– Если все принадлежит мне, значит, я могу отдать это кому захочу.
– Вы о Молтон-Холле? – ошеломленно спросил Стентон.
– Нет. Поместье, титул, все.
– О, Боже, но вы не можете вот так, просто, отказаться от титула!
– Почему нет? – спросил Саймон. – Ведь никто обо мне не знает. Я не знаю, как управлять поместьем, как выступать в парламенте, я даже не знаю, как общаться с людьми из высшего общества, – он перечислял, загибая пальцы. – Я слышал, что вы хороший человек. И вас воспитывали для этой жизни. Меня – нет.
– Вы – Кристофер Вернон. Титул принадлежит вам по праву.
– Я – Саймон Вудли, – начал бывший беглец спокойно, но его голос постепенно окреп. – Саймон Вудли, актер, и Бог свидетель, я рад этому. Кристофер Вернон никогда не существовал.
– Боже мой! – Стентон смотрел на него не верящим взглядом. – Неужели вы говорите это серьезно? – он откинулся в кресле. – Боже мой, а как же ваша семья?
– Моя семья носит фамилию Вудли, и она не хуже любой другой. А что до других. – лицо Саймона смягчилось. – Я узнал, что мой отец не отказывался от меня, что он любил мою мать и женился на ней. Я узнал, что был рожден в браке. Этого достаточно.
Стентон нахмурился.
– Вы очень странный человек.
– Конечно, – засмеялся Саймон. – Я же актер.
Виконт потер ладонями лицо.
– Что ж. Вот так история. Если вы не примете титул, то кто тогда?
– Почему бы вам не остаться виконтом?
– Я не имею права. Мисс Марден, неужели вы ничего не скажете?
Бланш сидела рядом с Саймоном и тихо слушала, теперь она подняла глаза.
– Ваша жена сказала, что вы человек чести.
Стентон поморщился.
– Единственное доброе слово в мой адрес с ее стороны.
– Она была права, – сказала Бланш и выпрямилась. – Я думаю, вы и сейчас поступаете как человек чести. Если вы позволите, я пойду и посмотрю, как там Джозеф.
Мужчины поднялись. Саймон боролся с желанием снова обнять Бланш и никогда не отпускать ее. Она была так дорога ему. Но теперь все кончено, приключение, которое бросило их друг к другу, подошло к концу.
– Я не задержусь, – сказал он ей.
– Это не имеет значения, – ответила Бланш и исчезла за дверью.
– Все, что вы можете сделать, – обратился Саймон к виконту. – Это вернуть этой девушке ее честное имя.
– А как насчет вашего собственного? – спросил Стентон, снова усаживаясь в кресло.
Саймон пожал плечами.
– Я уже говорил вам, я – актер. Моя репутация никого не заботит.
Стентон подался вперед.
– Сегодня произошли трагические события, но они не помешают мне выполнить свой долг. Я позабочусь, чтобы и ваше доброе имя было восстановлено.
Саймон закрыл глаза. Значит, все действительно кончилось.
– Спасибо.
– Что же касается мисс Марден, – виконт нахмурился. – Люди будут настроены против нее, ей придется нелегко.
– Я знаю.
– Но вы можете ей помочь.
Саймон посмотрел на дверь и покачал головой.
– Нет. Боюсь, что нет.
Макнелли тоже пришлось пережить испытание. Конюх оглушил его вскоре после ухода Бланш, очевидно, чтобы он не смог помочь ей. Виконтесса предусмотрела все, подумала Бланш, после того как нашла Джозефа в кухне, где он развлекал челядь байками из театральной жизни. Удостоверившись, что с ним все в порядке, Бланш вышла на улицу. Снаружи все было так же, как и несколько часов назад: синее небо, море и яркое солнце. Она моргнула, не в состоянии сопоставить это спокойствие с теми событиями, что произошли за последние часы. Все кончено. Ей больше не придется убегать и прятаться с беглым преступником. Ее жизнь снова принадлежала ей одной, и она могла поступать по своему желанию. Она не сожалела о том, что им не удастся доказать невиновность Саймона. Почему-то у нее появилась мысль, что она вовсе не против пережить еще одно приключение.
Звук приближающихся шагов заставил ее обернуться, и она увидела Саймона. На фоне огромного дома он выглядел сильным, уверенным в себе мужчиной, у которого есть свое место в мире.
