пустовало, что могло означать только одно: Сатакэ или кто-то другой, причастный к убийству, привел автомобиль сюда. И объяснение этому, принимая во внимание, что Йоси всегда приезжала на велосипеде и никогда не пользовалась стоянкой, было тоже только одно: машину поставили здесь специально, чтобы запугать ее, Масако.
Сатакэ должен быть где-то поблизости. Может быть, дать задний ход, развернуться и уехать? Не спеша менять относительную безопасность «короллы» на опасную темноту площадки, Масако просидела за рулем пару минут, пока не заметила припаркованные у входа два белых грузовика, развозившие готовую продукцию по магазинам. Оба водителя, одетые в белую форму, делавшую их похожими на санитаров, стояли возле будки и разговаривали с охранником. Время от времени до нее долетал их смех.
Собрав смелость в кулак, Масако открыла дверцу, выбралась из машины и медленно обошла зеленый «гольф». Впечатление было такое, что Кунико еще жива и уже ждет ее в комнате отдыха. Но разве она сама, своими руками, не отрезала ей голову? Масако посмотрела на ладони, как будто ожидая увидеть на них кровь подруги, и тут же подняла голову. Какая чушь!
Итак, он изучил все ее передвижения. И почти наверняка ведет наблюдение. В его цепкости, внимании к деталям, методичности и неумолимости было что-то ненормальное, патологическое, что-то такое, от чего стыла кровь. Теперь уже вслед за мозгом парализованным оказалось тело, ноги отказывались двигаться, и несколько секунд Масако просто стояла, держась за дверцу, готовая в любой момент нырнуть в салон. Но потом охранник, прервав разговор с шоферами, повернулся к ней и приветственно помахал рукой. Жест мог показаться ироническим, ведь в прошлый раз она довольно резко отказалась от предложенной им помощи, но Масако была благодарна и за это.
— Добрый вечер, — крикнул он.
Слова подействовали как масло на заржавевший механизм, ноги ожили, и она направилась к мужчинам.
— Вы не видели, кто приехал на этой машине?
— На которой?
— Я говорю о зеленом «гольфе».
— Подождите, сейчас проверю.
Охранник вернулся в будку, открыл журнал, нашел номер и громко объявил: — Здесь написано, что он принадлежит Кунико Дзэноути. Она работает в ночную смену, так что…
— А там разве не сказано, что она уволилась? — прервала его Масако, раздраженная тем, что ей сообщают общеизвестное, вместо того чтобы ответить на вопрос.
— Хм… действительно. Так оно и есть. Уволилась. Шесть дней назад. Странно, — пробормотал охранник, водя лучом фонарика по странице. — Должно быть, что-то случилось, вот она и приехала, — добавил он, бросая взгляд на машину.
— А вы не знаете, когда она здесь появилась?
— Вообще-то нет. — Охранник посмотрел на водителей. — Честно говоря, не обратил внимания. Моя смена начинается в семь вечера.
— А мне кажется, этот «гольф» стоял здесь и прошлой ночью, — сказал один из шоферов, на шее которого болталась марлевая маска.
— Сомневаюсь.
— Не было? — Шоферу, похоже, не понравилось, что его слова берут под сомнение. Он затянулся сигаретой и пожал плечами. — Ну, может, я и ошибся.
— Извините.
С того дня, как она разрезала на куски тело Кунико, прошло три дня, но Масако все еще не могла прийти в себя, реагировала на все окружающее примерно так же, как ее озябшие, покрасневшие руки реагировали на холодный, колючий ветер. Неожиданное появление «гольфа» на стоянке стало для нее слишком сильным потрясением, смазавшим грань между воображаемым и реальным.
Заметив, что она замолчала, в разговор вступил второй водитель.
— А почему вас так интересует эта машина?
Масако посмотрела на него.
— Женщина, которой принадлежит этот «гольф», уволилась с фабрики. Вы, случайно, не видели, кто был за рулем?
— Нет, — ответил охранник, снова перелистывая страницы журнала. — Мы даже не заметили, когда машина здесь появилась.
— Что ж, спасибо.
Масако повернулась и зашагала по дороге к фабрике, однако, едва сделав несколько шагов, почувствовала, как на плечо ей легла чья-то теплая рука.
— А сегодня вам нужно сопровождение? — Она обернулась и увидела стоящего за спиной охранника. Значок на куртке сообщал, что его зовут Сато- Вы, похоже, немного не в духе. — Масако молчала, не зная, что ответить. Конечно, было бы совсем даже неплохо пройти самую опасную часть пути под надежной охраной, но, с другой стороны, ей нужно было спокойно, наедине с собой обдумать новую ситуацию, а на фабрике такой возможности уже не будет. — Вчера вы сказали, что обойдетесь сами, и мне не хотелось бы вам докучать.
— Все в порядке, — сказала Масако, приняв решение. — Спасибо за предложение, я буду только рада вашей компании.
Он кивнул, снял фонарик и посветил на дорогу. Масако еще раз посмотрела на «фольксваген» и быстро догнала охранника, уже выходившего со стоянки.
— Может быть, вам не стоило выходить? — спросил он. — По-моему, вы еще не совсем выздоровели.
Они миновали стоящие справа от дороги дома и подошли к самому темному отрезку маршрута. Даже ближайшие строения словно растворялись в темноте, так что единственным источником света, не считая фонарика, были две звезды. Охранник остановился и опустил руку. Теперь в желтоватом круге света были видны только его грубые черные ботинки. Масако попыталась рассмотреть его лицо, но оно оказалось скрытым козырьком фуражки.
— Та женщина, которой принадлежит «гольф», ваша подруга? — спросил он.
— Да.
— Почему она ушла?
Масако молча отвернулась. У нее не было ни малейшего желания говорить о Кунико. Но даже в темноте она чувствовала на себе взгляд охранника. Между ними как будто возникло магнитное поле. Сердце заколотилось, дышать стало труднее.
— Дальше я сама, — едва выговорила она и зашагала дальше, постепенно ускоряя шаг.
Охранник остался на дороге, но ее преследовали его глаза. Сато или Сатакэ — разница не так уж и велика. Прикосновение его руки вовсе не было случайным. И зачем он спросил о Кунико? Тьма поглощала ее, всасывала в свои глубины. Масако уже не знала, чему верить. Мысли рассеивались, и она, чувствуя, что не в состоянии свести подозрения в фокус, отказалась от таких попыток и просто побежала.
Масако сразу прошла в раздевалку и стала искать Йоси. Они не виделись с того дня, когда Дзюмондзи собрал их для работы, и Масако предполагала, что подруга, получив деньги, поспешила сменить местожительство. Или, может быть, с ней тоже что-то случилось?
Убрав волосы под шапочку, Масако села за длинный стол, закурила и постаралась привести мысли в порядок. Ей вдруг пришло в голову, что Сатакэ вполне мог проникнуть и на саму фабрику. Она повернула голову в сторону собравшихся у дальней стены мужчин, но не обнаружила ни одного нового лица. Сосредоточиться не удавалось; всегда собранная, Масако чувствовала себя не в своей тарелке. Достав из кошелька телефонную карту, она вышла в комнату отдыха, где на стене висел платный автомат, и набрала номер сотового Дзюмондзи.
— Катори-сан?
До нее донесся вздох облегчения.
— У вас что-то случилось?
— Ничего. Просто устал от звонков и решил больше не отвечать. Честно говоря, они действуют мне
