Я почувствовала, как от Идзанами стало исходить темное пламя гнева. И я и Хиэда-но-Арэ пали ниц. Души, что витали рядом, замерли, будто затаив дыхание.
— Ну а ты, Намима, что думаешь? — Идзанами посмотрела на меня холодным взглядом. Я же была так напугана, что не осмеливалась поднять на нее глаза.
— Гнев ваш справедлив, — сказала я, что думала.
Конечно, я считала то, что женщины, ставшие женами Идзанаги, умирали одна за другой, ужасным. Да к тому же беспокоилась, не пойдет ли о Идзанами дурная слава. Но чувства Идзанами мне были ой как понятны. Идзанаги — будто и не было ничего между ним и Идзанами — женился и продолжал рожать детей. Что же оставалось делать Идзанами, которая лишилась жизни от родов, создавая землю вместе с Идзанаги? Кто защитит ее достоинство? Что же будет с чувствами Идзанами, любившей Идзанаги? И я поклялась в душе, что, пусть даже и в одиночку, буду помогать Идзанами.
— Госпожа Идзанами, теперь я знаю, почему оказалась здесь. Впредь я буду служить вам верой и правдой.
Ничего не отразилось на лице Идзанами после моих слов. Молча она вышла из комнаты, где ежедневно решала судьбу тысячи человек.
Глава 3
ДОМОЙ, В МИР ЖИВЫХ
Идзанами приступает к своим ежедневным обязанностям: решает, кому умереть. Я стою рядом и молча наблюдаю, как она кропит черной водой карту. Все живое не вечно, и ничего с этим не поделаешь, но когда неожиданно умирают молодые — это дело рук Идзанами. Интересно, если одна за другой будут умирать жены Идзанаги, вызовет ли это переполох в мире живых? Я присутствую при драматическом событии, просто стою и наблюдаю. Неожиданно Идзанами ставит тарелку с водой на пол и печально вздыхает:
— Намима, неужели то, что мы с Идзанаги родили страну и богов, все это напрасно?
— Ну что вы такое говорите, госпожа! Конечно, нет. Разве не вы создали то, что легло в основу страны Ямато? Все, что госпожа сделала, было не напрасно.
— Так почему же я здесь? — Идзанами указывает на бескрайние своды подземного дворца. Мне показалось, что витающие повсюду духи в испуге отпрянули от движения ее руки.
— Потому что вы умерли, госпожа, и стали богиней — правительницей Ёми-но-куни.
— Это было не мое решение. К тому же боги не умирают. — Идзанами дает волю своему гневу, что случается с ней нечасто.
Я молчу. И правда, не ясно, кто решил судьбу Идзанами. Не иначе как высокопоставленные боги Равнины Высокого Неба. И недовольство Идзанами мне понятно.
— Стали мы с Идзанаги мужем и женой и ревностно взялись создавать страну. Занимались мы с ним одним и тем же делом, так почему же Идзанаги как ни в чем не бывало всегда оказывается на светлой стороне? — бросив напоследок, Идзанами устало опускается на гранитный стул.
Желая приободрить ее, я в отчаянии произношу:
— Госпожа умерла от родов, и с этим ничего не поделаешь. Господин Идзанаги — мужчина, и его жизни ничего не угрожало. В этом месте дороги ваших судеб разошлись.
Гнев Идзанами все еще не утих.
— Разве Идзанаги, несмотря на то что он мужчина, не стал рождать богов, вернувшись из царства мертвых? И разве не сказала Арэ, как был он доволен, когда родил богиню солнца Аматэрасу и когда родились другие высокочтимые боги. Не потому ли оказалась я запертой в Ёми-но-куни как воплощение скверны, что дети, мною рожденные, не подходили на роль высокочтимых богов? Да знаешь ли ты, что значит быть разлученной вот так с любимым и жить в мире мертвых? Да еще когда твой любимый берет в жены все новых и новых женщин и рождает новые жизни. Понимаешь ли ты меня, Намима? Печально мне от того, что я богиня! — со вздохом говорит Идзанами.
Не зная, что ответить, я стою, потупившись. В глубине души я согласна со всем, что сказала Идзанами.
У Идзанами настроение все более подавленное, но она молча продолжает исполнять свои обязанности.
Если честно, то решать, кому умереть, — работа с дурным запашком. Когда приходит время умирать, человека безжалостно разлучают с теми, кого он любит, и один-одинешенек идет он к смерти. Хотя никому не дано убежать от смерти и она неизбежный удел каждого, неожиданная кончина всегда прискорбна. И не становились ли те, кто умирал по воле Идзанами, печальными душами, переполненными сожалением?
Сами посудите. Подземный дворец был населен безутешными душами, охваченными раскаянием; если б знать, что смерть придет так рано, сделал бы я то не так да это по-другому?
Работа Идзанами, как беда, приносящая людям горе. С другой стороны, Идзанаги досталась работа, приносящая счастье: строить дома для рожениц и ежедневно даровать новые жизни. Он был поглощен своим делом: повсюду женился на красивых женщинах и ежедневно создавал новые жизни. Чем же объяснить, что два любящих сердца, разлученные смертью, должны идти столь разными путями? Потому и была Идзанами так подавлена, что эта же мысль постоянно мучила ее.
— Госпожа, дозвольте спросить, — уловив удачный момент, произношу я.
— Что тебе, Намима? — Идзанами протягивает мне чашу с водой. Я аккуратно беру ее, боясь расплескать, и ставлю на холодный каменный пол.
— Госпожа, а как вы узнаете, что происходит во внешнем мире? Помнится, вы говорили, будто разные живые да умершие существа докладывают вам. Как же это происходит?
Легкая усмешка пробегает по лицу Идзанами. Давно я не видела, как она улыбается. От радости у меня чуть сердце не выпрыгивает из груди.
— Неужели ты, Намима, ничего не заметила?
— Что именно, госпожа?
— Погляди-ка сюда.
Совершенно не понимая, о чем это она, я растерянно оглядываюсь по сторонам. Идзанами водит пальцем по темной комнате, показывая мне что-то.
— Смотри! Видишь муху?
В удивлении я закидываю голову кверху. И правда, муха. Маленькое насекомое, залетевшее в мир мертвых.
— Доносят мне змеи, мошки, пчелы, черные муравьи и другие букашки, что попадают сюда через проход Ёмоцухира. Перелетные птицы нашептывают новости своим собратьям, а те — букашкам. А уж от них узнаю обо всем и я.
Я невольно подаюсь вперед.
— Так вот почему вы были хорошо осведомлены о том, что произошло с господином Идзанаги!
— Но Идзанаги об этом ничего не известно.
Лицо Идзанами будто окаменело. Я, слегка поколебавшись, не зная, дозволено ли мне продолжать или нет, решительно произношу:
— Госпожа, а не донесли ли вам мошки-букашки, что стало с моими мужем и дочкой?
— Кое-что я слышала, — отвечает Идзанами. — Когда ты, Намима, только попала сюда, одна маленькая букашка-листоед нашептала мне кое-что.
Я потрясена. Оглядываюсь по сторонам, будто пытаюсь убедиться, что я и в самом деле умерла и витаю здесь, в царстве мертвых, эфемерным духом. Я зла на Махито, и его истинные намерения мне непонятны. Поэтому мне так хочется снова увидеть его. Сдерживая нетерпение, я спрашиваю:
— Где же на Ямато мой муж и дочка и как они поживают?
Ответа, который последовал, я никак не ожидала.
— Они не на Ямато. Похоже, что муж твой с дочкой вернулись на остров.
