комиссионные. Большие комиссионные.
— Но у Лицея самая лучшая система отбора талантов во всей Галактике…
— Не самая. Можете мне поверить.
На самом ли деле Кону было нужно это расширение, возможность разговаривать на равных с теоретиками, обучать обработчиков данных и новых инспекторов для проблемных точек? Неужели догонять молодых выскочек — все, на что он способен? У него и так уже хватает аналитических средств, но все, что он пока обнаружил, — это подозрительные отклонения в развитии исторических процессов, лежащие в основе его малоубедительных теорий заговора. Проклятие и еще раз проклятие! По-настоящему надо бы собрать отряд полицейских, отправиться туда и поймать живьем, во плоти, хотя бы одного из этих мятежных психоисториков, если они, конечно, существуют! Только так он может доказать, что прав! Но сам он слишком стар…
Мер вернулась с одной из книг-кассет в футляре из слоновой кости.
— Я вам кое-что принесла, — сказала она с загадочной улыбкой.
Насколько Кон знал мародеров, книга наверняка была оригиналом, а не копией из репликатора.
