Подъехав к ступенькам, Сикандер громко позвал:
– Майкл! Виктория! Папа вернулся! А с ним – ваша новая няня!
Улыбаясь Эмме, он крикнул что-то на урду. Уловив знакомые слова, она догадалась, что он повторяет то же самое на родном языке. Тут же ему навстречу кинулись два маленьких человечка: мальчик в белом тюрбане, накидке и штанах точь-в-точь как у Сакарама, и девочка в золотисто-розовом сари.
Эмма глубоко вздохнула: перед ней были индийские дети, вплоть до кастовых отметин на лбу. Сикандер спрыгнул с коня и взбежал по ступенькам. Майкл и Виктория бросились в объятия отца. Следом за ними из дома вышла улыбающаяся айя; слуги суетились у ворот.
Дети, щебеча на урду, с нежностью льнули к отцу. Такую картину Эмме редко приходилось наблюдать у английских детей.
Мальчик внезапно отступил и отвесил отцу изысканный поклон; девочка же не отходила от отца. Сикандер поднял ее на руки, и она спрятала лицо у него на груди.
– Здравствуйте, мои маленькие! Я так скучал без вас, но теперь мы будем вместе… Хватит кланяться, Майкл, лучше как следует меня обними! – Он поймал сына свободной рукой, но был вынужден повторить сказанное на урду, чтобы ребенок понял.
«Настоящие индусы! – думала Эмма с тревогой. – Внешность, одежда, поведение – все стопроцентно индийское! Даже по-английски не говорят…»
Она сделала над собой усилие, чтобы не выдать своего замешательства. Сикандер обернулся к ней, не выпуская дочь и сына из объятий. Эмме стало ясно, как день, что в детях не было ничего британского. Темные волосы, смуглая кожа, белозубая улыбка… Голубоглазым был один Сикандер, тогда как у его детей глаза были черные, как смородины. Неудивительно, что он прячет их в джунглях, куда никогда не забираются его знакомые британцы.
Его дом, дети, все, что его окружало, красноречиво свидетельствовало о его индийской сущности. Несмотря на одежду и голубые глаза, Сикандер выглядел сейчас в большей степени индийцем, чем Сайяджи Сингх или Сакарам. Не хватало только кастовой метки, чтобы подтвердить его происхождение.
Улыбаясь, Эмма стала подниматься по ступенькам.
– Значить, это и есть Майкл и Виктория.
– Поздоровайтесь с новой няней, дети. – Кингстон подтолкнул детей к Эмме, но они испуганно таращили на нее глаза и не говорили ни слова.
– Я мисс Уайтфилд, ваша новая няня, – произнесла Эмма, желая сгладить неловкость. – Вы говорите по-английски? Можете повторить мое имя?
Мальчик отрицательно покачал головой, девочка закрыла лкчико краем сари.
– Дети немного говорят по-английски, – вступился за них Сикандер. – Просто в мое отсутствие они отвыкли от этого языка. Но с сегодняшнего дня они начнут говорить по-английски.
– Не хочу по-английски, – обиженно произнес Майкл и надул губы. – Урду. Хиндустани.
Сикандер легонько его встряхнул:
– Придется тебе смириться с этим, Майкл. Мы уже это обсуждали, и ты понимаешь, как это важно. К тому же я твой отец, и ты пожалеешь, если меня ослушаешься.
– Да, папа, – согласился Майкл. Однако его рот сохранил непокорную складку. Как видно, упрямством он пошел в Кингстона.
«Боже, что же я с ними буду делать? – с ужасом подумала Эмма. – Как превратить их в английских детей, когда в них так сильно выражено их индийское начало?»
Сикандер бросил на Эмму быстрый взгляд. Казалось, он прочел ее мысли.
– Я же этого добился, – сказал он решительно. – Значит, и у них тоже получится. Я вам доверяю. Вам предстоит полностью их переделать.
Эмма открыла было рот, чтобы возразить, но так ничего и не сказала. Сейчас было не время спорить.
– Очаровательные дети, – сказала она. – Очень похожи на вас.
– Не совсем. У них нет моих голубых глаз, о чем приходится только жалеть: эти голубые глаза во многом бы облегчили их жизнь в будущем.
Сикандер отпустил детей, и они подбежали к своей айе, стоявшей на почтительном расстоянии и довольно недружелюбно рассматривавшей новую няню.
Это была женщина высокого для индианки роста, стройная и привлекательная, хотя красавицей ее назвать было трудно. Дети схватили ее за руки и прижались к ней. Все говорило об их солидарности с айей.
Сикандер отказывался замечать, что все трое – айя, Майкл и Виктория – разглядывают Эмму почти враждебно. Отправив троицу восвояси небрежным жестом, он взял Эмму за руку:
– Ты познакомилась с моими детьми, а теперь я покажу тебе дом.
Эмма ожидала, что дети и айя будут сопровождать их в экскурсии по дому, но те мгновенно исчезли. И пока Сикандер с наслаждением демонстрировал ей драгоценности своей шкатулки, спрятанной среди джунглей, она гадала, где они могли скрыться.
Глава 18
Пышным убранством дом Сикандера походил на жилище Сайяджи Сингха: точно так же он был устлан дорогими коврами, уставлен декоративными ширмами, низкой мебелью, пуфами и табуретами, плетеными ложами с подушками, украшенными кистями; любой британский гость был бы шокирован отсутствием столовой и многих элементарных условий для нормальной жизни. Эмма поняла, что в ближайшем будущем
