– Вы уволены, – сказал он.
– Вот и хорошо.
К Рождеству она уже продумала план отъезда до мельчайших деталей. В праздник она пошла к Марго и Уиллу на ленч. Теперь, когда она жила отдельно и они не должны были ее содержать, они были с ней очень любезны. Брэд пришел с девушкой Дженни. И они целый день смеялись и нежничали.
– Наверное, они обручатся, – сказала ей Марго по секрету, когда они были на кухне.
– Это хорошо, – ответила Лорен. Если он пригласил девушку, чтобы Лорен возревновала, этот номер не удался.
За обедом она заметила, как Брэд сунул руку под стол и стал гладить бедро Дженни.
– Знаешь, – сказала Марго, поворачиваясь к Лорен, явно не подозревающая о проделках сына, – ты тоже можешь совершенно спокойно приходить к нам со своим возлюбленным. Ты с кем-нибудь встречаешься?
Лорен покачала головой:
– Нет.
– Ну, такая хорошенькая девушка, как ты, – сказал весело Уилл, – должна иметь десятки поклонников.
– Но она, наверное, их прячет от нас, – сказал Брэд, заговорщически улыбнувшись и растягивая пальцами резинку на трусиках подружки, которая уже взмокла от желания.
Лорен вздохнула. С ним было хорошо в постели, и он это знал. Он был опытен и играл с ней, словно на фортепиано, зная, какую клавишу нажать, чтобы она ему отвечала.
Когда позднее, вечером того же дня, Брэд отделался от Дженни, то без всякого предупреждения нагрянул к ней. Она позволила ему лечь с ней в последний раз, только он не дога-
дывался, что этот раз – последний, пребывая в заблуждении, что она будет готова всегда, когда бы он ни захотел.
Как только он ушел, она сразу же стала под душ и смыла с себя его объятия. Затем уложила вещи и на следующее утро рано вызвала такси, доехала до автобусной станции и взяла билет на экспресс «Серая гончая», отправляющийся в Нью-Йорк.
Она не оставила адреса, по которому ей можно писать. Что касается ее лично, она была намерена навсегда распрощаться с прошлым. Достаточно она горевала.
Лорен Робертс была полна решимости начать новую жизнь.
35
Произошло еще кое-что, и Ник убедился, что надо трогать, и не в последнюю очередь его убедил инцидент с Кармело Роузом, низеньким, смуглым, седоватым мужчиной лет пятидесяти с лишним, с крючковатым носом и хриплым, зловещим голосом. О нем в Чикаго говорили, что он неукротимый мужчина. Время от времени он посещал ресторан Кью Джи в компании сразу нескольких очень юных девушек- подростков и всегда, казалось, высматривал, кого бы еще подцепить.
Но в тот, особенный, вечер он приехал только с одной женщиной – высокой, рыжей, явно к сорока, с большой грудью и кислым выражением лица.
– Дьявол, – сказал, волнуясь, Кью Джи. – Ведь эта шлюха – его жена.
– Ну и что? – спросил Ник. – В чем дело?
– Ты лучше позаботься о том, чтобы никто не проговорился, что он здесь околачивается с другими юбками, потому что, если его жена узнает об этом, она оторвет ему тощую задницу и забросит на Кубу. Она просто дикая кошка.
– Слишком уж вы волнуетесь, – спокойно ответил Пик. – Я сам позабочусь о мистере Кармело.
А почему бы и нет? Известно, что Кармело Роуз дает на чай по сотне долларов.
Подойдя к нему поближе и рассмотрев пару внимательнее, он подумал, что женщину он видел где-то раньше. На ней было черное платье для коктейлей, с глубочайшим вырезом, и он не мог отвести глаз от столь щедро демонстрируемого богатства.
Кармело засек его взгляд и посмотрел своими лягушачьими глазами очень пристально. Взгляд ясно говорил: «Смотреть – смотри, но трогать не дозволяется».
– Что вам угодно, мистер Роуз? – спросил Ник. Кармело заказал бутылку шампанского.
– Я только что узнал, что сегодня у нее день рождения, – сказал взволнованно Кью Джи, проскочив к Нику за стойку бара. – Пусть Лен принесет торт.
– А чем занимается его жена? – спросил Ник.
– Чем занимается? Какого черта ты спрашиваешь об этом, известно что, ухаживает за ним.
– Тогда почему же он вечно таскается с другими женщинами?
Кью Джи такие вопросы не нравились.
– Нам об этом ничего не известно, понял? Отнеси ему бутылку самого лучшего и с моими поздравлениями.
– А сами вы почему не хотите?
– Потому что я боюсь его до чертиков. Ясно? Только искоса взглянешь на его старуху, как с ним родимчик случается.
