Пускай Брэд сам разбирается со своей любовницей, не маленький, мрачно думала она, стараясь сосредоточиться на предстоящих съемках. Вскоре, несмотря на столь неудачно начавшееся утро, она углубилась в работу, увлеченная игрой теней и изящными, причудливыми деталями внутреннего убранства храма, порожденными вдохновенной фантазией Циммермана.
Через какое-то время, немного уставшая, но в приподнятом настроении, Мелоди ощутила рядом чье- то присутствие. Оторвавшись от окошечка видоискателя, она заметила, что Брэд стоит рядом и наблюдает за ней.
— Я не помешал? — осведомился он.
— Нисколько. Вполне можно устроить небольшой перерыв, — ответила она, устало отбрасывая со лба прядь белокурых волос.
— Не только можно, но и нужно. Знаешь, сколько ты уже работаешь? Три часа подряд. Время обеда уже пришло.
И, словно в подтверждение правоты его слов, в животе у Мелоди заурчало. Она заметила со смехом:
— Да, мой желудок давно уже заметил это, в отличие от меня самой.
— Если ты и дальше будешь продолжать в том же духе, я, пожалуй, откажусь от своих первоначальных сомнений в твоей профессиональной пригодности.
Мелоди бросила в его сторону строгий взгляд, проверяя, не кроется ли в словах Брэдли скрытый подвох. Но, даже убедившись в полнейшей его искренности, решила на всякий случай сменить тему.
— А где твоя Лесли? — спросила она, по ее мнению, самым что ни на есть небрежным тоном, как будто невзначай.
— В машине. Дуется.
— На что?
— На жару. На колючку — рукавом зацепилась. На голод. На жажду.
— И это все? — невинно поинтересовалась Мелоди, стараясь скрыть, какое удовольствие ей доставило известие, что соперница страдает.
— О, для Лесли и этого более чем достаточно! Даже одной из перечисленных выше причин вполне хватило бы, чтобы вызвать целую бурю негодования на несправедливость Бога или человечества в целом, а меня лично — в частности.
— Но с тебя все, по-моему, как с гуся вода, верно? — чуть насмешливо заметила Мелоди.
— Я привык, — пожал он плечами в ответ.
— Наверно, это бесит ее еще больше, — предположила Мелоди.
— Честно говоря, да, — признался он, улыбаясь впервые за весь день. — Она просто в бешенство приходит.
— Знаешь, если тебе доставляет удовольствие принимать удар на себя, это твое право. Но я предпочитаю переждать и не попадаться ей на глаза, когда она в таком состоянии. Она меня немного пугает…
— Она? Тебя?! — недоверчиво переспросил он. — Ты имеешь в виду ее манеры светской львицы?
— Не только это. Еще ее красота, известность, профессиональный успех.
Брэдли испытующе посмотрел на девушку.
— Ты что, серьезно?
Смущенная его пристальным взором, Мелоди попробовала было отвести взгляд, но Брэд нежно взял ее за подбородок и заставил смотреть ему прямо в глаза.
— Послушай, Мелоди, никогда никого не бойся, а уж Лесли — тем более. Большая часть ее красоты, столь подавляющей тебя, — не настоящая. Что касается профессионализма — то я уже говорил тебе, что работаешь ты отлично. В один прекрасный день и к тебе придут признание и известность. Только не позволяй славе испортить твою нежную душу. Одно запомни твердо — и у Лесли есть свои тайные сомнения и слабости.
Уэйнрайт вдруг наклонился и поцеловал Мелоди — нежным, легким поцелуем, который длился едва ли больше чем одно мгновение, но тем не менее успел повергнуть душу Мелоди в полное смятение.
— Ладно, пора возвращаться в отель и покормить нашу проголодавшуюся знаменитость, а то ее агентство новостей подаст на нас в суд за нанесение физического ущерба их драгоценной собственности. Начальство любит, когда их журналистки стройны, но не до дистрофии же.
Обратная дорога в Этель прошла в гнетущем молчании. Скрытая напряженность не покидала сидевших в машине, но Лесли на этот раз — слава Богу! — молчала, поэтому Мелоди могла спокойно созерцать проплывающие мимо пейзажи, которые вызывали у нее все больший и больший восторг. Яркие краски, белеющие вдалеке снежные шапки гор, мирно пасущиеся стада овец — все складывалось в настоящую пастораль, идиллию, вызывающую сердечное умиление.
Не успела вся компания войти в гостиницу, как Уэйнрайт объявил, что собирается провести остаток дня у себя в комнате, поработать над статьей.
— Один, — подчеркнул он, бросая многозначительный взгляд на Лесли.
Журналистка вспыхнула и обиженно ринулась в обеденный зал.
— Да-а, — заметила Мелоди, глядя вслед сердито удаляющейся Лесли, — особой деликатностью мисс Макдональд не отличается.
— С Лесли деликатность не проходит. Кстати, а чем ты собираешься заняться в свободное время?
— Если машина тебе больше не нужна, я бы хотела съездить в Оберамергау, пройтись по магазинам. Ты не против?
— Конечно, нет. Там есть несколько отличных сувенирных лавок — резьба по дереву, керамика прочее. Обязательно захвати с собой фотоаппарат — пригодится, не для нашей статьи, а просто так. В Оберамергау можно увидеть нечто такое, что ты не согласилась бы пропустить ни за что на свете.
— Например? — заинтригованно спросила Мелоди, заметив знакомый азартный блеск в глазах собеседника.
— Да так… — уклонился он от ответа. — Пусть это станет для тебя сюрпризом.
— Ну, хоть намекни — как же я узнаю, что искать? — резонно заметила девушка.
Брэд в ответ лишь расхохотался, видя ее замешательство.
— Верь мне, когда увидишь — сразу поймешь. А теперь — поезжай и развейся немного. Вернуться можешь, когда захочешь: до завтрашнего дня машина мне не понадобится. Сегодня я хочу рано поужинать и поскорее лечь спать — прошедшая ночь и нынешнее утро измотали меня вконец.
При намеке на прошедшую ночь щеки Мелоди зарделись — она ни секунды не сомневалась, что он имеет в виду ночь, проведенную с Лесли. Вновь в ее мозгу вспыхнуло видение: Брэд и Лесли сливаются в страстных объятиях… И если эти мысленные образы даже ее измучили и лишили сна прошлой ночью, то, по-видимому, события, имевшие место в реальности, изнурили Уэйнрайта гораздо больше.
Быстро выхватив из его рук ключи от машины, Мелоди поспешила прочь, пока Брэдли не заметил, какое впечатление произвели на нее его слова. Только теперь, когда на сцене появилась любовница Брэда, девушка в полной мере ощутила, как болезненно она воспринимает все относящееся к Уэйнрайту. И угораздило же ее влюбиться в него!
Дорога в Оберамергау заняла не больше получаса. Стоило Мелоди въехать в узкие, продуваемые ветром улочки, как настроение у нее заметно улучшилось. Она сразу же поняла, на что намекал Брэдли: один за другим проплывали перед ней оштукатуренные фасады домов, каждый из которых украшала иллюстрация к какой-нибудь сказке. Немного выцветшие от времени росписи вернули Мелоди в атмосферу детства, и она невольно улыбалась при виде давно знакомых милых персонажей и сценок.
Хотя городок был крошечный, но славился он, чуть ли не на весь мир, а все благодаря «Страстям Господним» — представлениям, разыгрывавшимся всего раз в десять лет. По такому случаю в городок стекались тысячи туристов со всех концов света. В месяцы, когда давались представления, в городке яблоку негде было упасть, но в остальное время он представлял собой сонное, тихое поселение у подножия Альп.
Мелоди слонялась по магазинам, любуясь ярко раскрашенными сувенирами в типично баварском
