шампуни.
— Стараюсь, — беспечно ответила она, и, оставив «тойоту» на стоянке, ловко пересела в голубой «порше». — Поехали? Как ты говоришь, называется место твоего совещания?
— Гро-нин-ген, — по слогам, как маленькой, произнес он. Потом хмыкнул и добавил: — Выглядишь неплохо. Но, надеюсь, ты не явишься со мной на вечерние коктейли в шортах?
Они рассмеялись и покатили по утренней дороге. Увидев их со стороны, ни одна живая душа не подумала бы, что в салоне «порше» сидят фиктивные муж и жена. Влюбленная парочка и только!
Несмотря на ранний час, по улицам и бульварам Амстердама тек нескончаемый людской поток. На площади Лейдсеплейн официанты уличных кафе расставляли стулья. У рынка Альберта Кейпа сооружались прилавки с цветами, овощами, экзотическими товарами со всего света. Город начинал свой обычный день.
Корнелиус выехал из делового центра, и машина понеслась к предместьям. Беатрикс успела даже вздремнуть.
«Порше» мчался будто по берегу волшебного, переливающегося разноцветными красками моря: автострада проходила мимо полей тюльпанов, нарциссов, рапса. Часто попадались живописные деревеньки с дворами, в которых жилые дома и сараи были подведены под одну крышу, а двери украшены искусной резьбой.
Город Гронинген встретил путешественников в самый разгар дня. Крупнейшая в Нидерландах газовая компания, обосновавшаяся на южной окраине города, созвала знаменитых юристов со всего света для решения корпоративных задач.
Беатрикс запрокинула голову, когда вышла из автомобиля. Величественное здание компании отодвинуло на задний план башню Мартини, которая с пятнадцатого века считалась символом Гронингена. Увы, попасть туда было невозможно, вход уже закрыли.
Служащий парковки, увидев Беатрикс и Корнелиуса, приветливым голосом рассказал, что кафе в бывшем доме церковнослужителя рядом с башней Мартини — излюбленное место встреч всех влюбленных.
— Побывайте там. Вам в самый раз, — подмигнул он.
— Неужели на нас написано, что мы влюбленные? — спросила у Корнелиуса Беатрикс.
— Не говори глупости. У меня в голове сейчас совещание, — ровным голосом ответил адвокат Мидлвод.
Девушка внутренне сжалась. Чего она к нему лезет с интимными вопросами? Раз и навсегда он предложил ей именно фиктивный брак, и никакой другой. Все. Заруби на носу, Беатрикс, ты — игрушка в запутанном деле.
Дни в Гронингене промелькнули, как куплеты шлягера. Корнелиус работал не так уж много, по несколько утренних часов, а остальное время принадлежало отдыху.
Участники совещания из Японии, Канады, Австралии были в полном восторге от поездок на необитаемые острова, самый широкий пляж Европы приводил их в восхищение. Несмотря на множество туристов, на островах все еще сохранились идиллические уголки, автомобилей там не оказалось вообще. Зато встреча с аборигеном — живым тюленем — была вполне возможна.
Беатрикс напоминала восторженную девочку, чьи сны и мечты сбылись. Увидев громадного фыркающего тюленя, она не поверила своим глазам и побежала его фотографировать. Тюлень испугался ее напористого восторга, ловко изогнулся и прыгнул в волны…
Чудо природы — песчаный пляж длиной тридцать километров и шириной около километра представлял собой райское место. Сюда обыкновенно съезжалась молодежь. Тогда кемпинги, бары, дискотеки, кафе кипели, воздух был пронизан радостью и весельем.
Но если кому-то хотелось тишины и уединения, лучшего места, чем дикие заросли острова, найти было невозможно.
Дюны, леса, обширные песчаные пляжи, огромное разнообразие птиц заставляли людей чувствовать себя помолодевшими. Усталость здесь, в окрестностях Гронингена, как рукой снимало.
Беатрикс и Корнелиус много купались, катались на виндсерфере, ходили в музеи, заходили в уютные кафе.
Коллеги мистера Мидволда не могли налюбоваться на юную жену адвоката. На каждом углу в здании, где проходило совещание, Корнелиуса кто-нибудь брал за локоть и доверительно сообщал:
— Ваша Беатрикс — очаровательна. Вам повезло.
В первый вечер она облачилась в дымчатое платье с глубоким вырезом, надела любимые хризолитовые бусы и обулась в изящные туфли на высоких каблуках. Она не стала закалывать свои густые волосы, а наоборот расчесала их так, что они при любом шаге, дыхании, повороте головы рассыпались мягкой волной по шее и плечам.
В этот вечер их с Корнелиусом пригласили в ночной бар гостиницы на дружескую вечеринку. Беатрикс много и с удовольствием танцевала, и не только с мужем. Ее то и дело приглашали его коллеги.
Интересно, как он реагирует на то, что меня обнимают чужие мужчины? — думала Беатрикс, тихонько наблюдая из-за плеча очередного партнера за Корнелиусом.
Он никак не реагировал. Потягивал коктейли, болтал с коллегами, кажется, записывал какие-то телефоны в книжку.
Нет, все мои усилия — впустую! — тоскливо размышляла Беатрикс. Хоть на уши встань, ему все равно. Я для него — фиктивная жена. Но он-то, Корнелиус Мидволд, так мне нравится! Каждую минутку хочется быть с ним рядом! Как же намекнуть, сказать ему об этом?.. Нет, нет, нельзя, не надо. Он рассмеется. Переведет тему разговора. Просто не услышит меня. Знаю я мужчин. Они становятся глухими, когда не хотят что-либо обсуждать или в чем-либо участвовать…
Конечно, мужчин она не знала, то есть не могла похвастать многочисленными победами над сильным полом, но от природы была наблюдательной. И вывод Беатрикс по поводу глухоты мужчин не был лишен смысла.
Объявили последний танец вечера. Беатрикс хотела было подойти к Корнелиусу, который, по ее мнению, скучал за стойкой бара, но вдруг увидела, как тот несколько лениво встал, прошел в противоположный угол помещения и пригласил высокую молодую даму с длинной шеей. Платье дамы так туго обтягивало ее фигуру, что любое неосторожное движение могло привести к катастрофе.
Корнелиус привычно положил на талию дамы руку, притянул партнершу к себе. Беатрикс с затуманившимися от обиды глазами видела: он что-то говорит на ухо этой тощей, говорит что-то приятное, та улыбается, да и сам он от удовольствия жмурится словно кот. Что ж, Корнелиус Мидволд, вы — профессионал высокой пробы во всех отношениях. За женщинами вы тоже умеете ухаживать профессионально.
Беатрикс не стала дожидаться дальнейшего развития танцевальных событий, направилась к двери и уже через две минуты была в номере.
Молодая женщина в мгновении ока разделась, приняла душ, смыла всю косметику, надела длинную ночную сорочку, которую, как полная идиотка, выбирала два часа в дорогом магазине, и нырнула в постель.
Ну и что, если он сейчас заявится? Она спит и ровно дышит. Не будет же он тормошить свою фиктивную жену, мол, проснись, дорогая. Зачем ему это? Холеные в его вкусе женщины с длинными шеями танцуют с ним сейчас в баре.
Беатрикс лежала в постели и плакала. Господи, разве она знала, сколько душевных страданий принесет ей этот фиктивный брак? Бедные дедушка и бабушка, только ради них она принимала эти муки, а то уехала бы куда-нибудь подальше. Озеленителю всегда найдется работа…
В двери повернулся ключ, в номер вошел Корнелиус. Зажег свет в прихожей, позвал:
— Беатрикс, ты здесь?
Она проглотила слезы, затаилась. Нет ее, она спит.
Мидволд заглянул в ванную комнату, несколько минут там плескался, затем вышел, открыл холодильник в соседней комнате, достал что-то — видно, прохладительный напиток, поскольку горлышко бутылки звякнуло о стакан.
