— Да говорили, теперь, когда дела идут из рук вон плохо, остается надеяться на вот этого парнишку.
Блускин улыбнулся каждому из них и мягко проговорил:
— Правда?
Потом обратил ко мне холодные глаза, и под этим пугающим взглядом у меня по коже побежали мурашки.
— По мне, так он нам не подходит, — произнес Джем.
— Почему? — вскинулся мистер Избистер.
— Не дело это, вот и все.
— Ну ладно, может, он нам и не понадобится, — вмешался Бен. — Есть что-нибудь новенькое от разведчиков?
— Нет, — отозвался мистер Избистер. — Старуха Нелли, что работает на нас в Сент-Ботолфс, сообщала, будто что-то имеется, но вышел один пшик. Заявилась родня.
Гости вздохнули и покачали головами.
— Родня! — фыркнул Бен, остальные сочувственно забормотали что-то себе под нос.
— А черные колеса сегодня кому-нибудь попадались? — спросил мистер Избистер.
Бен с Джемом помотали головами.
— Ни разу, — произнес Джем. — Я себе ноги чуть не по коленки сносил.
— Я шел за одними, — сказал Блускин. — От Грейт-Тауэр-стрит. На вид то, что надо. — Остальные заулыбались, но Блускин мягко добавил: — Но только они покатили в Боро.
Улыбки поблекли.
— Тогда нам ничего не светит, — заметил Джем. — Это пожива Ребят из Боро.
— Не пойму, с какой это стати, — проговорил Блускин. — Кошачий Корм здесь чувствует себя как дома. Так почему нам туда путь заказан?
Никто не ответил на его взгляд, и он продолжил:
— Так я рассудил и дал Слису пятнадцать шиллингов, чтобы, как в прошлый раз, забыл запереть ворота.
— Рассчитаемся потом, — сказал мистер Избистер, — когда что-нибудь провернем.
— Рассчитаемся сейчас. — Блускин произнес это без всякого нажима, и мой хозяин, скривившись, вынул из кармана пятнадцать шиллингов.
— Раз уж ты полез за монетой, Джерри, — начал Бен под грозным взглядом мистера Избистера, — то уладим дельце, о котором толковали раньше. — Он обратился к Блускину: — Джерри посылал мальчика забрать товар из Бартса.
— Вот как? Молодчага, Джерри. Отсчитывай нам денежки.
Мистер Избистер неохотно выдал каждому из троих по два соверена.
— Что, всего десятка? — иронически усмехнулся Блускин. — Тебя здорово надули. А ведь товар по нынешним временам куда как редкий!
— Плоховат был.
— А как насчет доли Гарри? — спросил Джем. Остальные переглянулись.
— Гарри не узнает, — произнес Блускин. — Если, конечно, кто-нибудь из нас не проболтается.
— Значит, каждому еще по десять шиллингов, — заключил Бен.
Пока мистер Избистер отсчитывал и распределял деньги, Джем слабо запротестовал:
— Не надо бы, а? Это нечестно.
— Отказываешься от своей доли? — огрызнулся мистер Избистер.
Джем виновато сунул деньги в карман.
— Ну ладно, — Блускин обвел взглядом комнату, — кому не слабо отправиться ночью на дело?
— Забыл, как нас в прошлый раз отходили Ребята из Боро? Смотри. — Мистер Избистер закатал рукав и вытянул руку. — У меня, черт возьми, до сих пор не сошел шрам, которым Кошачий Корм меня украсил.
Блускин тихонько отозвался:
— Нет, не забыл, Джерри, как раз и не забыл. Потому-то и говорю: если им это позволять, то чем же мы закончим?
— Старший я, — заявил мистер Избистер. — Мне решать.
— Мы все рискуем жизнью. Все и решать будем, — мягко отозвался Блускин.
— в самую точку, — кивнул Бен, и даже Джем что-то хрюкнул в знак одобрения.
— И что же вы скажете? — обратился к ним Блускин.
— Нам уже больше месяца ничего не перепадало, — неуверенно начал Бен.
— Дырка в черепушке, вот что тебе понадобилось? — ухмыльнулся мой хозяин.
— В прошлый раз нас просто застали врасплох. — Словно бы не слыша его, Блускин обращался к остальным. — Но если они заявятся сегодня, получат по первое число.
— Ага, верно. — Бен сверкнул глазами в сторону мистера Избистера. — Либо сена клок, либо вилы в бок — вот что я скажу!
— А ты как, Джем? — спросил Блускин.
— Не то чтобы мне это нравилось, но если вы пойдете, то и я с вами.
— Вот слова отважного британца! — Всем своим массивным телом Бен повернулся к Избистеру. — Мы пойдем! А кто против, пусть провалится в тартарары!
— Ну, Джерри? — невозмутимо спросил Блускин.
— А что, я пойду. А как же. Разве я когда-нибудь отказывался?
Блускин стукнул кулаком по столу и обвел глазами собеседников.
— Значит, идем на дело?
Бен с Джемом рассмеялись, и Блускин крикнул:
— Давай, Бен, запевай.
Бен завел песню на мелодию «Уоппинга старая пристань», другие, пустив по кругу кувшин, к нему присоединились; ради пущего комического эффекта хор укорачивал последние строчки куплетов. Песню сопровождал перестук кружек, опускаемых на что попало. Мистер Избистер, певший глухим басом, все это время, к моему испугу, не спускал с меня глаз, а на губах его играла улыбка, которая была страшнее любой гримасы. Он словно бы понуждал меня признать, что мне по вкусу эта шутка.
