— Что вы хотели сказать, Николас?
— Я хочу, чтобы все уехали. Ты можешь остаться.
Она склонила голову.
— Спасибо за заботу, но я уеду вместе со всеми.
— Моя дорогая Элизабет. Куда ты поедешь? У тебя нет дома; лондонское владение принадлежит мне, и я с ним не расстанусь. И мой дядя не распоряжался насчет выдачи тебе денег, чтобы ты тратила их на нужды своего отца. Таким образом, ты лишилась практически всех средств. У тебя почти ничего нет, кроме моей доброй воли, которую я тебе открыто предлагаю.
Она была шокирована до глубины души его осведомленностью о ее бедственном финансовом положении.
— Вы? — ледяным, как у королевы, тоном, изогнув бровь, спросила она. — Кто вы такой? Ничто не доказывает, что вы Николас Мейси. Ходили слухи, что Николас на самом деле незаконнорожденный сын Ричарда и Ирины.
Выражение его лица из доброжелательного превратилось в жесткое и целеустремленное. Даже угрожающее. Он уже не был тем человеком, который неожиданно явился во время завтрака.
Он заставил себя расслабиться и пожал плечами.
— Не мое дело — доказывать.
— Согласно слухам, ребенок родился от Ричарда и жены его брата…
Николас замер.
— И если все действительно было так и это можно будет доказать, что станет с твоей щедростью и доброй волей?
— Все будет зависеть от тебя, Элизабет. Если, конечно, это можно будет доказать…
— Лицом в грязь, Николас. И прямо в ней я разотру вас в порошок без всякого сожаления.
Он не ответил; образ был очень силен, но он был намного сильнее ее. Он бы утащил Элизабет за собой в грязь. И сделал бы с ней то, о чем она даже не предполагала…
Он развернулся и, подойдя к окну, выглянул на террасу. Забавная вещь терраса. Построенная намного выше уровня земли, она давала человеку, находящемуся на ней, возможность почувствовать себя королем всех окружающих владений.
— Тебе нужен русский? — надменно спросил он.
— Не нужно менять тему разговора.
— Теперь тема нашего разговора — русский. Предыдущая тема закрыта, потому что она была великолепным, хотя и рискованным блефом. У тебя нет доказательств, не существует никаких доказательств и никогда не будет существовать. А теперь вернемся к тому, что ты хочешь: ты хочешь русского. Ты никогда его не получишь, и с твоей стороны абсолютно бесполезно даже пытаться его получить. Что такого ты можешь ему предложить, чего он не может получить от любой другой женщины?
Она не хотела касаться разговора о своих чувствах; она не желала, чтобы какой-то самозванец знал хоть что-то о ее сердечных желаниях. Но тут возникла непрошеная догадка: «Он хочет меня».
И она не была уверена, кого она имела в виду под «ним».
— Он хочет меня, — произнесла она. Он устремил на нее тяжелый взгляд.
— Тебе нечего ему предложить, кроме своего тела и своей невинности. Собственно, как раз то, что он может в любой момент получить от любой женщины.
Невинность! Она резко встала.
— Я больше не намерена слушать ни единого слова.
— Однако ты будешь слушать. У тебя нет выбора.
— Всегда есть выбор. — Она швырнула бумаги на стол и гордо направилась к двери.
— Тогда сделай сейчас правильный выбор, — невозмутимо продолжал он. — Я предлагаю сделку.
— Неужели, Николас? Сделку? А что я могу предложить, у меня ведь ничего нет? — Она чувствовала гнев, ярость из-за того, что он поставил ее в такое безвыходное положение.
— Молва. Предположения. Вещи, о которых люди распускают сплетни. Слухи, которые я не хотел бы воспроизводить, даже если они ничем не обоснованы.
— То, о чем знал Уильям, — едко заметила она.
— Уильям ничего не знал, даже как лишить девушку девственности.
Она замахнулась на него:
— Ах ты, ублюдок!
Он поймал ее руку таким сокрушающим движением, что мгновение Элизабет не ощущала ничего, кроме его мощи.
— Ты же до сих пор девственница, во всех смыслах, — сказал он. — И если ты хочешь заполучить русского, тебе нужен я. А также то, что я могу тебе дать. Чему я могу тебя научить. Что могу дать почувствовать.
— Нет. Нет. Нет! — Она выдернула свою руку. — Нет. Вы за кого меня принимаете?
— За юную, прекрасную вдову, которую никогда должным образом не трахали и которой, возможно, в любом случае придется продавать свое тело, чтобы сводить концы с концами. Предлагаю обдумать мое предложение, Элизабет. Представь себе два варианта развития событий. Твой путь упрямства: ты едешь в Лондон и с головой окунаешься во все страсти борделей на Мит-стрит. Или путь, который предлагаю я: ты остаешься в Шенстоуне со всеми удобствами. В твоем полном распоряжении будут двое мужчин: один — для твоего обучения, другой — для любви. Более того, ты будешь получать денежное содержание, чтобы ты могла по своему усмотрению расходовать его на своего отца. Можешь позволить ему жить здесь — тем самым убережешь его от многих забот. В любом случае твоя проблема будет решена. На большее ты не можешь рассчитывать.
— Так вы предлагаете мне стать любовницей двух мужчин в обмен на молчание, которое означает, что я больше никогда не упомяну о том слухе, — усмехнулась Элизабет. — Проблема в том, что я не согласна.
— А тебе следовало бы ухватиться за мое предложение обеими руками, — холодно сказал он. — Если у тебя не хватит опыта, чтобы удержать русского, он тебя бросит. Разве он так однажды уже не сделал? Подумай, что нужно такому мужчине. У него было все, что может предоставить королевский двор. Деньги. Досуг. Знатность. Путешествия в экзотические страны. Женщины, мечтающие о том, чтобы раздвинуть для него ноги, с того времени, как он понял, что делать со своим пенисом. Каждая принцесса в Европе хотела бы стать его женой. Дочери всех герцогов и графов желают вписать дядю императора в свое генеалогическое древо. Гарем страстных обнаженных девушек по первому его желанию. Так что такого может ему дать англичанка, чего не может дать наложница?
Элизабет погрустнела. На фоне перечисленных им аргументов любовь показалась слишком незначительным чувством. Все ее желания и мечты обратились в дым, столкнувшись с реальностью.
— Я вас ненавижу. Он пожал плечами.
— Меня не сильно беспокоит твое отношение ко мне. Мне даже все равно, согласишься ли ты на сделку. Но знай: если ты примешь мои не слишком обременительные условия, я буду тебя трахать и обучать всем секретам обладания мужчиной.
Вот к чему привели семь лет жизни с Уильямом: его наследник хотел обучать ее, трахать ее, а затем по какой-то извращенной причине наблюдать, как она оттачивает свое женское мастерство на пресытившемся женским вниманием королевском отпрыске.
На мужчине, в которого она была влюблена. Боже! Как она вообще могла слушать такую пошлость?
Хотя… Хотя…
…Двое желанных мужчин в полном распоряжении.
О таких вещах она еще никогда не задумывалась.
Ее тело напряглось: любовница двух мужчин… двое мужчин в ее полном распоряжении… Комфорт… и деньги…
То, чему она научится, что он ей покажет… о чем она не знала. То, что составляет мужские фантазии. Тайны. Удовольствие. Тысяча и одна ночь, в течение которых страстный незнакомец будет делать с ее обнаженным телом все, что пожелает…
