[166] Впервые за много дней на его тонких растрескавшихся губах появилась улыбка.
В комнату, постучав, вошел один из братьев, работавших вместе с ним на второй рации. Заметив, что Нумений как-то необычно светится, он удивился, но решил ни о чем не спрашивать. Прокашлявшись, командир сам задал вопрос:
— Есть еще известия от Плутарха и других оперативников?
— Нет, сэр. Все находятся на местах и ждут. Я на всякий случай сделал так, чтобы сведения, полученные от Плутарха, не распространялись. Мало ли что…
— Очень хорошо. Надо как можно скорее связаться с Филоном и узнать, что произошло с мисс Копленд и остальными, кто был на месте аварии.
— Думаю, сэр, мы должны дождаться, пока он сам выйдет на связь, чтобы не создавать ему проблем с другими патрульными. Филон так сказал еще утром, когда уходил в Центральное управление.
— Тогда нам остается только ждать.
Несколько секунд прошли в молчании. В который раз парень проверил рацию. Нумений расценил это как желание остаться и возобновить разговор. Видимо, подчиненный испытывал ту же странную душевную легкость. Нумений повернулся к окну и заговорил доверительно:
— Что ты думаешь о случившемся? — Он даже немного смутился, ведь не пристало ему интересоваться мнением простого оперативника.
— Думаю, мы сделали все возможное, сэр, и даже хорошо, что так все обернулось. Если бы образцом завладел японец, ситуация сильно осложнилась бы.
Нумений одобрительно вытянул губы трубочкой и кивнул. Ему понравилось, что еще один близкий к событиям человек думает так же, как он. Но тут он сообразил: все услышанное не имеет никакого значения. Перед глазами замаячили мрачные физиономии членов совета Овна. Не сносить ему головы.
— Ладно. Можешь идти. Пусть тебя кто-нибудь сменит, а ты пойди отдохни. Закажи себе хот-дог, если хочешь.
— Спасибо, сэр.
Командир оперативников не обернулся и не увидел лица парня, но почувствовал, что тот смотрит на него с восхищением. Он поразмышлял о мотивации у подчиненных и о чудесах человеческого общения. И тут же саркастически пробурчал, упрекнув себя за смешные умствования.
В пятнадцать тридцать семь в апартаменте на Гриффит-авеню задребезжал звонок. Парень подскочил к телефону и, увидев напряженный взгляд начальника, молча протянул тому трубку. Нумений, прихрамывая, бесшумно подошел к столу, где находился аппарат. Холод и сырость его доконали.
Командир, приподняв брови, взглянул на оперативника, и того из комнаты как ветром сдуло.
— Нумений слушает.
— У меня очень мало времени. Я должен вернуться на место катастрофы, чтобы записать показания свидетелей. — Голос Филона, человека Овна, внедренного в полицию Балтимора, заглушал уличный шум.
— Что с мисс К.?
— Пару часов назад ее увезла карета «скорой помощи». О самочувствии мисс К. узнать ничего не удалось: к машине, куда поместили пострадавшую, никого не подпускали. Но я видел агентшу издалека и опросил тут много народа. У женщины сильное психическое потрясение, легкая рана на голове, ушиблен бок. Ее реакция на Аль-Хариф совсем не такая, как у людей японца. Может быть, дама либо вчера вечером, либо утром, перед тем как бежать, приняла вакцину или средство, повышающее иммунитет. Нам ничего об этом неизвестно, хотя…
Нумений прервал второе соображение Филона:
— Что говорит об инциденте полиция?
Филон очень долго не отвечал, так что командир оперативников хотел уже повторить вопрос.
— Говорят, что из контейнера, который находился в багажнике «форда тандерберд», вырвался отравляющий газ. Это очень напугало блюстителей закона округа. Думаю, в ближайшие дни полиция туда носа не сунет. Во всяком случае, они явно хотят надавить на мисс К., чтобы понять, как ей удалось выжить. А когда копы обнаружат удостоверение ЦРУ, дело еще больше запутается. Ты же знаешь, у нас людей из округа Колумбия не больно-то жалуют.
— А люди Отару?
— С ними дело плохо, я сам видел. Они ничего не соображают. Их отправили в больницу и взяли анализы крови. Видимо, попытаются допросить, но натолкнутся на серьезные проблемы.
Стоя с телефонной трубкой в руке, Нумений вздохнул, представив себе убийственное воздействие «дыхания Сета».
— Есть ли жертвы или раненые среди прохожих?
— Двое негритят бросились в дым, чтобы чем-нибудь поживиться, да там и остались. Эти бродяжки ринулись туда вместе с другими оборванцами, и всех увезли примерно в том же состоянии, как и людей японца.
Картина прояснилась. Вопросов больше у Нумения не было. Филону же, напротив, не терпелось обсудить происшествие с ответственным оперативником Овна.
— Плохо дело, Нумений. Официального расследования я не опасаюсь — с ним как-нибудь справимся, а вот мисс К. меня беспокоит. Это та еще сучка, и она очень опасна. Мы не знаем, какой информацией владеет агентша, нам вообще о ней ничего не известно.
Нумению не понравилось, что полицейский вмешивается в принятие решений. Он дипломатично поставил коллегу на место:
— Спасибо за информацию, Филон. Я сообщу все нашим братьям, и предоставим им самим делать соответствующие выводы без всякой спешки. Если выяснишь что-то новое, сразу дай знать.
Защитить мир от распространения Аль-Харифа? Не позволить людям с грязными руками овладеть тайнами великой оккультной власти? А у кого грязные руки? Кто, что и от кого будет защищать?
Вопросы принимали неожиданный аспект. У Нумения противно сдавило голову, рот наполнился горечью, к горлу подступила тошнота. Кощунственная мысль, что образец Аль-Харифа исчез с лица земли, вовсе не была ему неприятна. Идея, будто в один прекрасный день все изменится, вырвала его из круга военных действий и помогла взглянуть на события по-другому.
Он подошел к окну и посмотрел на небо. Облака медленно исчезали за горизонтом.
22
Балтимор, место катастрофы,
11 декабря 1957
(3)
Нужно отправиться туда, где Аль-Хариф поразил людей. Ступить ногами на ту землю, вдохнуть тот воздух. Так велел ему инстинкт.
По отношению к «дыханию Сета» Отару оказался в положении звериного детеныша, которого ведет естественный закон импринтинга,[167] момента запечатления, и он полностью начинает зависеть от покровителя. Только тут роль наседки выполняло смертельно опасное вещество. В научных салонах ему доводилось слышать о Конраде Лоренце[168] и работах других натуралистов. Замечательная теория, как нельзя лучше подходившая к этому случаю. Аль-Хариф сильнее Хиро, и на его зов японец не мог не откликнуться.
Сейчас, когда в очередной раз все было потеряно, Отару непреодолимо и безотчетно тянуло туда, где улетучились последние частички великой тайны. Может, такой патетический, но необходимый поступок станет для него последним.
— Отвезите меня на место, где произошла катастрофа. Я должен увидеть сам.
Кроу счел, что такая идея хуже некуда, но не отважился озвучить свое мнение и уж тем более не стал
