понимаю, они передали ей секрет вместе с изумрудом и всем остальным?
– Кулон с изумрудом никогда не играл важной роли, – сказала Лили. – Это Карлотта устроила суматоху вокруг него. Суть в том, что нельзя отнять кулон… В общем, он должен оставаться у того, кто его унаследовал. А Карлотта вбила себе в голову, что если ей удастся надежно спрятать изумруд, то она положит конец всем странным событиям. Словом, он послужил поводом к началу одного из великого множества ее совершенно бессмысленных сражений…
– Кроме того, Карлотта знала суть предания о портале и тринадцати ведьмах. – Сделав это заявление, Питер высокомерно взглянул на Филдинга.
– Откуда вдруг такая уверенность? – спросила Ло-рен. – Карлотта ни разу и словом не обмолвилась о чем-либо подобном.
– Естественно. Зачем ей было болтать о таких вещах? – пожал плечами Питер. – А уверен я потому, что Стелла сама сказала об этом моей матери. О том, что Карлотте все известно, но она решительно отказывается помочь. Дело в том, что Стелла всерьез вознамерилась воплотить в жизнь старое пророчество. Оно, кстати, не имеет ничего общего ни со спасением души, ни со всякими там аллилуйями. Речь идет совершенно о другом.
– Кто это сказал? – резко спросил Филдинг.
– Я сказал, вот кто.
– Ну и что же вам об этом известно? – вкрадчиво заговорил Рэндалл, даже не пытаясь скрыть звучавший в голосе едкий сарказм. – Кортланд сам объяснил мне, что, как только им удастся собрать вместе тринадцать ведьм, откроется портал между мирами.
– Между мирами? – насмешливо переспросил Питер. – Ну и какое отношение, хотел бы я знать, это имеет к спасению души? Кортланду ничего не было известно. Во всяком случае, не больше, чем Стелле. Если бы Кортланд знал обо всем заранее, он помог бы Стелле. Ведь он был там. И я тоже.
– Где это – там? – презрительно поинтересовался Филдинг.
– Неужели на вечеринках у Стеллы? – удивилась Лили.
– Во время своих вечеринок, как вы их называете, Стелла пыталась докопаться до истины, – объяснил Питер. – И я при этом присутствовал.
– Я понятия не имела о том, что вы в этом участвовали! – воскликнула Магдален.
– Но как вы могли там присутствовать? Ведь это было сто лет назад! – недоуменно спросила Маргарет- Энн.
– Ничего подобного, – возразил Питер. – Эти события происходили в тысяча девятьсот двадцать восьмом году. И я действительно был их свидетелем. Отец пришел в ярость, узнав, что мама позволила мне, двенадцатилетнему мальчику, отправиться в дом Стеллы. Кстати, Лорен тоже видела все своими глазами. А ей тогда было всего четыре года.
В подтверждение его слов Лорен лишь слегка кивнула, и глаза ее затуманились от воспоминаний. Однако она промолчала и не приняла участия в разговоре.
– Стелла пригласила к себе тринадцать избранных, – продолжил свой рассказ Питер. – Ее выбор основывался на наших неординарных способностях, ибо все мы от природы в той или иной мере обладали даром экстрасенсов, то есть умели читать чужие мысли, могли видеть призраков или перемещать предметы на расстоянии.
– О да, – все так же презрительно хмыкнул Филдинг. – Уж вы-то, полагаю, наделены всеми тремя способностями сразу. Именно поэтому я всегда выигрываю у вас в покер.
– Никто не мог сравниться со Стеллой, – покачал головой Питер. – За исключением разве что Кортланда – хотя и он был гораздо слабее – да еще, пожалуй, Пирса-старшего. Тот, несомненно, обладал немалыми способностями, но, во-первых, был тогда еще слишком молод, а во-вторых, во всем и полностью подчинялся Стелле. Остальные просто оказались лучшими из тех, кого Стелле вообще удалось найти. Вот почему она не отказалась и от Лорен. Девочка обещала стать сильным экстрасенсом в будущем, и Стелла не желала упустить даже малейший шанс. В общем, она собрала всех нас в особняке и объяснила, что мы должны попытаться открыть портал. Нам предстояло образовать круг и представить себе то, ради чего мы это делаем. И тогда должен был появиться
Несколько минут все молчали. Беатрис во все глаза смотрела на Питера, словно сам он вдруг превратился в призрака. Филдинг тоже не сводил с него пристального взгляда, но в этом взгляде преобладало недоверие, если не откровенная насмешка.
Изрезанное глубокими морщинами лицо Рэндалла оставалось непроницаемым.
– Роуан не понимает, о чем идет речь, – нарушил тишину голос Лили.
– Конечно. И мне кажется, нам следует на этом остановиться, – поддержала ее Энн-Мэри.
– Отлично понимает, – возразил им Рэндалл, глядя в глаза Роуан.
А Роуан, в свою очередь, смотрела только на Питера.
– Что означают ваши слова о том, что он смог бы проникнуть в этот мир? – спросила она наконец.
– Они означают, что он перестанет быть бесплотным духом. Что он получит возможность постоянно существовать в… материальной форме.
Рэндалл по-прежнему не сводил с Роуан изучающего взгляда, как будто старался понять и постичь в ней нечто такое, что до сих пор оставалось для него загадкой.
Филдинг издал легкий смешок – сухой и презрительный.
– Должно быть, это выдумки Стеллы. Отец говорил мне совсем другое. Он утверждал, что все участники соглашения будут спасены. Я слышал, как то же самое он говорил и моей матери.
– А что еще вы узнали от своего отца? – спросила Роуан.
– Боже мой! Роуан! Неужели вы действительно верите в эту чушь? – воскликнула Беатрис.
– Не стоит принимать его слова всерьез, Роуан, – сказала Энн-Мэри.
– Стелла была весьма странной особой, – добавила Лили.
– «Спасены» – именно это слово употребил отец, – настаивал на своем Филдинг. – Все они будут спасены, как только откроется портал. В этом и состояла главная загадка, ответ на которую не смогла найти Мэри-Бет. Она знала не больше других. Карлотта заявляла, что разгадала секрет, но она лгала. Ей хотелось помучить Стеллу. Не думаю, что истина была известна даже Джулиену.
– А вы помните точный текст самой загадки? – подал вдруг голос Майкл.
Филдинг резко повернулся в его сторону. И почти одновременно все взоры обратились на Майкла, словно его присутствие только сейчас заметили. Роуан многозначительно сжала его плечо и придвинулась ближе, как будто намереваясь обнять и тем самым показать присутствующим, что они с Майклом составляют одно неразделимое целое.
– Да. Что конкретно там говорилось? – спросила она.
Рэндалл и Питер переглянулись, а потом оба посмотрели на Филдинга.
Однако Филдинг отрицательно покачал головой.
– Этого я не знал. И, откровенно признаться, никогда не слышал, чтобы кто-то упоминал о каком-либо конкретном тексте. Речь просто шла о том, что, как только тринадцать ведьм соберутся вместе, портал наконец откроется. А в ту ночь, когда умер Джулиен, отец сказал: «Без Джулиена тринадцати никогда не будет…»
– А кто сообщил им о существовании тайны? Тот человек?
Этот невинный, казалось бы, вопрос вновь сделал Роуан центром всеобщего внимания. Даже в глазах Энн-Мэри мелькнуло осуждение, а Беатрис выглядела такой растерянной и потрясенной, словно кто-то на ее глазах осмелился нарушить строжкайшие правила этикета Взгляд Лорен и вовсе был каким-то странным.
– Она даже и понятия не имеет, о чем мы говорим! – воскликнула Беатрис.
– Полагаю, нам следует вообще забыть об этом, – высказала свое мнение Фелис.
– Как это – забыть? – удивился Филдинг. – Почему? А вы не допускаете, что этот человек однажды придет к ней, как приходил к другим? Разве с тех пор что-либо изменилось?
– Вы ее пугаете, – сказала Сесилия. – Честно говоря, и меня тоже.
– Вы имеете в виду того человека, который сообщил им о тайне? – повторила свой вопрос Роуан.
