– Возможно, у тебя лучше получится роль злодея. С нею ты справишься просто великолепно.
В этот момент к ним приблизился Макнелли и, нахмурившись, сказал:
– Заходите скорее. Чем меньше людей вас тут увидят, тем лучше.
Но Бланш возразила:
– Но я думала, что я пойду теперь…
– Пойдешь, пойдешь, – Саймон схватил ее за руку и завел в здание. Они поднялись по узкой деревянной лестнице к двери на сцену. – Раз уж ты столько мучилась по моей вине, то позволь хотя бы найти для тебя какую-нибудь повозку, на которой ты сможешь добраться до дома.
Внезапно он взял девушку за руку, словно пытаясь ее задержать.
– И еще. Знаешь, Бланш… Я о прошлой ночи… Она насторожилась:
– А что было вчера ночью?
– Нет, ничего. Забудь об этом. – Он повернулся и пошел дальше, но услышал, брошенное вслед:
– Несомненно, я так и сделаю.
Незаметно подошли Жиль и Феба, и актер взял Бланш под локоть.
– Мисс Марден, пойдемте. Мы покажем вам комнату, где вы сможете подождать, пока Макнелли разыскивает экипаж.
– Вы, наверное, голодны, – внезапно сказала Феба так тихо, что Бланш едва услышала ее.
– Да, немного, – ответила она.
– Тогда пойдем к нам в уборную, там что-нибудь для вас найдут.
Поблагодарив девушку, Бланш пошла следом, с любопытством глядя по сторонам. Так вот как выглядит театр внутри! Мешанина переходов, часто захламленных, узкие лесенки, уходящие куда-то вверх, в темноту. Справа через открытую дверь виднелась большая комната, в которой стояли столы с зеркалами. Там уже находились актрисы труппы, некоторые с детьми. Вид кулис не очень удивил Бланш, но после приключений последних дней вообще вряд ли что-то могло ее поразить.
Жиль между тем открыл следующую дверь и сделал приглашающий жест.
– Сюда, пожалуйста. Проходите и садитесь.
Комната, где они очутились, была похожа на гостиную. На потрепанном ковре стояли диваны и кресла. У дальней стены возвышалось огромное позолоченное трюмо. Вся мебель была довольно старой, но Бланш с наслаждением села на предложенный ей дубовый стул. Что и говорить, за последние несколько дней ее представления о комфорте претерпели серьезные изменения. А Жиль удовлетворенно кивнул и повернулся к Саймону.
– Знаешь, дружище, – сказал он, – лучше бы ты тоже посидел здесь. Мои актеры тебя не выдадут, но за местных жителей я не поручусь.
Саймон покачал головой:
– Нет, Жиль, я не останусь. Не хочу подвергать тебя опасности.
– Не болтай глупостей, – остановил его тот. – Побудь здесь, пока мы найдем чего-нибудь перекусить. А потом и решишь, что делать дальше.
Затем актер повернулся к Фебе и улыбнулся ей:
– Пойдем, любовь моя, посмотрим, как выглядит сцена в этом театре. Надо, чтобы она соответствовала твоему таланту.
Они ушли, и Саймон с Бланш остались одни впервые с той минуты, как встретили актерскую труппу.
Девушка снова, против своей воли, вдруг вспомнила прошлую ночь на постоялом дворе и почувствовала, что краснеет. А вдруг ее спутник думает о том же? Но Саймон встал и начал беспокойно мерить шагами комнату. Наконец он произнес:
– Черт возьми! Я не могу здесь оставаться – это очень опасно.
Не зная, как ему помочь в этой ситуации, Бланш выпрямилась на стуле и спросила первое, что пришло ей в голову:
– Саймон, а почему гримерная, как я слышала, называется еще Зеленой комнатой? Здесь ведь желтые стены?
– Традиция, – ответил он. – Зеленый цвет – цвет удачи.
Дверь в гримерную резко распахнулась, Саймон мгновенно среагировал, вынув руки и сжав их в кулаки, словно собираясь защищаться от нападения. Но тут же раздался красивый женский голос.
– Саймон, мальчик мой! Неужели ты меня до сих пор боишься?
Женщина, вошедшая к ним, говорила мягким глубоким контральто и казалась просто красавицей, но Бланш заметила, что у Саймона при ее появлении появилось какое-то беспомощное выражение лица. Впрочем, он быстро собрался, поднес руку женщины к губам и почтительно произнес:
– Катерина, ты, как всегда, прекрасно выглядишь.
– Болтун. Ну, и кого ты к нам на этот раз привел? Дебютантку? Должна тебя предупредить, у нас сейчас и без того много новичков.
С этими словами незнакомка окинула Бланш оценивающим взглядом. Девушка покраснела от такой бесцеремонности. Да, конечно, она сейчас выглядит не очень хорошо, но кто эта дама, чтобы осуждать ее, и кем, интересно, приходится она Саймону, что так нежно сжимает его руку? Может быть, чуть резче, чем
