— Ты видела тело? — еле слышно проговорила Яои.
— Видела.
— Масако-сан… — Она уже запаниковала. — Масако-сан, что происходит? Почему это случилось?
— Наверное, потому, что мы разбудили чудовище.
— Ты хочешь сказать… Это он ее… убил?
Яои снова употребила слово «убил» и, похоже, моментально поняла, что «чудовище» означает Сатакэ.
— Так ты знаешь, кто он? — спросила Масако. Яои молчала. На заднем плане весело чирикали две женщины, наверное участницы ток-шоу. — Если что-то случилось, ты должна рассказать мне. От этого могут зависеть наши жизни. Понимаешь?
Она почти кричала, и ее голос бился в тесном салоне «короллы».
— Нет, — ответила наконец Яои. — Ничего не случилось.
— Рада слышать, — зло бросила Масако. — Смотри сама…
— Масако, — перебила ее Яои, — ты думаешь, это я во всем виновата?
— Нет, не думаю.
— Правда?
— Правда.
Масако сложила телефон. Она не винила Яои. Если кто-то и виноват, то лишь она сама. Но и извиняться перед кем-то или сожалеть о том, что что-то сделано не так, она не собиралась. Сейчас ее заботило только то, что кто-то стоял на ее пути к свободе. Препятствие нужно было устранить. Масако знала, что, если даже расскажет кому-то о своих планах, на помощь не придет никто, и не собиралась искать попутчиков.
Она посмотрела на свои лежащие на коленях сухие, костлявые руки, единственный источник утешения, единственное, на что можно было положиться. Поднеся их к лицу, Масако повторила, что может довериться только себе. И никому другому. Она вспомнила, какой одинокой почувствовала себя, когда впервые осознала эту истину в тот жаркий летний день в лесу, куда приехала проверить место, где закопала голову Кэндзи.
В салоне стало тепло, и ей вдруг захотелось спать. Она закрыла глаза.
Проснувшись через полчаса, Масако увидела, что с ней ничего не случилось, что она сидит в машине, припаркованной у дороги, ведущей к старой фабрике. Трава на обочине потемнела от ночного заморозка. С того места, где она находилась, была видна бетонная секция, которую поднял Кадзуо, когда исследовал дренажную канаву. Через десять часов по этой дороге должен был пройти Сатакэ.
Район перед вокзалом Хигаси-Ямато больше напоминал пустырь. Над ржавеющими рельсами вихрилась в воздухе пыль, а перед катком толпились школьники в ярких куртках. Масако поставила машину за вокзалом, пробилась через толпу детей и торопливо зашагала по улице. Дувший в лицо холодный ветер нес с собой запах мусора. Бары по обе стороны от дороги прятались за плотно закрытыми ставнями. Боясь опоздать, она прибавила шагу.
Заметив наконец маленький суси-бар с табличкой «закрыто» в грязном окне, Масако взбежала по шатким ступенькам на второй этаж и направилась к офису «Центра миллиона потребителей». У двери в конце коридора она остановилась и прислушалась. Сначала ей показалось, что в офисе никого нет, но потом за дверью послышались осторожные шаги.
— Дзюмондзи-сан, откройте, — тихонько позвала она. — Это Масако.
Через секунду дверь открылась. Дзюмондзи выглядел не лучше, но и не хуже, чем утром. Наверное, он спешил покончить с делами, потому что на лбу у него выступили капельки пота. Ящики столов были открыты, на полу валялись бумажки. Зная Дзюмондзи, она предположила, что он забирает все более или менее ценное, так что его сотрудников, похоже, ожидал неприятный сюрприз.
— Так это вы.
— Извините. Не напугала? — Он неловко рассмеялся, но промолчал. Ей показалось странным, что в офисе никого нет. — Ваши люди уже ушли?
— Одна девушка придет во второй половине дня. Думаю, она будет немного удивлена. — Дзюмондзи улыбнулся и отступил, пропуская ее в комнату. — Что-нибудь случилось? Я, в общем-то, не ожидал вас увидеть.
— Рада, что успела вас захватить. Мне нужна кое-какая информация по кредиту Кунико. Конечно, если вы не против. Вы ведь заполняли бланк кредитной истории, перед тем как дать ей деньги, не так ли?
— Разумеется. Но какое это имеет теперь значение?
Масако посмотрела на него и поняла, что он достиг своего предела.
— Я выяснила, кто такой Сатакэ.
— Кто?
— Это охранник по имени Сато, работающий на парковочной стоянке возле фабрики.
— Черт! — Дзюмондзи покачал головой, выражая удивление то ли тем, что Сатакэ пошел на такие ухищрения, то ли тем, что Масако сумела выведать его тайну. — Вы уверены?
— Я также узнала, что он живет в одном с Кунико доме.
— В молодости я знавал ребят, с которыми лучше не встречаться, но такого еще не видывал. Это совершенно другой уровень, — прошептал Дзюмондзи, вспоминая человека, привезшего тело Кунико, и потер уголок рта, как будто там что-то приклеилось.
Масако оглядела пустой офис.
— Похоже, бизнес у вас не процветал, — заметила она.
— Можно сказать, сошел на нет. Но, по крайней мере, папка с бумагами Кунико должна быть где-то здесь. Вы можете забрать бумаги, хотя я все еще не понимаю, зачем они вам.
Масако нашла нужный ящик, достала документы и быстро просмотрела анкету, заполненную мелким почерком Дзюмондзи.
— Что вы такое надумали? — спросил он, снимая куртку и с любопытством наблюдая за Масако.
— Пытаюсь найти то, чем можно воспользоваться.
— Воспользоваться? Как?
— Хочу, чтобы у Сатакэ появились проблемы.
— Даже не думайте об этом, — пробормотал он. — И вообще, давайте-ка убираться отсюда, пока еще не поздно.
Масако не ответила, потому что рассматривала фотокопию водительских прав Кунико и думала о другом. Лицо на снимке получилось плоским и угрюмым, наверное из-за переизбытка макияжа.
— Дзюмондзи-сан?
— Что?
— Как можно объявить себя банкротом? Это сложная процедура?
— Ничего сложного. Надо лишь несколько раз явиться в гражданский суд.
— Не думаю, что нам удастся найти кого-то, кто сыграл бы роль Кунико, — задумчиво произнесла Масако, проводя пальцем по фотографии.
Яои, даже при условии, что ее удалось бы уговорить прийти в суд, никогда бы за нее не сошла. Да и времени уже не было.
— Что вы задумали? — с тревогой спросил Дзюмондзи.
— Мы можем подать заявление о признании Кунико банкротом и одновременно внести Сатакэ в список ее поручителей по кредитам?
— Ловко придумано. — Дзюмондзи нервно рассмеялся. — Даже если с банкротством ничего не получится, мы можем вписать его в договор как поручителя, а потом сообщить кредиторам, что она сбежала из города. В наше время все делается по телефону, так что от меня потребуется лишь позвонить кое-кому из, так сказать, коллег по бизнесу. Ради денег эти ребята пойдут на все, так что по крайней мере несколько дней они ему покою не дадут.
— И вам надо только сказать им, что Сатакэ поручитель по ее займам?
