– Ох, уж я и оседлаю твою аппетитную попку, дорогуша. Я знаешь что сделаю? – и резко оборвал себя на полуслове, когда вошел Ник. – Какого черта тебе надо? – спросил он, прикрывая рукой трубку.
– Я привел машину обратно, думал, что вы захотите знать, что я доставил вашего пассажира в целости и сохранности.
– И что, тебе медаль за это повесить? – Луиджи был разновидностью Мэнни, только помельче, наверное, кончали одни и те же курсы политеса.
– Завтра в то же время? – спросил Ник, и ему захотелось увидеть женщину, с которой Луиджи любезничал по телефону.
– Да, – отрывисто ответил тот, нетерпеливо ожидая момента, когда он возобновит разговор со своей милашкой.
– Буду.
«Может быть. Если не подвернется чего-нибудь получше».
Он сел в свой арендованный «бьюик» и поехал вниз по Голливудскому бульвару и наконец остановился в мотеле, где заказал номер на одну ночь.
– Хотите девочку? – спросил клерк, неохотно отрываясь от захватанного порножурнала.
– Не сегодня.
Клерк взглянул на него с подозрением:
– А почему?
Но он не потрудился ответить.
Лежа на шишковатом матрасе и глядя в телевизор на Джонни Карсона, он задумался, уж не зря ли он бросил Чикаго. Он бросил хорошее место у Кью Джи и очень красивую женщину, а для чего? Для этого блошиного мотеля и противной работы по обслуживанию других людей?
Нет, он дает себе две недели сроку, и если дела не поправятся, он заказывает место в самолете и мотает отсюда.
40
У Эмерсона Берна была такая грива пышных волос, что любая девушка могла позавидовать. Лорен не могла не смотреть на него во все глаза. Она столько лет была его поклонницей, любила его музыку и вот теперь встретилась с ним самим. Раньше это показалось бы ей просто чем-то невероятным. Густые, пышные, медового цвета его волосы спускались ниже плеч. Глаза были мечтательные и серые, опушенные загибающимися кверху ресницами. Нос орлиный, а губы удивительно полные для мужчины.
«А ты на него уставилась, Робертс. Да, но я ничего не могу с собой поделать».
Лорен была с ним не одна. Присутствовали также его менеджер, его журналист, его личный секретарь и Селина, которая, в костюме из кожи леопарда, ходила по квартире с таким видом, словно эти апартаменты ее собственность. Селина была невероятно худа и ростом лишь немного пониже Нейчур. У нее были прямые серебристо-белые волосы до талии и удивительно похожие на кошачьи глаза на классически прекрасном лице. Она не сводила глаз с Эмерсона с таким видом, будто говорила: «Это мое, и никто не смеет притронуться».
– Итак, – сказал Эмерсон, вставая и потягиваясь, – все как будто в порядке.
Хотя ему было сильно за тридцать и даже тридцать пять, он сохранял прекрасную форму. Длинные худые ноги туго обтягивали лосины из черной кожи, сапоги были на платформе, рубашка со смешными воланами на груди. Но смешные или нет, на нем они смотрелись.
Лорен, торопливо делая заметки в блокноте, не могла не подумать, что он ни разу на нее не посмотрел. А, собственно, почему он должен смотреть? Ведь она же просто служащая.
Селина подлетела к Эмерсону и поцеловала его прямо в рот и так, чтобы все заметили, как они коснулись друг друга кончиками языков.
– Ах, ты такой замечательный, даже позволил использовать свою квартиру, – сказала она, вздыхая. – Сэмм будет просто потрясена.
– Но только, если мы сможем поразвлечься, дорогая, —
ответил он, заводя руку ей за спину, прижимая к себе за копчик и настраиваясь на новый поцелуй.
И они поцеловались так, словно в комнате, кроме них, никого больше не было. Их притирка шла уже так долго, что Лорен показалось, будто они сейчас всех бросят и укроются в спальне. Никто не обращал на это ни малейшего внимания. И она подумала, что подобные сцены повторялись уже не раз.
Наконец, поцелуй кончился, но, по всей вероятности, иссяк и сам Эмерсон.
– Всем до свидания, – сказал он и повернулся к двери. Его свита вскочила и последовала за ним.
– Увидимся попозже, мой изумительный, – прошептала Селина, осыпая его поцелуями.
Но как только он вышел, Селина сразу сбросила маску и повадки нежного и трепетного создания и стала сама собой – настырной и жесткой:
– У нас все в порядке, Лора? Чтобы никаких чертовых накладок!
– Да, Серина, – ответила Лорен иронически. – Все находится под контролем.
– Тем лучше, – ответила Селина угрожающе, словно Лорен была ее рабыней. И – Селина обернулась: – Если Сэмм обо всех приготовлениях к вечеринке узнает заранее, я скажу, что виновата лично ты.
Лорен подумала, что из всех девушек Селина самая противная.
Когда она вернулась в офис, Сэмм устроила ей головомойку:
