Все станут смеяться над ней — пришла на свадьбу в ночной сорочке, без шляпки. Вышла за герцога. Обвенчалась в церкви. Вышла замуж… вышла… вышла… за него.
У Мэдди слегка закружилась голова. Когда она обернулась, Жерво смотрел на нее. Мэдди глубоко вздохнула, запахнула на себе плащ и протянула герцогу жилет.
Он поймал ее руку через ткань и сказал:
— Жена.
— Я не герцогиня.
Мэдди не знала, извиняется она или протестует. Жерво нашел под тканью массивный перстень и повернул его на пальце.
— Моя.
Мэдди вырвала руку.
— Как твои собаки? Я не твоя собственность, Жерво, хоть и надела твой перстень.
Он резко выхватил жилет, надел его и попытался застегнуть одной рукой пуговицы. Это у него не получилось, но помощи он не попросил. Мэдди подошла к нему и стала помогать. Придерживая свой плащ, она испытывала при этом почти такие же проблемы, как и он.
После нескольких минут безуспешной борьбы с пуговицами Мэдди скорчила гримасу. Герцог поймал ее за руку, и плащ распахнулся. Жерво разоблачил Мэдди. Она попыталась запахнуться снова, но Кристиан был сильнее. Герцог осмотрел ночную сорочку и отклонился назад. Едва заметная усмешка искривила его губы.
— Идем, — скомандовал он, поднимаясь.
Когда Мэдди не подчинилась, герцог взял ее за руку и потащил через холл мимо лестницы в ее спальню. Собаки побежали рядом.
Жерво открыл гардероб и посмотрел на платья Мэдди.
— Все? — спросил он, приподняв брови, будто она спрятала где-то десяток бальных платьев.
— Да, — ответила она.
— Надень… Жена. — И он слегка кивнул. — Радость.
Мэдди вспыхнула и вытаращила глаза.
— Спасибо, я оденусь сама. Если ты выйдешь!
Герцог наклонил голову — свидетельство смущения — потом неожиданно улыбнулся.
— Куплю платья… Дюжину. Сотню.
— О, — Мэдди почувствовала огорчение. — Я ошиблась в тебе.
Жерво направился к двери. Она ждала, что он уйдет, но герцог только выпустил собак, закрыл дверь и повернулся. На его лице не было никакого выражения, но пиратская улыбка слабо мерцала в глазах.
— Ты должен выйти, — быстро сказала Мэдди. — Это невиданно.
Кристиан удивился.
— Невиданно, кажется… ухаживала… за мной. Не… муж… жена?
— Нет, если честно… Мы не…
Она не могла заставить себя договорить.
Что-то изменилось в его лице.
— Перед Богом… девочка-Мэдди. Я на тебе… женился.
Она отвернулась.
— Не понимаю, как все произошло. Я уверена, что это не серьезно. Только чтобы обмануть преследователей.
Герцог молчал. Мэдди посмотрела на занавески вокруг кровати, красную ткань, свисающую складками, скомканное белье, которое она оставила в спешке. Она с отвращением осознала себя, свое тело, свою длинную косу.
Пол скрипнул. Мэдди почувствовала, как приблизился Жерво. Она стояла, застыв на месте.
Герцог погладил ее косу, натянул чуть туже. Больно не было. Подобное ощущение дразнило Мэдди. Она могла вырваться, поскольку он делал это от скуки, но постепенно уступала ему. Мэдди сознавала это. Она стояла, отвернувшись, раскрасневшись и удивляясь, как позволяет такое. Жерво дернул за косу. По шее Мэдди побежали мурашки.
— Девочка-Мэдди, — произнес он с недоброй усмешкой.
Мэдди покачала головой, словно это был вопрос, а она отвечала на него отрицательно.
Жерво подошел ближе. Она ощутила его тепло. Он поднял косу. Обернул ее вокруг горла и начал медленно-медленно усиливать давление. Мэдди подняла руку, вцепилась в косу. Ее спина прикоснулась к герцогу, Мэдди напряглась и замерла на месте.
Жерво обнял ее за плечи, тяжело дыша. И вдруг его хватка стала нежной. Он провел руками по рукавам Мэдди, по пальцам и накрыл ее ладони своими.
Низкий гул, музыка, похожая на его смех: звук, который он издал, прикоснувшись губами к ее горлу. Будто внутри Мэдди была затронута какая-то струна. И та сразу запела. Жерво поднял руки и скрестил их на ее груди.
Коса Мэдди лежала на его плече и руках. Он играл ее кончиком, зажимал в кулаке и щелкал по нему пальцем. Нитка, стягивавшая косу, лопнула, и та рассыпалась.
Герцог издал звук, низкий и горячий, потом освободил Мэдди — до того, как она смогла обнаружить себя в его объятиях, до того, как она смогла понять, какие при этом возникают ощущения. Она обнаружила лишь, что Жерво мощный, высокий, горячий. Когда он отпустил ее, Мэдди ощутила себя голой и одинокой.
Герцог прошел мимо нее и присел на кровать, по-прежнему держа в руках распустившуюся косу. Когда он ворошил волосы пальцами, те слегка завивались. Жерво улыбнулся.
— Башня, — произнес он. — Девушка… башня.
— Я не понимаю. Мне нужно одеться.
Герцог перебирал пальцами косу все выше и выше.
— Давай… вниз… твои волосы. Блестящие… волосы, — он покачал головой. — Девушка. Не можешь вспомнить… Девушка.
— Ты должен уйти, — голос Мэдди слегка дрожал.
Продвигаясь вверх по косе, Жерво подтягивал к себе Мэдди все ближе.
— Девочка-Мэдди. Принцесса… Башня. Замок. Одинокая. Принц… без лестницы.
Его колени прикоснулись к ней. Он расплел уже половину косы.
— Зовет… одинокая… прекрасная принцесса… Твои волосы. Прекрасные волосы. Длинные. Вверх. Иди ко мне.
Жерво притянул Мэдди еще ближе. Теперь она стояла между его колен. Верхняя часть косы еще оставалась нераспущенной. Герцог опять запустил в нее пальцы.
— Иди сюда.
Он дунул, потом прикоснулся губами к ее волосам — воровское прикосновение, такое легкое и приятное, что Мэдди поежилась. Когда Жерво робко поцеловал ее грудь, обнимая за талию, она отпрянула.
— Девочка-Мэдди, — прошептал герцог, пряча свое лицо у нее на груди. — Прекрасная… принцесса.
Он обнимал Мэдди. Его волосы чернели на фоне белизны ее ночной сорочки.
Она опять отпрянула назад.
— Нет. Я не могу.
Пальцы Жерво схватили ее запястье, губы двигались по груди, по горлу.
— Моя.
Он был так близок, сметал прочь ее сопротивление, заставлял ее удивляться себе самой. Тело Мэдди пульсировало, ныло, тянулось к нему. Она с усилием замерла.
— Я не твоя. Это было неправильное венчание.
Губы герцога натянулись. Его хватка стала крепче.
— Да. Правильное.
— Нет. Не для меня.
— Правильное.
— Нет.
