— Бог моей личной веры, — начал Гек. Если кто-то и повторял за ним эти слова, то делал это молча. — Призри на меня этим утром и в течение всего нашего похода, и на моих товарищей тоже, даже если эти сукины сыны верят в какого-нибудь другого бога, а не в тебя. Даруй мне честь и отвагу, и поддержку великой структуры — Администрации Поселения, и Конституции Объединенного Общества. Аминь.
Аминь. И головы поднялись.
— Вот и порядок, — произнес Гек. — И никакой геройской самодеятельности. Если скажу «отступаем», значит отступаем. Всем понятно?
Общее бормотание выразило согласие.
— Тогда приступаем к выполнению нашего зашибись-плана, так? — проговорил он.
Они стукнулись кулаками и направились в дождь, в последний вздох ночного ветра, через двор и в темноту.
Прожекторы Айбёрн Слоуп остались позади. Впереди и выше, в темноте, слышался равномерный угрожающий звук работающих ветряков. Казалось, будто кто-то неодобрительно медленно хлопает в ладоши.
Идти было трудно. Уже через несколько минут Фальк промок насквозь и продрог до мозга костей. Лицо онемело, пальцы тоже, в темноте он постоянно поскальзывался и оступался. Они с Прибеном держались поближе к Масри и Бигмаусу. Две другие команды продвигались впереди.
Склон стал круче. Фальк вспотел. На замерзшей коже ветер превращал горячий пот в ледяной, несмотря на изоляционные свойства его формы. Шум ветра и постоянное
«Коба» становился тяжелее и тяжелее. Фальк отрегулировал ремень, но руки очень замерзли. Он карабкался вслед за другими, приходя в ужас от одной только мысли, что судорога вернется и опять укусит его.
Когда они добрались до первой отметки, было уже опасно светло. Фальк знал, что почти ничего не увидит, пока глаза не привыкнут к предрассветным сумеркам. Небо с каждой минутой становилось все светлее и светлее. Появились очертания рельефа местности, серая безбрежность океана, силуэты работающих ветряков. В долине, позади них, Айбёрн Слоуп и окрестные поля казались абсурдно сильно освещенными.
Впереди, в конце крутого подъема, на метеостанции виднелись огни. Отряд добрался до следующей отметки — проржавевшего ангара, к которому впритык примыкали два небольших склада. Пахло толем и металлом. Ветер трепал сорняки, проросшие между щитами, из которых были собраны эти домики.
По плану, в этой точке они разделялись. Гек с тремя солдатами, разведывая обстановку, пойдет вперед. «Отель-4», рассредоточившись, прикроет их. Фальк, Прибен и Бигмаус вместе с Масри останутся здесь — дожидаться.
— Я должен увидеть вертолет, — проговорил Масри.
— Еще увидишь, — пообещал Гек.
— Надо посмотреть, в каком он состоянии.
— У нас есть план, — произнес Гек. — Хоть тресни, но от плана ни-ни. Ждете здесь, пока не получите приказ следовать за нами на территорию станции. — Взглянув на Фалька, он коснулся своего номерного знака. — Не забывайте читать наши сообщения, — добавил он.
Фальк кивнул.
Покинув укрытие, команда «Кило-3» продолжила путь вверх по склону холма. Они двигались словно тени, пробираясь сквозь черный кустарник и заросли ежевики. «Отель-4» направилась чуть правее, немного огибая холм. Настроив свои антиблики, Фальк отслеживал в темноте их ауракоды. Четыре в одной стороне, четыре в другой. С панели медицинского апдейтера они могли посылать сообщения.
— А вертушка в какой стороне? — поинтересовался Масри.
Фальк показал:
— Вверх по склону в ту сторону, за складами во дворе. Совсем на виду.
У Масри было только ПОС. Несколько раз он предлагал забрать гранатомет или трофейную ПАП-20 с остатками боеприпасов у Бигмауса, потому что у того не хватило бы сил стрелять из такого оружия, и каждый раз получал в ответ «нет».
Прибен держал свой МЗА под рукой, наготове, и через базу целей тоже следил за кодами Гека и «Кило-3». Фальк посмотрел на Бигмауса. Тот стоял, опершись своей ношей о стену ангара, так, чтобы не держать весь вес оружия на себе. В предрассветных сумерках он казался вылепленным из снега.
— Ты как? — спросил Фальк.
— В порядке, Нестор. Тих и светел.
Фальк ухмыльнулся.
Ожидание становилось невыносимым. Масри никак не мог успокоиться. Вдали, на горизонте, по небу протянулась бледная полоса, и края низких облаков посеребрились, словно полировальный круг снял с них краску до самой металлической основы. Дневной свет собирался вот-вот овладеть ими.
— Есть, — сообщил Прибен. — Идем.
Фальк прочитал ауракод Гека.
Они начали движение, обошли стороной ангар и направились вверх через кустарник. Пошел дождь. Крупные капли падали, холодные и тяжелые. Бигмаус не мог двигаться быстро, и Фальк держался рядом, помогая ему идти. Масри, подгоняемый желанием скорее увидеть вертолет, умчался далеко вперед.
— Помедленнее! — прошипел Фальк.
Масри не ответил. Прибен, оглянувшись на Фалька, прибавил шагу, чтобы догнать Масри и притормозить его.
— Прости, — проговорил Бигмаус. — Прости, это я всем мешаю.
— Заткнись! — оборвал его Фальк.
Он знал, что змея страха свернулась где-то рядом и только ждет случая развернуться у него в животе и притащить с собой судорогу. Он проглотил скопившуюся во рту слюну и почувствовал в ней привкус крови. Горький, металлический. Человеческая слюна не должна иметь такой привкус. Во всяком случае, у здорового человека.
Он услышал, как Прибен прошипел:
— Масри, блин, притормози!
Масри почти бежал.
Фальк и Бигмаус проследовали за ними во двор. Здания станции справа от них выглядели на фоне неба скоплением черных прямоугольников, освещенных изнутри. «Пикадон» стоял слева, немного осев в грязь, похожий на спящую птицу, засунувшую голову под крыло. Черный силуэт неведомой скульптуры, строгой и угловатой, на фоне аспидно-серого неба. Само небо уже достаточно побледнело и начало отражаться в поблескивавших лужах. Гек и «Кило-3» держали двор под прицелом — два излучателя, два универсальных автомата. На панели ауракода Вальдеса появилось сообщение, набранное с орфографическими ошибками:
Масри тут же припустил к вертолету. Прибен отправился за ним, Бигмаус и Фальк — следом. Команда Гека заняла позицию, с которой хорошо просматривался двор, и теперь пыталась засечь движение или поймать что-либо необычное.
Масри обошел вертолет, оценивая его состояние. Нагнувшись, он попробовал прикинуть, насколько серьезно повреждено шасси, заглядывал то с одной, то с другой стороны, затем встал на колени в грязь и просунул голову и плечи под нос машины, чтобы посмотреть, как там обстоят дела. Прибен стоял на карауле.
— Вот, — произнес Фальк, когда Масри появился из-под вертолета. — Вот и вот. — Он указал ему на пробоины, где удары пришлись по кабине, и безобразные дыры, оставленные навылет излучателем. Края
