деятельности Клуба знаменитых капитанов и раскрытия тайны появления вахтенных журналов. Ну, не будем опускать руки и приходить в уныние. Лучше вспомним дело ресторана «Жар-Птица». Мы вели его ровно четыре месяца и закончили с успехом! Примите мои пожелания быть в отличной спортивной форме, как бегунья перед стартом.
Как всегда, ваша лучшая подруга Сима.
Заметки к письму С.
Могу я себе позволить иметь какие-то странности, а возможно, и чудачества!.. Ну, что особенного в том, что я пишу письма самой себе? Ведь я действительно своя лучшая подруга и только себе могу поверять сокровенные мысли и ближайшие намерения. Но я обязана, еще раз обязана продумать письмо С. в свете совершенно новых и неожиданных событий. Я пишу эти строки на садовой скамейке в тенистом дворе Васиного дома, осыпанная пухом цветущих тополей. У ног моих лежит Булька и виновато поглядывает на меня… Не могу же я на нее сердиться за то, что она выпустила раскрытие тайны из лап, а вернее, из клыков. Дело в том, что «городские воробьи» во главе с Афанасием Петровичем при непременном участии Сережи и ВВН ходили сегодня в Ботанический сад. Бульку я отпустила с ребятами, так как собаке необходим моцион. Итак, я сижу на скамейке и провожу домашний анализ нашей с С. отложенной партии. Вдруг во двор стремглав влетает Булька в таком великолепном темпе, как в ее лучшие годы (витамины и еще раз витамины!)… А в зубах она держит какой-то рулон… За собакой бегут все «городские воробьи» из кружка «Алый вымпел», а за ними с трудом поспевает Афанасий Петрович.
Булька кладет свою добычу ко мне на колени, я разворачиваю рулон… Сомнений нет! У меня в руках две клеенчатые тетради Клуба знаменитых капитанов!.. И я торжественно сообщаю подоспевшим ребятам: «Встреча шестьдесят четвертая под кодовым названием «Коварное соседство» и сто шестая – «Маяк на полуострове Дюко…»
Из сбивчивых рассказов свидетелей происшествия я с некоторым трудом восстановила всю картину… Экскурсия на обратном пути проходила мимо подъезда своей школы. Сережа заметил на ступенях рыженькую девушку-почтальона, которая держала в руках большую бандероль, очевидно проверяя адрес.
Вдруг Булька ощетинилась, сделала стойку и одним прыжком (уколы и еще раз уколы!) очутилась возле оторопевшей работницы связи. Не подлежит сомнению, что ищейка услышала (наконец-то!) запах клеенчатой обложки. Наташа Васильева видела, как Булька вырвала рулон из рук почтальона и помчалась по направлению к дому родителей ВВН…
Грубая ошибка! Надо было брать почтальона с поличным, а не волочить тетради ко мне… Как я и предполагала, впоследствии удалось установить, что в ближайшем отделении связи девушки-почтальона рыжей или хотя бы рыжеватой не было и нег!.. Никаких отпечатков пальцев на обложке и на листах рукописи обнаружить также не удалось. Видимо, сочинитель клеенчатых тетрадей или переписчики, а также почтальон и другие возможные соучастники работали в перчатках, что свидетельствует об их опыте в подобных более чем сомнительных операциях.
Всеми этими соображениями я поделилась с учителем географии Афанасием Петровичем. В его прозрачных глазах я прочитала полное согласие с моими заключениями и душевное спокойствие. Нет, он тут был ни при чем!.. Хотя я невольно припомнила, что такие же ясные глаза украшали лицо Евтихия Голубя – главы «Компании Бубновых валетов».
Но я отбросила эти видения прошлого и с большой охотой приняла предложение шефа «городских воробьев» сегодня же вечером созвать экстренное заседание кружка «Алый вымпел». Кстати, на этом настаивали все мальчики и даже девочки, хотя у Наташи и Маруси были взяты билеты в кино…
КОВАРНОЕ СОСЕДСТВО
Шестьдесят четвертая клеенчатая тетрадь
В этот навсегда врезавшийся в нашу память вечер вовсе не предполагалось отправиться в какое-либо дальнее плавание или путешествие. Мы хотели просто собраться в нашей уютной кают-компании, чтобы поздравить капитана Немо со столетием выхода в свет романа «Таинственный остров». Как, вероятно, помнят все наши юные друзья, создатель подводного корабля «Наутилус» обрел вторую жизнь в романе «Таинственный остров». Это случилось через пять лет после окончания двухтомного романа «Восемьдесят тысяч километров под водой», принесшего Жюлю Верну мировую славу.
По случаю столь редкостного юбилея мы решили поднести отважному мореплавателю и борцу за свободу Индии почетный адрес. Для участия в торжестве предполагалось пригласить детей капитана Гранта, профессора Паганеля, капитана Гаттераса и некоторых других лиц из полного собрания сочинений Жюля Верна. Естественно, во главе делегации мы хотели бы видеть пятнадцатилетнего капитана, хотя он появился на книжных полках через восемь лет после «Детей капитана Гранта» и через пять лет после Немо. Но зато он – знаменитый капитан, хотя и пятнадцатилетний!
Члены клуба уже приоткрыли переплеты своих романов, чтобы без всякого промедления занять кресла в кают-компании, как только уйдут наши библиотекарши – старая и молодая… Но мы не потеряли времени даром, потому что они говорили о выставке, посвященной Жюлю Верну, которую как раз оформляли.
Мария Петровна попросила Катюшу повесить в центре портрет выдающегося французского писателя. А под ним положить роман «Таинственный остров», по случаю столетнего юбилея этого произведения. А сама тем временем поставила на видное место гравюру с изображением Тургенева.
Катюша с удивлением спросила: при чем тут Тургенев?..
Главная хозяйка нашей библиотеки поправила съехавшие набок очки и назидательно ответила:
– Ах, Катюша, вам бы следовало знать. Тургенев был близко знаком с Жюлем Верном. Их дружеские встречи в Париже вошли в историю литературы. Да, книги Жюля покорили не только Тургенева… Салтыков-Щедрин, Лесков, Горький много о нем писали. Его любили и ученые, например академики Менделеев и Обручев.
– Я слыхала, что Лев Николаевич Толстой читал вслух своим детям «Путешествие вокруг света в восемьдесят дней», – добавила Катюша.
– Да, Жюля очень любили в Ясной Поляне, – ответила ее начальница. – Взгляните… Вот… В папке семнадцать рисунков Льва Николаевича к этому роману… Он рисовал пером и выбирал в первую очередь забавные эпизоды…
Молодая девица вынула из футляра большую карту и повесила ее на видном месте, потом с торжествующим видом обратилась к Марии Петровне:
– Вот карта оборотной стороны Луны, сфотографированная советской космической ракетой… Я тоже вас
