почувствовала его дыхание у себя на шее. Наверное, мне стоило отстраниться, оттолкнуть его, но чувство покоя накрыло меня с такой неожиданностью и силой, что я расслабилась в крепких объятьях и положила голову ему на плечо.
Эдриан прижался еще теснее и нежно поцеловал в висок, от чего я в блаженстве закрыла глаза.
— Тебе нечего бояться, — повторил он. — Отец всерьез взялся за это. Скоро мы узнаем предателя, и жизнь наладится.
Непроизвольно я дернулась в его руках, что не укрылось от Эдриана.
— Что-то не так?
Разве? Твой отец хочет отдать меня на растерзание Совета. Или нет, вот так — мне кажется, он прав и в один прекрасный момент я осознаю, что вы все для меня враги. А может вы на самом деле враги? Но в слух я произнесла:
— Ты уже бывал на ритуале?
— Нет, — рассмеялся Эдриан. — Скажем так, это закрытое мероприятие.
— Так откуда ты знаешь, что всё будет хорошо? — спросила я и посмотрела в его непроницаемо- темные глаза.
— Просто иначе и быть не может. Мы же будем вместе. — Он улыбнулся мне и потерся щекой о мои волосы. В этом движении было столько нежности и заботы, что я вздрогнула и отстранилась, начала высвобождаться из его объятий.
Вампир нахмурился, но всё-таки отпустил меня.
— Я не должен был этого говорить, так?
Я кивнула.
— Пойми, просто…
— Тебе не нужно ничего мне объяснять. Ты согласилась на этот шаг, и я тебе благодарен за это. Остальное остается за мной. Я уверен что сумею доказать тебе, что вампирский мир не столь ужасен, как ты думаешь. А главное, что я достоин тебя и твоей любви. Поверь, я своего не упущу. У меня было предостаточно времени, чтобы понять чего я хочу от этого мира.
— Спасибо, — улыбнулась я и вновь потянулась в его объятья. Его слова покорили меня, отбив всякое желание сопротивляться судьбе. Возможно, стоит решать проблемы по мере их поступления, а не мучить себя, пытаясь предугадать будущее. Ведь сейчас, в данную секунду, всё было хорошо. Никто до этого не был со мной столь искренен. Никто прежде не оставлял за мной право выбора. Это мог сделать только Эдриан. Двухсотлетний вампир. Наверное, в этом был смысл. Два века пустоты не ожесточили его, но заставили ценить каждое проявление человечности, там, где даже сами люди забывали о ней.
— Тебе стало легче? — прошептал он мне на ухо.
— Немного, — призналась я, еще сильнее прижимаясь к нему и сладко вздыхая. — Ты меня просто покорил своей речью.
Эдриан засмеялся, от чего его грудь задрожала.
— Это я еще не старался.
— Я как насчет угрозы в Совете? — задала я самый важный вопрос.
Вампир тяжело вздохнул, поднял меня на руки и начал укладывать спать.
— Ты ведь не могла промолчать, да?
Я отрицательно покачала головой, когда он бережно укрыл меня одеялом, предусмотрительно подоткнув уголки одеяла.
— Отец об этом позаботиться. Во время обряда Совет распорядился утроить охрану, так что это не самый удачный момент для атаки. На один день можно расслабиться. А теперь тебе действительно стоит как следует выспаться. Ритуал начнется только в полночь, а до этого времени будет куча дел. Ну, ты знаешь, ваши женские штучки — макияж, укладка…
Мне даже показалось, что Эдриан вздрогнул при этих словах. Он поднялся уже готовый попрощаться, но я протестующее потянула его за рукав рубашки.
— А поцелуй на ночь?
Вампир удивленно вскинул брови, но его взгляд тут же смягчился.
— Сладких снов, — он наклонился надо мной и слегка коснулся губами моего лба. — Если что, кричи.
Я улыбнулась в ответ и поудобней устроилась под одеялом. Глаза слипались. Я начала проваливаться в сон.
— А к черту, — раздался над самым ухом раздосадованный голос Эдриана.
Ничего не понимая, я открыла глаза и увидела его обнаженную спину. Рубашка уже висела на спинке кровати.
— Ты что делаешь? — не сразу поняла я, зачарованная игрой его мышц в полумраке комнаты.
— А на что это похоже? — обворожительно улыбнулся парень, уже расстегивая ремень на брюках. — Ложусь спать. Никто не спит в одежде.
— О, господи, — простонала я, укрываясь одеялом с головой, чтобы он не заметил, как раскраснелось мое лицо. — Ты же шутишь?
— Нет, — коротко сказал он, отбирая у меня часть одеяла и ложась рядом. Я почувствовала прикосновение его обнаженной кожи к моей спине.
— Следующий раз захвати пижаму.
Он рассмеялся моим словам, притянул ближе и обнял за плечи.
— Теперь спи. Завтра всё будет отлично. Я в этом не сомневаюсь.
Был ли Эдриан прав? Конечно, нет. Разве определение 'отлично' подходит для вампиров? Плохие вещи просто случаются. А со мной они стали случаться слишком часто. Я даже начала забывать, каково это жить нормальной жизнью и просыпаться без стойкой паники на душе. Это день не был исключением из правил.
Меня разбудил шум. Еле слышный, но зарождающий тревогу внутри, окончательно прогоняя сон. Я открыла глаза. Эдриана рядом не было. Как всегда. Часы показывали около восьми утра, и в коридоре стояла тишина. Так и не поняв, что именно меня потревожило, я уже хотела вновь заснуть, как снизу донеслись приглушенные голоса.
Я не могла разобрать слова, но в этом было что-то опасное. Сердце учащенно забилось, заставляя подняться с кровати. Укутавшись в ярко-синий шелковый халат, я подошла к двери и открыла ее. Голоса стали отчетливее. Кто-то довольно громко разговаривал в гостиной. Немного постояв в нерешительности, я всё-таки двинулась вниз, стараясь не шуметь.
Семья вампиров была в полном сборе, рядом с ними были мой отец и отцы Агнии и Виолетты. Они о чем-то оживленно спорили, не замечая ничего вокруг.
Я остановилась у подножия лестницы в тени, пытаясь уловить суть разговора, но до меня долетали лишь отдельные фразы.
— А что, по-вашему, будет открытым объявлением войны?
— Мы не судьи…
— Но мы обязаны судить, иначе проиграем эту войну.
— Это не война…
— Они проверяют нас…
Разговор резко оборвался. Вампиры как один повернули головы в мою сторону. Эдриан резко поднялся и был уже рядом со мной.
— Тебе не нужно было вставать.
Он схватил меня за руку и потянул наверх, обратно в комнату. Когда за нами закрылась дверь, я, наконец, отважилась спросить:
— Что произошло?
Вампир молчал, избегая моего взгляда.
— Ты думаешь, я не узнаю? — предприняла я вторую попытку.
— Нет. Просто не хотел тебя расстраивать. Сегодня особенный день и не стоит его омрачать. Это
