бесформенную кучу тряпья.
– Это человек, – пробормотал я, как следует всмотревшись.
– Похоже, это сторож! Идем!
Дверь, ведущая во двор, подобно входной, была взломана. Выбравшись из дома, я вздохнул с облегчением: теперь мы, по крайней мере, могли беспрепятственно выскочить на улицу и спастись от злоумышленников бегством. Бросив настороженный взгляд на закрытые ставнями окна дома, я последовал за Бараком, который уже склонился над неподвижной фигурой.
В какой-то момент у меня мелькнула надежда, что сторож просто-напросто напился и заснул. Увы, в следующее мгновение я убедился, что на голове у него зияет огромная рана, сквозь которую просвечивают мозги. Барак выпрямился, сжимая пальцами свой талисман. Впервые за все время нашего знакомства лицо его выражало откровенный испуг.
– Вы правы, – едва слышно проронил он. – Это ловушка. Надо уносить отсюда ноги.
Тут из дома донесся звук. Никогда прежде мне не доводилось слышать ничего столь же ужасного. Начавшись как душераздирающий стон, звук этот перерос в пронзительный вопль, исполненный отчаяния и муки.
– Это кричит женщина, – прошептал я. Барак кивнул, озираясь по сторонам.
– Что будем делать? – спросил он.
Я разрывался между желанием бежать прочь из этого опасного места и сознанием того, что наш долг – прийти на помощь женщине, испытывающей невыносимые страдания.
– Наверное, это Бэтшеба, – сказал я. Барак поглядел на ставни.
– Может, она нарочно кричит, как будто раненая, чтобы заманить нас внутрь, – предположил он.
– Похоже, она не притворяется, – возразил я. – Мы должны посмотреть, что с ней.
Барак набрал в грудь побольше воздуху и вытащил из ножен меч.
Мы пересекли кухню и вновь оказались в холле. Старый обветшалый дом, казалось, замер. Лишь где-то вдали раздавалась мерное капанье.
– Капает где-то наверху, – прошептал я. – Господи боже, что это?
Я в ужасе отскочил, заметив, как четыре юркие тени стремительно скользнули вдоль стены и скрылись в дверях.
– Крысы, – пояснил Барак с хриплым смехом.
– А почему они бегут?
Тут душераздирающий стон повторился. На этот раз вопль перешел в прерывистые всхлипывания. Я поднял взгляд на тонувшую в темноте лестницу.
– Она там, в лаборатории Сепултуса.
Джек решительно сомкнул челюсти и, сжимая в руке меч, принялся подниматься по лестнице. Я медленно следовал за ним. В неровном свете свечи, которую держал Барак, наши тени, колеблющиеся на стене, принимали причудливые и пугающие очертания.
Дверь в лабораторию была полуоткрыта. Барак распахнул ее настежь, опасаясь, что за ней может притаиться злоумышленник. Однако в комнате стояла тишина, лишь мерное капанье стало более громким и отчетливым. Барак вошел, я за ним. В нос ударил отвратительный запах.
– О боже, – потрясенно прошептал Барак. – Господи милостивый!
В комнате по-прежнему не было никакой мебели, за исключением огромного стола. На этом столе лежал юный Джордж Грин. Широко открытые неподвижные глаза его поблескивали в свете свечей. Горло было перерезано; стол залит темной кровью, которая медленно и равномерно капала на пол. К телу брата, рыдая, припала Бэтшеба; платье ее было разорвано и насквозь промокло от крови.
Барак первым стряхнул с себя оцепенение. Он подошел к девушке, которая, увидев его, тихонько вскрикнула и содрогнулась.
– Не бойтесь, – произнес Джек, наклонившись к ней. – Мы не причиним вам вреда. Кто это сделал?
Бэтшеба попыталась говорить, но, к моему ужасу, на губах ее показалась кровавая пена; бедная девушка была смертельно ранена. Несмотря на все свои усилия, она не смогла произнести ни единого слова. Стараясь унять предательскую дрожь, я положил руку на ее липкое от крови плечо. В темноте трудно было понять, какую рану получила Бэтшеба, к тому же она по-прежнему прижималась к телу брата.
– Все будет хорошо, – произнес я по возможности твердым голосом. – Не надо ничего говорить, Бэтшеба. Мы вам поможем.
Она подняла на меня обезумевшие от боли глаза.
– Уходите… – удалось ей выдохнуть, и кровь ручейком заструилась по ее подбородку. – Уходите… быстрее…
Барак стремительно повернулся к дверям, но там никого не было. В доме стояла тишина. Мы обеспокоенно переглянулись. Голос Бэтшебы вновь перешел в пронзительный стон. А потом до нас донесся скрип открываемой двери. Я догадался, что кто-то вошел в гостиную на нижнем этаже. В следующее мгновение в нос мне ударил неприятный запах, такой резкий, что я закашлялся. Барак тоже почувствовал запах, и глаза его испуганно расширились.
– Черт! – воскликнул он. – Только не это!
Внизу раздался оглушительный хлопок, напоминающий взрыв. За ним последовал грохот сбиваемых ставен. Мы с Бараком одновременно бросились к окну. Я различил силуэты двух мужчин, со всех ног бегущих по улице. Без сомнения, то были Токи и Райт. Токи на мгновение замедлил бег, оглянулся, и я сумел разглядеть злобную ухмылку, игравшую на его рябом лице. Глядя мне прямо в глаза, он провел
